Вдох, выдох

Став к двадцати двум годам КМС по самбо, Кира работала инструктором по самообороне для женщин, а Яна оказалась худшей ученицей в группе. С ней Кира сама начинала сомневаться в собственных педагогических способностях. Она всегда гордилась тем, что могла научить приёмам даже неуклюжую и неуверенную в себе тётеньку за сорок, но эта молодая девчонка показывала наихудший отстой «за всю историю отстоя». Если её поставить против манекена, манекену была гарантирована победа. Её могла побить боксёрская груша. Это был даже не нулевой уровень, а минус сто пятнадцатый.

Приезжала Яна на занятия на собственной дорогой иномарке канареечно-жёлтого цвета. Кира диву давалась: если девица научилась водить, значит, была способна к обучению в принципе. Почему в спортзале она превращалась в безрукого и безногого оловянного солдатика, для Киры оставалось загадкой.

— Девушка, извините, но, по-моему, это напрасная трата моего времени и ваших денег, — сказала она после занятия, на котором Яна в очередной раз продемонстрировала редчайшую непонятливость и полное отсутствие связи мозга с конечностями. — Ну, попробуйте, что ли, позаниматься... йогой там, пилатесом. А это — не ваше.

— Но я хочу научиться постоять за себя! — невинно захлопала кукольными ресницами Яна. — А на пилатес я и так хожу.

«Не знаю, как насчёт постоять, но полежать за себя ты точно можешь», — промелькнула в голове Киры пошлая и весьма бородатая шутка, но она удержала её за зубами. Девица была из богатой семьи, а «золотая молодёжь» не вызывала у Киры ничего, кроме неприязни.

— У меня просто в группе не получается, — заискивающе улыбаясь и ласково стреляя глазками, призналась Яна. — Я стесняюсь при других людях... А когда у меня что-то не получается, я стесняюсь ещё больше. И тогда я становлюсь вообще бревном. Вы не могли бы позаниматься со мной индивидуально? Деньги — не проблема, я заплачу...

Кира восприняла эту просьбу без восторга. Девица раздражала её своей тупостью и в то же время возбуждала низменные чувства — простые и физические, как голод. Яна занималась в облегающих леггинсах, подчёркивавших её маленькую, но круглую и упругую, как свежая ягодка, попку, стройные ляжечки без капли лишнего жирка, точёные голени и изящные щиколотки... Желание было однозначным, грубым и животным, как съесть кусок мяса, но Кира гнала его от себя.

— Не знаю, не знаю, — сказала она прохладно. — Не думаю, что это имеет смысл...

— Ну пожалуйста, попробуем один раз, — проворковала Яна, подступив к Кире вплотную и обдав её пьянящим тёплым запахом разгорячённого после тренировки тела.  Она умоляюще сложила ладошки: — Всего один шанс, пли-и-из!.. Но, чур, только мы с вами — один на один, без других клиенток. Мне кажется, они думают, какая я дура и...

Кира втянула воздух в грудь и сердито выдохнула.

— Господи, да людям в зале дела нет до вас, каждый занят собой! Ну хорошо, давайте попробуем. Только у меня весь день занят, приходите после девяти вечера. Устроит такой вариант?

— Ой, спасибо-спасибо-спасибо! — радостно запищала Яна, захлопав в ладоши. — Вот увидите, всё будет совсем по-другому!

И, чмокнув Киру в щёку, побежала в раздевалку. А та ещё несколько секунд стояла столбом, потирая место поцелуя и озадаченно думая: «Это что такое сейчас было?»

Нехотя согласившись, Лютова не испытывала большой заинтересованности во всей этой затее и к концу рабочего дня благополучно о ней забыла. Память будто автоматически очищала некую «корзину», куда поступало всё бесперспективное и сомнительное. Но не тут-то было: выходя вечером из клуба, Кира нос к носу столкнулась на крыльце со своей горе-ученицей.

— О, как любезно с вашей стороны встретить меня! — засияла та голливудской улыбкой.

Лицо Киры осталось каменным, но мысленно она делала «фейспалм». Ей было неловко признаваться, что она просто забыла о договорённости. Но, раз уж её назвали любезной, Кира помогла донести сумку, в которой лежала тренировочная форма и обувь, бутылка воды, влажные салфетки и полотенце. Все эти принадлежности девушка незамедлительно разложила на скамейке в зале, а переодеваться почему-то предпочла прямо при Кире. Та просто стояла в немом столбняке.

— Ой, простите, что смущаю вас, — чирикала Яна. — Вы не поможете мне снять платье? Застёжка так неудобно расположена, что самой трудно дотянуться.

Сохраняя на лице маску непроницаемости, Кира вжикнула молнией:

— А вы не пробовали одеваться на тренировку во что-то попроще?

Яна выскользнула из платья-футляра, как бабочка из кокона, и предстала перед Кирой в одном белье. Тогда Кира впервые и увидела у неё этот спокойный, ласково-насмешливый взгляд уверенной в себе женщины, знающей, что всё будет так, как она задумала. И ничто этому не способно воспрепятствовать.

Процесс втискивания в узенькие леггинсы сопровождался лёгкими прыжками. Всё, что могло трястись и колыхаться, тряслось и колыхалось, но не дрябловато-студенисто, как бывает у зрелых дам, а с юной тугой упругостью. Завязывая шнурки на кедах, Яна развернулась к Кире спиной и нагнулась. Попка-ягодка предстала во всей красе.

«Какого хрена?» — ошалело думала наставница, облизывая пересохшие губы. Это походило на тактику целенаправленного соблазнения, и Киру накрыла холодящая волна раздражения на себя саму — за то, что всё осознавала, но, тем не менее, велась на эту игру с её либидо. И надо же было такому случиться, что в зал заглянул рыжий крепыш Виталик — тоже самбист и коллега Киры, который тренировал другую группу дам. Его взгляду предстала эта красноречивая картина: завязывающая шнурки Яна и уставившаяся на её зад Кира. Да уж, неправильных толкований здесь быть не могло, тем более что Виталик знал об особенностях личной жизни Лютовой. Относился он к этому, к слову, спокойно и чуть шутливо.

— Кхм, извините, девушки, — усмехнулся он. — Кажется, я не вовремя. Не буду мешать.

Кире хотелось запустить в него блином от штанги — раскрутиться, как метатель диска, и зафигачить от души, чтобы стереть эту понимающую ухмылочку с физиономии Виталика.

— У меня индивидуальное занятие, — только и выговорила она. Её голос прозвучал удивительно бесстрастно.

— Ага, прям очень индивидуальное, — с видом величайшей проницательности намекнул Виталик и безнаказанно удалился, оставшись невредимым только благодаря самообладанию Киры. Да и штанги находились в соседнем зале.

Яна, покончив со шнурками, наконец выпрямилась с выражением простодушного энтузиазма на милом личике.

— Я готова. Начнём?

— Сначала, как всегда, разминка, — сдержанно проронила Кира.

Вскоре ей стало ясно, что неловкость и тупость Яна разыграла с завидным актёрским мастерством. В индивидуальном порядке тренировка пошла как по маслу, уровень девушки моментально преодолел расстояние от отметки в минус сто пятнадцать до вполне удовлетворительного. Всё было при ней: и координация движений, и хорошая реакция, и понятливость. Кира не подала виду, что раскусила эту игру, и невозмутимо довела тренировку до конца. Ей пришлось проявить немалую выдержку и стойкость, моральную и физическую. Когда они отрабатывали приём освобождения из захвата, Кира, изображавшая преступника, вдруг ощутила руку «жертвы» на своём бедре. Лютову будто током шибануло. От неожиданности захват сам собой ослабел, и Яна вёртко выскользнула на свободу.

— Наверно, так тоже можно, да? — многозначительно улыбнулась она.

— Кхм,  гм. — Несколько мгновений Кира собирала в кучу разбежавшиеся мысли, изо всех сил стараясь сохранять выражение «морда-кирпич» на лице. — В принципе, можно всё, но не всегда есть гарантия, что это сработает.

— Ну, сейчас ведь сработало? — мурлыкнула девушка, обдавая Киру ночной тьмой пристальных, бархатистых глаз. — Творческий подход и всё такое...

— В реальности ситуация может быть совсем другой, — с льдистым звоном в голосе сказала Лютова. — Если это, к примеру, насильник, то это может только спровоцировать его.

— Необязательно, — всё с тем же пристально-ласковым, игриво-дерзким вызовом в глубине зрачков возразила Яна. — Насильник ожидает сопротивления жертвы, а тут — нестандартный ход. Даже секундное замешательство с его стороны даёт жертве преимущество. Нужно только успеть его использовать.