Страница 72 из 87
Слейтер повернул ладонь книзу, и невидимая рука смяла металлическую жаровню как листок бумаги. Скомкав ее до размеров человеческого тела, Слейтер опустил остатки металла в разверстую могилу и сжал руку в кулак. Земля снова забурлила, скрывая в себе останки последнего эльсанского вампира.
Негон заразительно засмеялся и захлопал в ладоши.
— Представление окончено! — закричал он, срывая с головы корону и держа ее на манер шляпы для сбора монет. — С вас по два риала, господа!
Похоже, подумал Валентин, при этом дворе и шут, и факир — лишние должности. Негон вполне способен работать за троих.
— Все получилось, — сказал Дайен эль Салфор, поднимаясь на ноги. — Пора заняться армией, мой государь.
— И представлением, — воскликнул Негон, указывая на Фалера. — Пока он не распилил сук, я не чувствую себя в безопасности!
— Снаружи есть подходящее дерево, — кивнул Дайен. — Будет лучше, если мы закончим до наступления темноты.
С этими словами он двинулся прямиком в гущу железного кустарника. Негон засеменил следом, поманив за собой Галзгета. Тот отдал приказ Жезлу, и ноги сами понесли Валентина вперед.
Валентин догадывался, о каком дереве вспомнил Дайен. Самое старое из эхидже, выросшее невдалеке от малого входа в королевский дворец, имело совершенно феноменальный размер. Низкий, едва ли с двухэтажный дом ствол выпускал из себя два чудовищных сука. Более толстый из них тянулся вдоль дворца, украшая вид из многочисленных окон своими разноцветными листьями; второй, тонкий, выстреливал в противоположном направлении почти на пятьдесят метров. Приятели-факиры не раз подбивали Валентина распилить именно этот самый сук. И вот сейчас заветная мечта целого поколения факиров была близка к осуществлению.
— Перенеси нас, — неожиданно сказал Негон, обернувшись к Слейтеру.
Тот кивнул — и Валентин оказался лицом к лицу со своей догадкой. Освещенный огнями всего королевского дворца, кошмарный сук нависал над ним, как приговор. Обычно при распиливании сука Валентин имел дело с нормальной древесиной, легко отзывавшейся на специфические заклинания. Дерево эхидже, насквозь пропитанное магией, могло преподнести немало сюрпризов.
Валентин осознал, что выкладывает на землю содержимое своих карманов. Подчиненный магии Жезла, факир Фалер принялся за свою работу.
— Как видишь, — засмеялся Негон, — Джадд знает свое дело! Ставлю свою корону против твоей головы, что на рассвете все наше войско окажется за спиной Эриоха!
— Чтобы не лишиться короны, — ответил Дайен, — вам лучше начать переброску прямо сейчас. Мои командиры готовы, ваше величество.
— Командуй, — небрежно махнул рукой Негон. — А я посмотрю за работой своего преданного факира!
На его месте, подумал Валентин, сосредоточенно отбирая необходимые аксессуары, я тоже поддался бы мании величия. Как же, как же, сам великий Фалер, герой Пророчества, служит у меня на побегушках! Вот только чувствую я, что служба эта долго не протянется. Либо Пророчество что-нибудь выкинет, либо я сам о себе позабочусь.
Валентин взял в руки веревку из корней нарраньяни, колдовского растения, до сих пор успешно сливавшегося с любой пассивной органикой Панги. Собственно, в этом и заключался весь секрет знаменитого фокуса — придать дереву подобие сознания, заключить с ним договор и честно выполнить свои обязательства. Вот только договориться с самими нарраньяни, обладателями уникального даже для Побережья распределенного сознания, оказалось совсем не просто. Валентину пришлось самому превратиться в растение и провести в таком состоянии целую неделю.
Валентин погладил черный, изборожденный глубокими морщинами ствол эхидже и подбросил веревку вверх. Со второй попытки ему удалось закинуть ее на сук; тогда Валентин прижал нижний конец веревки к стволу и прислушался к своим ощущениям. Обычные деревья обретали сознание очень медленно, поэтому Валентин начинал подготовку к фокусу еще за несколько дней до представления. Эхидже отозвалось практически мгновенно.
Валентин как можно яснее представил себе, как должен завершиться фокус, и принялся ждать, когда нарраньяни переведет его просьбу дереву. За этим занятием он осознал, что контроль со стороны Жезла больше не сковывает пальцы; более того, Валентин смог даже переступить с ноги на ногу по собственной инициативе. Видимо, Галзгет был слишком занят Слейтером; все-таки перенос целой армии на добрую сотню километров — задача куда как более важная, чем распиливание какого-то сука.
Валентин осторожно поднял левую руку и постучал по своему третьему переговорному кольцу. Спустя секунду палец ощутил отдаленный отклик. Валентин оглянулся на Слейтера, державшего перед раскинутыми в сторону руками огромный даже по меркам Эбо портал, на Галзгета, стоявшего рядом с очень напряженным выражением лица, и решился. В конце концов, чем скорее они начнут меня убивать, тем лучше.
Валентин едва заметно шевельнул пальцами, окутываясь маскировочным «коконом». Галзгет не шелохнулся, и Валентин поднес кольцо к самому рту.
— Рейлис, — прошептал он, — вы меня слышите? Прием.
— Фалер? — отозвалось кольцо. — Где вы? Я слушаю!
— В королевском парке, — сказал Валентин. — Мне нужна помощь. Прием.
— Что случилось? — удивился Рейлис. — Я слушаю.
— Кроче доставил Перстень Негону, — перечислил Валентин, — я и Слейтер взяты под контроль с помощью Жезла Повиновения, по приказу Негона Слейтер сжег Кроче, а я сейчас изображаю придворного факира. Вопросы?
— Откуда у Негона Жезл? — удивился Рейлис. — И как вы говорите, если вы под контролем? Слушаю.
— Жезл принес я, — честно сознался Валентин. — Маг Негона оказался сильнее, но даже ему трудно контролировать сразу двоих. Сейчас его внимание отвлечено на Слейтера. Рейлис, нужно уничтожить либо Жезл, либо мага. Сейчас я не в состоянии исполнить наш договор. Прием.
— Я все понял, Фалер, — ответил Рейлис. — Если вы сказали правду, я помогу. А пока продолжайте притворяться факиром. Я закончил.
Валентин опустил руку с кольцом, пожал плечами и прислушался к дереву. Эхидже уже стало проявлять признаки нетерпения. Валентин прикрыл глаза, увидел переданную ему картинку — и выпустил веревку из рук.
Здравствуй, дерево, подумал он с нервным смешком. Никогда не думал, что «станет лишь факиром при дворе» может означать вот это. Тонкая, видите ли, разница — не «придворный факир», а «факир при дворе». Им, факирам, даже оружия не выдают.
В то же мгновение Валентин ощутил, что контроль Жезла вернулся. Он положил ладонь на веревку, кивнул в знак понимания — собственно, сам договор уже был заключен, ведь Валентин заранее согласился на все, что пожелает дерево, — и повернулся к зрителям, которых собралось уже довольно много.
— Впервые в Эльсане! — закричал Валентин, потрясая всеми бубенцами своего колпака. — Абсолютно смертельный номер! Желающих остаться в живых просим удалиться!
Повернувшись к публике, Валентин убедился, что факир Фалер не утратил своей былой популярности. По меньшей мере пятьдесят человек — слуги, солдаты, да и сам Негон Третий, — собрались около дерева, чтобы поглазеть на редкостный фокус. Валентин отвесил собравшимся изысканный лигийский поклон, заключавший в себе тонкую издевку — все по установленному ритуалу, никаких новшеств! — и продолжил:
— Благородные господа! Это честный фокус, никакого жульничества! Не найдется ли у кого-нибудь из вас обыкновенной пилы?!
Дайен эль Салфор по знаку Негона выступил вперед и протянул Валентину короткую одноручную пилу с полукруглыми зубьями. Валентин отлично понял намек — подобные пилы использовались главным образом палачами — но Жезл по-прежнему управлял всеми его движениями. Он сделал реверанс, отставив ногу, и, ухватив пилу за рукоять, поднял ее над головой.
— Вы сами видите — пила настоящая, и дерево самое что ни на есть настоящее! Никакого волшебства! Если среди вас есть маги, пусть они проверят мои слова!
— Галзгет! — тут же завопил Негон. — Он жульничает?!