Страница 37 из 47
-- Лучше расскажи нам то, что ты так долго от нас скрывала.
-- Было бы еще что скрывать этой дуре.
Похоже, она увидела то, что должна была увидеть, сделала определенные выводы и вновь думает вслух. А ведь со стороны может показаться, что она проснулась и присоединилась к беседе. Руби с Блейк даже разглядывают ее лицо с подозрением. Надо бы их успокоить:
-- Спит она. Пока еще спит. Но, Блейк, я ей верю. Тебе действительно нечего было скрывать. Так что поговорим об этом когда проснемся, а то и в самом деле можем ее разбудить. Спокойной ночи.
========== 13 Тренировка, кошки и собаки ==========
Понедельник -- день тяжелый. Тяжелый, даже если у тебя каникулы. Это мы еще легко отделались. Я похожу недельку раненным и получу шрам на память. Руби просто пожурят за то, что в отличие от некоторых старших товарищей, не обратилась ни к кому из взрослых за помощью, когда услышала взрывы и стрельбу. Еще по шее могут дать за то, что во время боя зевала, чем и подставила под удар товарища по команде. Ну и просто напомнят ей, что она лидер и отвечает за свою команду. С Блейк будет сложнее. Не знаю, осведомлена ли о ее происхождении профессор Гудвитч, но профессор Озпин наверняка понял, что примерно случилось в порту. Зная о новых друзьях Белого Клыка и их желании заполучить много праха, он вызовет Блейк на откровенный разговор, от которого та откажется, прикинувшись дурочкой. Не доверяет она ему так, как доверяю я. А я уже сказал, что не буду выдавать чужие секреты, и потому ко мне с соответствующими вопросами Озпин не обратится.
А с утра был еще и разговор о прошлом Блейк. Идеалистка, сражавшаяся за светлое будущее своей расы. Не сумевшая разглядеть, как свою борьбу ведут ее родители в Менаджери, превращая необитаемый остров в настоящий дом для фавнов. Вот где они могут свободно жить, не зная людской дискриминации. Но, не зная и людей. Все же, изоляция -- это не то, чего хотела Блейк. Да и как быть с теми фавнами, что не могут перебраться в Менаджери? Бросить их ради личного счастья? Это вариант, но не для юной максималистки, для которой счастье должно быть всеобщим. Но в погоне за всеобщим счастьем она узрела, как окружающие ее фавны и сами становятся чудовищами, не менее ужасными, чем те люди, из-за которых они начали свою борьбу. До нападения на поезд она еще сомневалась, надеялась, что Белый Клык не перейдет определенную черту. Но Адам решил взорвать поезд вместе со всеми, кто в нем был. Блейк сильно сокрушалась, из-за своего участия в этом событии, усложнившем жизнь фавнов в шахте. К счастью мне нашлось, чем ее приободрить, сказав: "И где бы этот поезд взорвался, если бы ты не отцепила вагоны?"
Ну да, ничего лучше, чем навести ее на мысль, что могло быть еще хуже, придумать я не сумел. Но и не понадобилось. Она прониклась и мыслью, каких жертв помогла избежать. А дальше стали ругать меня. И не берегу я себя, и не ценю. Никто меня не ненавидит. А головой я не думаю: и противников щажу, и глифами Руби прикрыть не додумался. Эта ругань была даже приятна -- Винтер напомнила.
А атаку я даже не видел: услышал Руби и почувствовал, что она в опасности. Охотничье чутье в действии, хоть оно у меня и какое-то неправильное -- обычно чувствуешь угрозу себе, а не другим. Ну и добавим к этому, что в бою не столько думаешь, сколько действуешь на рефлексах. Вот и решили девушки прививать мне соответствующие рефлексы. Ну а чтобы не откладывать это в долгий ящик, я попросил помочь с тренировкой Рена и Тихоню, пока остальных профессор Гудвитч ругает. Осталась еще и Янг, но она для этой тренировки плохо подходит. Против рукопашных атак глифы ставить я просто не успею, а в дистанционных она не очень хороша. Нет, есть у нее ракеты, но они для тренировки слишком опасны. Другое дело -- пистолеты Рена, с их малым калибром. Простой человек из таких даже беовульфам не пробьет шкуру. Но мы -- не простые люди. Мы охотники, научившиеся использовать в бою свою ауру.
Стоит остановиться на применении активной ауры поподробнее. Первый способ ее использования доступен не всем охотникам, но является основной статьей моих расходов -- проявление. Как правило, это индивидуальная для каждого человека особенность применения ауры. Кто-то с ее помощью может поглотить молнию, кто-то овладеть телекинезом, а кто-то превращаться в лепестки роз. Мое проявление во многом уникально. Во-первых, оно многосторонне, уподобляясь магии. Во-вторых, оно родовое. Через мать передалось оно мне и Винтер от деда, Николаса Шни. Различные глифы расходуют ауру по разному. А некоторым помимо ауры для эффективной работы необходим прах, например черные глифы гравитации не столь эффективны без соответствующего праха, а глиф растяжения времени без праха молнии и вовсе не заработает.
Второй способ применения ауры -- усиление своего оружия. Охотники пропитывают его своей аурой, делая его прочнее. Стрелки с ее помощью усиливают пробивную способность своих боеприпасов. Есть у этого и побочный эффект. Активная аура при атаке воздействует на пассивную ауру жертвы, подавляя ее защитные свойства. В итоге при равной поражающей мощи против гримм, заряженный аурой снаряд оказывается намного эффективнее против охотников. Так, если пистолеты Рена по своей мощи сопоставимы со слабой винтовкой в руках обычного человека, то против охотника их эффективность будет сопоставима с крупнокалиберными винтовками.
Третий способ -- специализация таких бойцов как Рен и Фокс. Это нанесение урона самой аурой. Все в лучших традициях боевых искусств, использующих для поражения врагов всякую чакру, реяцу, ки и прочую мифическую энергию. Деталей всех я не знаю, но самое страшное в этом методе то, что аура защищает от него хуже всего. Меня Рен им может покалечить, а то и убить, не сняв ни процента от моей пассивной ауры. Атака пройдет сквозь нее, даже не заметив. А вот с Янг такой трюк не прокатит. Ее аура намного плотнее и урон через себя уже не пропустит. Но и просядет она от таких атак сильно.
В итоге, Рен был выбран не только как обладатель малого калибра, но и в качестве мастера контроля ауры -- сможет контролировать мощь своих зарядов. Роль Тихони в данной тренировке -- быть спасаемой жертвой. После Руби, она самая лучшая кандидатура на эту роль. Нет, дело не в их боевых качествах. Они просто самые милые в моем окружении. Ну а чтобы не бросаться на амбразуру телом, меня приковали цепями к стене. Я могу двигаться вполне свободно, но отойти от стены дальше, чем на пару метров возможности у меня нет. Разумеется, Тихоня от меня стоит гораздо дальше, чем в двух метрах. Результаты пока не очень. Чутье работает на ура, и я легко предугадываю, когда Рен начинает стрелять. Вот только тело так и рвется закрыть собой милашку, и глифы я едва успеваю поставить в последний момент. Ну, без труда не вытянуть и рыбки из пруда.
* * *
Тяжко вздыхающую Руби окликают сразу же после выхода из кабинета профессора Гудвитч:
-- На свободу с чистой совестью, сестренка?
Рядом со старшей сестрой еще и эта задавака Коко стоит. Она и в обычные дни сильно раздражает, а сейчас от мысли, что она ближе всего к Вайс, Руби придушить ее захотелось.
-- Янг, не злорадствуй. И без вас тошно.
Руби целый день мучилась из-за этого дурацкого подвесного моста. В последний раз ее так накрывало, когда Вайс сожгла дезсталкера. Да, тогда они с Янг сказали, что это никакая не болезнь, и что Вайс выдумала это, чтобы припугнуть Руби. Вот только симптомы этой болезни мучают ее всякий раз, когда ее лучшая подруга что-нибудь для нее делает. И это лекарство ее совсем помогать перестало. Ну, какой у Вайс самый большой недостаток? Она переживает за Руби больше, чем за саму себя. Это даже приятно. К тому же этот недостаток только усиливает симптомы. Выбора нет. Хоть и не хочется поднимать этот вопрос при Коко, но Руби слишком устала терпеть эти мучения:
-- Янг, что же это за болезнь такая, этот эффект подвесного моста?