Страница 10 из 16
По большому счету, когда разговор идет о наших позициях и идеях, я предпочитаю быть правым, а не праведным, и отказаться от эмоций в пользу рациональных аргументов. Надеюсь, что в данной книге мне это удалось. Надеюсь также, что эту книгу прочтут мои коллеги, бизнесмены, представители средств массовой информации и правительства, даже если они будут размахивать ею над головой и громко опровергать мои аргументы. Я приветствую дебаты.
Мне представляется, что водораздел между старой и новой Индией определяется поколениями. «Величайшие различия во взглядах, которые наблюдаются в нашем парламенте, объясняются возрастом, – сказал один из самых молодых политиков в стране Джей Панда. – Молодые более открыты новым идеям и готовы их применять». Так же и в экономике: новая, оптимистичная и воодушевленная Индия – это страна молодых. Предприниматели, занимающие руководящие посты в отраслях – от телекоммуникаций до банков и производства, – удивительно молоды, их лица лишены морщин. В частном секторе собираются команды молодых менеджеров, аналитиков и инженеров. Средний возраст сотрудников Infosys – 27 лет.
Индия – настолько молодая страна, что 50 % населения пока еще не имеют избирательного права, иными словами, при определении индийской политики и ведении публичных дебатов сейчас не слышно голоса целого поколения. Это – дети либерализации, у них совершенно иные взгляды на наши традиции и действия, чем у большинства нынешних избирателей и политиков. У них свои представления о решении таких неотложных проблем, как наша образовательная политика и реформа трудового законодательства, и о разнице между левыми и правыми взглядами.
Главным для индийских преобразований являются активность и энергия людей независимо от их возраста. В их число входят не только работники наукоемкой индустрии и представители образованного класса. Миночер Растом Масани или Мину Масани, как его называют все – от друзей до избирателей, был среди первых индийских истинно либеральных мыслителей. Его идеи не были оценены по достоинству. В парламенте Мину в 1950–1960-е гг. представлял оппозицию, будучи лидером единственной в Индии партии Сватантра, боровшейся за свободный рынок. Его записки о стране вначале были оптимистичными, но затем он разочаровался в пути, выбранном Индией в политике и экономике. Он писал: «Если кто-то и спасет Индию, то это будет маленький человек».
Именно это и происходит сейчас. Экономику Индии, в которой доминировал государственный сектор, привел к краху не только кризис 1991 г. К тому времени она уже рушилась под тысячами слабых толчков – ее подтачивали забастовки, студенческие протесты, бунты фермеров, ботинки, запущенные в министров на предвыборных ралли, провалы на выборах, ведущие к отставкам правительств. Именно «маленькие люди» Мину – люди, требующие действенных решений и недовольные бесполезной идеологией, – выдвинули новую политику на передний план, стали инициаторами перемен и сформировали образ новой Индии.
Часть I
Переосмысление Индии
Идеи, получившие признание
Идеи, получившие признание
Приятно сознавать, что мое поколение служит мостом между старой и новой Индией, что оно перешагивает через преграды и убеждения, разделяющие две страны. Именно мы толпились на улицах в 1950-е и в 1990-е гг., а в детстве со своими родителями приветствовали вождя нации Неру и черпали вдохновение в его идеях «сострадающего государства» и любви к родине. Именно мы, уже много повидавшие за прошедшие годы, присутствовали при провозглашении политики реформ Манмоханом Сингхом в 1991 г. Со своими спокойными манерами, мягкой, учтивой речью и экономическими взглядами этот политик был прямой противоположностью Неру, но он так же свято верил в силу идей. Именно нам довелось увидеть, насколько изменилась Индия и насколько важны идеи в ниспровержении старых представлений.
Интересно наблюдать процесс смены убеждений в стране на протяжении десятилетий. Толчок к началу перемен в Индии был дан не на крепостных стенах Красного форта в Дели и не в корпоративных залах заседаний в районе Нариман-пойнт в Бомбее.
Нет, эти новые идеи получили признание благодаря широкому распространению среди людей, видевших пропасть между реальностью и тем, в чем их пытались убедить. Карьера тех, кто получил образование на хинди, в один прекрасный день разбилась о барьер в виде английского языка. Рабочий-строитель, смотревший с подозрением на технологию и компьютеры, вдруг обнаружил, что для получения новой работы ему необходим мобильный телефон с зарядным устройством за десять рупий. Индийский инженер, который учился ради получения работы в Кремниевой долине, открыл перспективы глобализации. А сельскохозяйственный рабочий из касты далитов, который долгое время по экономическим причинам оставался на втором плане, почувствовал, что его политический голос становится громче, и что в его силах изгнать дискриминацию из политики.
Случилось так, что начало моей карьеры пришлось на эпоху смены этих идей. Когда в 1981 г. мы с коллегами размышляли о создании Infosys, у меня не было недостатка в друзьях и родственниках, пытавшихся отговорить меня от этого «авантюрного предприятия». «Не будь идиотом, – говорил мне дядя, – здесь невозможно начать дело, это всем известно». Однако два десятилетия спустя меня чествовали как предпринимателя в первом поколении, а мой отец-социалист присутствовал на всех собраниях акционеров Infosys.
Работая в компании, я наблюдал множество подобных трансформаций. Одна из них – быстрое изменение отношения к ИТ в индийской экономике. Еще 15 лет назад председатель ведущего в стране банка Union Bank of India критически смотрел на мои попытки показать преимущества компьютеризации банков. Однако недавно его преемник позвонил мне и с гордостью сообщил, что они управляют банком через систему с центральным компьютером.
Индия много приобрела от таких грандиозных перемен в нашем отношении к народу, предпринимателям, английскому языку, глобализации и демократии. Эти перемены сделали Индию страной, которая сумела достичь уникального темпа развития, страной, где основные достоинства объединились и стали более зрелыми. В мире есть страны, обладающие демографическими преимуществами, но лишенные демократии, необходимой для их использования. Есть нации с огромными природными ресурсами, но не имеющие своих предпринимателей и технологий, которые вели бы страну к процветанию. Есть страны, настолько напуганные неудачным опытом глобализации, что избегают ее, ограничивая свой внутренний потенциал. На мой взгляд, в мире сегодня нет страны, которая обладала бы таким же набором преимуществ и, следовательно, такой же уникальной перспективой, как Индия.
Мы, индийцы, глубоко переживаем и наши поражения, и наши успехи. Поэтому ни для кого из нас эти два с половиной десятилетия роста не прошли незамеченными. В какой бы уголок Индии меня ни заносило, я видел, что люди знают об успехах и недостатках развития страны. Мы в массе своей уверены, что страна достигла совершеннолетия. Но это был нелегкий путь. Прежде чем заслужить всеобщее признание, идеи, легшие в основу индийской экономики, пробивали себе дорогу десятилетиями из-за политических бурь и социальных потрясений. Оглядываясь назад, можно сказать, что каждая составная часть индийского чуда тоже кажется немножко чудесной.
Народ Индии
Сегодня понедельник, и в Дели с утра царит хаос. Несмотря на новенькое метро и постоянно расширяющуюся сеть автомобильных дорог, город едва справляется с толпами куда-то спешащих людей. Дом Каушика Басу стоит неподалеку от шоссе на тихой улице. Когда я подъехал, улица была пустой, если не считать одинокой ленивой коровы, которая встала перед автомобилем и не спешила уступать место. Я сильно опоздал, немного испачкался, но был в приподнятом настроении.
Мы говорили с Каушиком о том, что городская толпа выглядит совершенно иначе, чем, скажем, 20 лет назад. Тогда люди слонялись у чайных лавок, читали днем утренние газеты, вяло попыхивали своими биди[11] и болтали ни о чем. Но, поскольку Индия изменилась, вырвалась вперед, стала одной из самых быстрорастущих в мире держав, изменилась и картина на улицах. Как заметил Каушик, бесконечное гуденье, гомон людей – это звук нынешнего индийского экономического мотора.
11
Тонкие сигареты без фильтра, скрученные из листьев и набитые табаком.