Клетка

Элион замирает, и лицо ее кривится, и с трудом Фобос догадывается, что она пытается улыбнуться. Сказать ей, что вместо лица сейчас у нее кровавое месиво, Фобос почему-то не смог, и Элион была ему за это благодарна. Она расслабленно опускает голову обратно к нему на колени, вновь прикрывая глаза.

— Ты знаешь, что в замке есть комната с Железной девой? — с болезненным смешком шепчет Элион, и Фобос на секунду забывает, как дышать. — Я даже удивлена…

Разумеется, он знает. Иглы и спицы, шипцы и ножи, Железная дева, Скрепка сплетниц, Аист и многое другое. Он ведь так много времени раньше проводил там. Это его комната, это его любимые игрушки.

И Элион сейчас оттуда? Фобос судорожно ищет ее руки, а она шипит от боли, распахивая глаза с выступающими слезами. Ей там не место. Ее там не должно было быть!

— Почему ты не взорвала их к чертям? — дрожащим от ненависти голосом цедит Фобос, не в силах оторвать глаз от ее тонких пальцев, ногти с которых безжалостно сорваны. — Ты же этот проклятый свет Меридиана! Ты же…

Расслабленное умиротворение пропадает с ее лица, как будто его и не было. В глазах у нее что-то гаснет, и она, к разочарованию Фобоса, сползает с его колен и осторожно поднимается.

— Элион… — дыхание кончается неожиданно, и он просто смотрит, как Элион передвигается от него все дальше. — Почему?..

— Это не твое дело, — отрывисто шепчет она, сворачиваясь в углу клубочком.

Странное непривычное волнение уступает место чудовищной усталости, и Фобос тоже ложится на пол.

Это действительно не его дело.

========== Часть 5 ==========

Начинать снова говорить после того, как Фобосу так недвусмысленно указали на его место, непросто. Даже учитывая все обстоятельства. Даже учитывая то, что Фобосу мучительно хочется прижать ее к себе, чтобы исчезла эта проклятая отчужденность. Даже учитывая то, что ему впервые так хочется наплевать на свою гордость.

Но если Элион не желает отвечать ни на один из его вопросов, то и он не станет идти навстречу. От этого решения молчание в клетке затягивается. Когда он в который раз ловит на себе ее осторожный взгляд, то понимает, что сгладить эту неловкость Элион не позволяет тоже гордость. Она надеется, что первый шаг сделает он?

К слову раны на ее лице быстро заживают, видимо, сказывается влияние клетки. Закрадывается подозрение, что клетка просто не позволит умереть своему пленнику. «Навечно» — это не просто оборот речи, это действительно бесконечно долго… Коварное колдовство. Впрочем, Фобос ведь не намерен смиренно коротать вечность, подчиняясь чужой прихоти.

— Фобос, — зовет его Элион, первой не выдерживая тишины вокруг себя, и Фобос чудом успевает сдержать ответ. Не так просто, Элион… Внутренне он уже торжествует, задней мыслью замечая, как же мало ему надо теперь для радости. Впрочем, внешне он остается безучастным, даже когда она зовет его снова.

— Поговори со мной… Пожалуйста.

Фобос мысленно усмехается, даже не поворачивая в ее сторону головы.

Светской беседы не получится, милая.

На секунду он даже забыл, что они по разные стороны баррикад, хотя и сидят сейчас в одной клетке. Разница между ними заключается в том, что Фобос выкарабкается, как он делал всегда, а вот Элион — нет. Ей нужен Фобос, а не наоборот.

Фобосу вообще никто не нужен, что он с успехом сейчас демонстрирует.

Полухрип-полувизг вырывает его из потока сознания, и он даже забывает о всех задачах, что ставил сейчас перед собой. Фобос не может удержаться и подскакивает на месте, оглядываясь на Элион, которая лежит на своем привычном месте. Она пытается подняться, но голова откидывается назад, еще один всхлип вырывается из ее горла, и она замирает. У Фобоса отчего-то всё холодеет внутри. Плечи Элион судорожно дергаются несколько раз и опадают безвольно на пол.

Он подлетает к ней так быстро, насколько возможно, сам толком еще не понимая, что будет делать. Руки сами собой ложатся ей на плечи и встряхивают, пытаясь привести в сознание. Сейчас она выглядит такой маленькой и хрупкой, что сердце сжимает незнакомая тревога. Она не двигается, и Фобос не может понять: дышит она или нет.

Что угодно — только бы она открыла глаза! Элион!

— Элион, Элион! — его голос почему-то дрожит и звучит так неуверенно, и от удивления он чуть не выпускает ее плечи, когда ее веки вдруг дрожат и распахиваются.

Взгляд получается глаза-в-глаза. У него они расширены от ужаса, у нее — слегка приоткрыты. Она смотрит на него пару секунд, и на ее лице появляется лукавая улыбка. Он шумно выдыхает, запоздало понимая, что всё это время почти не дышал, и непонимающим взглядом изучает ее хитрое выражение лица. В следующую секунду его поражает страшная догадка, и Элион заливается заразительным смехом.

— Дура! — шипит Фобос, без предупреждений выпуская ее плечи. — Просто дура!

Смех не прекращается, даже звучит громче, когда она стукается затылком о пол. Ему почти ее не жалко, с ее отвратительной уловкой она это заслужила. Элион просто играла с ним! Изобразила отвратительную сценку, чтобы увидеть его реакцию, а он… Он совершенно позорным образом испугался за нее!

Если бы сейчас можно было уйти, хлопнув дверью, Фобос непременно так и поступил бы. Но, не имея сейчас другой альтернативы, он просто пересел в дальний угол на диагонали их периметра. Мучительно хотелось дать оплеуху. В первую очередь, себе.

— Хватит злиться, — миролюбиво и немного смущенно говорит она, присаживаясь на колени около него. — Давай поговорим.

— Убирайся в свой угол, — отрывисто бросает Фобос, плотно смыкая губы.

Он надеется, что Элион отстанет, поэтому пытается абстрагироваться, чтобы хоть как-то успокоить клокочущую ярость внутри, но Элион будто другого ответа и не ждала. Расположившись к нему спиной, она вдруг откидывается назад, опуская голову к нему на колени. От такого возмутительного, вероломного вторжения у Фобоса даже захватывает дыхание. Он с секундной задержкой приподнимается и лишает Элион опоры. Ее голова опять приземляется на пол с негромким стуком, и смотрит она теперь уже почти обиженно. Задетое самолюбие Фобоса поощрительно урчит у него в душе, а Элион не делает больше попыток влезть в личное пространство и располагается на полу поудобнее, прикрывая глаза.

— Давай в «вопрос-ответ», — как ни в чем ни бывало предлагает она, накручивая прядь своих волос на палец. — По очереди.

— Начинай, — к своему удивлению вяло бормочет Фобос, тоже принимая более удобную позу. Судя по всему, Элион так просто от него не отвяжется, да и Фобос не уверен, что хотел бы… Чтобы она отвязалась.

— Ты ведь был в Хитерфилде?

— Разумеется, — брезгливо морщится Фобос от воспоминаний. Он ожидал чего-то более сложного. — Теперь мой вопрос?

— Нет, я еще не закончила! — качает головой Элион со снисходительной улыбкой. — Где ты успел побывать?

— Побывать? — вопросительно изгибает бровь Фобос.

— Ну… К примеру, — задумывается Элион. — На углу пятидесятой есть замечательное местечко. Там самые вкусные чизкейки во всем Хитерфилде, а еще панакотта и фруктовые корзиночки. А если зайти туда на бранч, то можно отхватить шикарную чиабатту или… Нет?

— Нет, — после небольшой паузы отвечает Фобос, с трудом уловивший суть ее вопроса в вихре незнакомых слов.

— То есть ты вообще не пробовал земной пищи?

— Нет.

— Ужас, — улыбается Элион с закрытыми глазами. — Тогда мне все понятно.

— То есть? — спрашивает Фобос, не в силах оторвать глаз от ее улыбки, которая из-за разбитых губ выглядит слегка асимметричной.

Тот, кто это сделал, ответит за это, Фобос готов был поклясться.

— Если тебя всю жизнь кормили вялой морской капустой и какими-то кислыми сливами, то неудивительно, что тебе захотелось покарать весь окружающий мир, — со смешком заявляет Элион, и Фобоса слегка коробит от того, как легко она проводит неуместные параллели между качеством еды и его жизненной позицией.