Эпоха Морских Королей

Спустя несколько секунд безуспешных попыток связаться с руководством (в том дичайшем поле помех, что поддерживали Жнецы), Спартанец-1337 вспомнил, что в промежутке между небом и землёй определённо встретил какое-то препятствие, с которого кубарем скатился. С бойцами Ковенанта под активным камуфляжем он уже сталкивался, так что совсем врасплох это его не застало. Правда, ни Элит, ни Бугай не могли выдержать таранного удара Спартанца на полном разгоне — может живы и остались бы, но из невидимости точно бы вылетели.

Переключив шлем на режим сканирования (это пришлось делать вручную, потому что ни один искусственный интеллект долгого пребывания в броне 1337 не выдерживал), десантник своим усиленным зрением без труда выделил силуэты четверых замаскированных противников. Охотники, судя по размерам.

Он вскинул винтовку и открыл огонь…

…к огромному изумлению всех троих марсиан, которые были уверены, что землянин полностью безопасен.

Конечно, Ричард тут же среагировал и телекинетическим ударом повалил Спартанца на землю, одновременно разворачивая ствол его винтовки в другую сторону. А две-три пули толстенную броню пробить не смогли, хоть и оставили на ней довольно глубокие шрамы.

— Ты куда смотрел?! — рявкнул он брату, пытаясь выдрать оружие из лап крайне верткого сверхчеловека, который умудрялся его удерживать, несмотря на многотонные рывки, да ещё и постоянно норовил выскочить из фокуса телекинетической силы.

— Я думал, что удержу его… — виновато просвистел ультразвуком Дж-Онн, — но… там невероятно сильная воля и гибкость сознания, мозг постоянно адаптируется к моим воздействиям! Я такого сроду не видел у нетелепатов!

— Я возьму его! — Дэйр-Ринг одним прыжком оказалась рядом со Спартанцем, и с такой силой придавила его грудь броневым «копытом», что даже многотонные рывки «Мьёльнира» не могли изменить положения его хозяина. — Успокойтесь, мы не враги, и не хотим причинить вам вред, не надо в нас стрелять!

— Спартанцы никогда не сдаются! — пафосно прогремел 1337. Выхватив из-за пояса плазменную гранату-липучку с такой быстротой, что никто из марсиан не успел отреагировать, он активировал её и прилепил к груди Дэйр-Ринг. Яркая вспышка и мощный ЭМИ.

Щиты «Мьёльнира» выдержали, хотя и слетели более, чем наполовину. Броня Дэйр-Ринг — тоже, хотя с неё как языком слизнуло сантиметра три наружных слоёв. Но марсианку отшвырнуло, как игрушку, а сопротивляться левитацией она не могла, так как была парализована огненным ужасом.

Прежде, чем Ричард успел снова применить телекинез, Спартанец прыжком вскочил на ноги, микрореактивными двигателями приземлил себя прямо ему на голову, налепил ещё одну плазменную гранату, на сей раз куда более мощную (первую он выставил на слабый подрыв, чтобы не навредить себе) и оттолкнувшись ногами, сделал сальто назад, успев ещё и полить его очередью… Всё это — менее, чем за треть секунды! Марсиане были сильнее, гораздо сильнее… но банально не поспевали за этим монстром!

К счастью, Ричард прекрасно знал, как работают эти гранаты — как-никак, производились Ковенантом. Во-первых, их таймер нельзя было выставить на время меньше, чем на три секунды, что давало ему время на ответную реакцию. Во-вторых, пытаться их оторвать практически бесполезно — они не просто прилипают, а привариваются к поверхности цели с силой почти в тонну (хотя точные цифры зависят от материала поверхности). А если жертва достаточно сильна, чтобы развить такое усилие, то сломается сама граната, а не «липучка» — прочность её корпуса специально сделана более низкой. Это приведёт лишь к преждевременной детонации от высвобождения плазмы. И вывернуть её обратно на малую мощность, после того, как цикл подрыва начат, тоже нельзя.

С другой стороны, при преждевременной детонации граната не успеет накопить внутри себя много энергии и взрыв будет слабее!

Ричард с силой сжал телекинезом корпус. Последовала яркая вспышка, всё тело скрутило судорогой от электромагнитного импульса… но броня устояла, шлем потерял всего какой-то сантиметр толщины.

Так, где там этот зас… в смысле, Спартанец?! За секунду, пока Ричард воевал с гранатой, он мог успеть сделать очень много нехороших вещей…

1337 растянулся на слое фульгурита и сладко дрых.

— Удивительно живучий, — заметил Охотник за душами, пряча ловушку. — Мне пришлось вытащить из него столько Эссенции, что хватило бы погрузить в кому пятерых обычных людей, и только после этого он начал слабеть, но продолжал двигаться, пока я не откачал ещё столько же… Берите его, и возвращаемся на корабль. Подозреваю, что даже после такого шока он пробудет без сознания недолго…

Ричард, уже испытавший на себе экстраординарные возможности Спартанца-1337, был полностью согласен с предупреждением Охотника и отнёсся к нему со всей возможной серьёзностью. Никакие путы и даже стальные цепи такого силача не удержат. Марсиане, конечно, избавили его от всего оружия, но Спартанец в «Мьёльнире» может и голыми руками много чего поломать, да и новое себе добыть — не так далеко, как кажется, тут всё-таки война идёт. Снять с него доспехи? Это займёт слишком много времени. Ведь раздевание Спартанцев в поле вообще не предусмотрено конструкцией — своими силами они могут снять только шлем, от всего остального избавляются при помощи специального оборудования в казарме. Кроме того, если пленника раздеть, то он останется беззащитен — а тут, знаете ли, пули летают.

С другой стороны… сама же броня может послужить и неплохой смирительной рубашкой!

Просунув щупальца в слой металлических искусственных мышц, Ричард по очереди отсоединил их (физически) от управляющей нейросети, после чего завёл пленнику руки за спину, ноги прижал друг к другу, и подал команду «зафиксировать позу». «Мьёльнир» застыл, превратившись в статую самого себя — в саркофаг, внутри которого был захоронен носитель бесценного генокода.

Честно говоря, после всего увиденного и услышанного — он допускал даже невероятную мысль, что 1337 сможет двигаться и вопреки блоку — превозмочь сопротивление металлических мускулов силой своих собственных, биологических.

Но чего он точно не сможет — двигаться в таких условиях БЫСТРО. Таскать на себе два центнера брони, в условиях, когда каждое сгибание или разгибание ноги требует усилия в тонну — дело долгое даже для самого модифицированного из модифицированных организмов. Марсиане успеют его догнать и повторно обезвредить, прежде чем он снова обзаведётся оружием.

— А теперь убираемся отсюда как можно быстрее. Не знаю, как скоро Спартанцы рванут свою бомбу, но я не хочу быть неподалёку, когда это случится.

Взрыв, который уничтожит или хотя бы необратимо повредит стокилометровый артефакт Предтеч, должен обладать просто невообразимой мощью.

— Через тридцать две минуты, — сообщил Охотник. — Возможно, это и не та бомба, но здесь точно случится что-то серьёзное. Чтобы вероятность нашей смерти была менее девяноста процентов, нам нужно к тому времени удалиться хотя бы на тридцать километров.

Они успели улететь на сто с лишним километров, когда им на головы рухнуло небо.

Полёт к Порталу проходил под непрерывно мерцающим «небесным стробоскопом» — в космосе продолжалась война машин с применением невероятных разрушительных мощностей. Потом, когда началась драка с 1337, Ричарду стало немного не до того, и он как-то перестал обращать внимание на освещение. Благо, возможность была — для марсианского зрения постоянное мерцание не являлось помехой. Да и основная зона битвы постепенно склонялась к горизонту — Земля вращалась, и вскоре должна была подставить потокам гамма-излучения другой бок, дав Африке заслуженный отдых.

А между тем вспышки постепенно погасли. Ричард слишком поздно понял, чем это ему грозит. Если стрельба закончилась, это значит, что кто-то победил.

И теперь победитель займётся Землёй.

Через несколько мгновений он понял, что победителем была не Кортана.