Капитан Райли (ЛП)

Он поражённо замер, словно представшая перед ним картина была плодом его воображения или каким-то странным симптомом переохлаждения.

— Это невозможно... — прошептал он, не веря своим глазам.

Сесар, глядя в ту же сторону, улыбался почти отеческой гордой улыбкой.

— Трудно поверить, не правда ли? — восхищённо заметил механик. — Он слишком упрям, чтобы позволить так просто себя утопить.

В трехстах метрах от них покачивался на воде маленький сухогруз, что прежде звался «Инвернесс», а позднее был заново окрещён «Пингарроном», вопреки всем прогнозам оставшийся на плаву.

Его борта теперь поднимались не более чем на два метра над ватерлинией, смятый нос ещё больше погрузился в воду, давая понять, что в любую минуту может пойти на дно. Но все-таки он держался. Накренившийся, потерявший управление, с обгоревшей надстройкой, он все ещё оставался на плаву. Словно смертельно раненный воин, не желающий сдаваться и преклонять колени перед врагом.

— Нам все равно не хватит горючего, чтобы добраться до берега, — добавил механик, — так что мы думаем, будет лучше остаться рядом с судном, откуда мы сможем послать сигнал SOS.

Услышав эти слова, Райли испытующе посмотрел на Сесара.

— Вы починили рацию? — в изумлении воскликнул он.

— Честно говоря, нет, — покачал головой тот. — Но мы вполне можем воспроизвести простейшие электрические сигналы, при помощи которых Жюли смогла бы передать сигнал SOS азбукой Морзе, а также наши координаты.

Капитан повернулся к рулевой, по-прежнему не в силах справиться с удивлением.

— Я смогу сделать это лишь пару раз, капитан, — скромно пояснила она, — и неизвестно, услышит ли кто-нибудь. Но ведь надежда умирает последней, правда?

Алекс Райли едва сдержался, чтобы не обнять их всех, проявивших такую отвагу и верность.

— Вы просто неподражаемы! — воскликнул он, не в силах скрыть восхищения. — Самая лучшая команда, какая только есть на свете, и самые отважные люди, каких я только...

— Заткнись! — перебил Марович.

Алекс растерялся от подобной грубости и умолк. Придя в себя, он нацелил на югослава палец наподобие пистолета и собрался как следует отчитать его, но Марко приложил к губам указательный палец и поднял голову, как сделала бы лисица, заслышавшая вдалеке собак.

Глухое молчание ватным одеялом окутало шлюпку. Первой его нарушила Кармен, которая закричала, указывая в небо.

— Вон там! — воскликнула она. — Это же самолёт!

— Самолёт! — радостно закричали все хором, различив в небе чёрную точку, которая с каждой секундой становилась все ближе.

Алекс прищурился, стараясь разглядеть, чей самолет. Только в одном он был уверен на все сто: самолет не немецкий, поскольку небеса над Атлантикой были вотчиной исключительно Союзников. Понятное дело, Райли опасался, и это вполне естественно, принимая во внимание его предыдущее общение с британцами.

Точка в небе превратилась в небольшое пятнышко, а тяжелый гул моторов слышался все отчетливее. По мере приближения и снижения пятно приобретало все более отчетливую форму, которую Алекс моментально распознал.

— Это «Консолидейтед ПБЮ Каталина»! — воскликнул он, не сводя глаз с заветной точки. — Гидросамолет службы спасения ВВС США!

— Американский? — уточнила Жюли.

Лишь теперь Алекс Райли позволил себе облегченно улыбнуться.

— Американский, — ответил он, повернувшись к своей команде. — Думаю, мы спасены!

Голубой двухмоторный гидросамолёт пронёсся над их головами со скоростью триста километров в час на высоте менее тридцати метров над рябью океана, и все за исключением Джека, по-прежнему лежащего без сознания, вскочили, отчаянно размахивая руками — больше от радости, чем из желания сообщить пилоту, что здесь есть живые люди.

— Это чудо! — воскликнул Сесар, обнимая жену. — Просто чу...

И тут он замер на полуслове, увидев, как в нескольких сотнях метров по правому борту, нарушив безмятежную морскую гладь, из воды поднялось зловещее серое сооружение, похожее на выпученный глаз гигантского морского чудища.

Шесть лиц мгновенно повернулись в сторону этого неожиданного явления.

Выпуклый стеклянный глаз, расположенный на верхушке серой мачты, медленно повернулся вокруг своей оси на триста шестьдесят градусов и остановился, уставившись прямо на них. Вслед за этим, вздымая водовороты пены, из глубины показался печально знакомый силуэт, который они предпочли бы никогда больше не видеть. Пена сбегала с него ручьями.

Немецкая субмарина, ощетинившаяся антеннами, с восьмидесятивосьмимиллиметровой пушкой на палубе и эмблемой нацистской партии, гордо сияющей на передней башне, поднялась из бездны, словно неотвязный кошмар, от которого, как они уже считали, навсегда избавились.

Пассажиры беззащитной шлюпки лишились дара речи и даже дышать перестали, спрашивая себя, откуда снова могла появиться перед ними чертова подлодка — здесь, посреди Атлантического океана, в полутора тысячах миль от берегов Марокко, где они видели, как она шла ко дну.

Никто не мог поверить в эту роковую нечаянную встречу. Она просто выходила за рамки невезения и теории вероятностей. Казалось невозможным, что подлодка нашла их именно сейчас, когда они вроде бы спаслись.

Когда субмарина поднялась над поверхностью океана, явив себя во всей своей красе, и металлическая крышка люка начала медленно поворачиваться, все уже знали, кто именно сейчас из него появится.

65  

Даже на расстоянии это внушающее страх, белое как снег лицо и черную форму ни с чем не спутать. Да и не было необходимости снова видеть ни эти молочно-синие глаза с колючими, как булавки, зрачками, ни серебряный череп, прикрепленный к околышу, чтобы понять — они уже в третий раз столкнулись с гауптштурмфюрером СС Юргеном Хёгелем.

Хегель стоял на рубке субмарины типа VII в компании нескольких офицеров и смотрел в небо, безмятежно наблюдая, как «Каталина», летая кругами, набирает высоту и удаляется от подлодки. Затем он оглядел еще дымящийся «Пингаррон», пока матросы готовились занять свои места у зенитки и пушки, и лишь потом обратил внимание на сидящих в шлюпке людей. Ко всеобщему удивлению Хёгель громко расхохотался сухим, лающим смехом, недоверчиво качая головой, будто ему рассказали умопомрачительно веселый анекдот.

— Какая приятная встреча! — пролаял он, не сомневаясь, что люди в шлюпке прекрасно его слышат. — Вы не находите?

Райли немного помедлил.

— Хельмут погиб, — произнёс он отчётливо и твёрдо, чтобы на субмарине расслышали каждое слово.

— Признаюсь, — продолжал Хегель с видимой непринуждённостью, словно это не имело для него никакого значения, — я уже начал сомневаться, что найду вас. Но вчера наш радист получил сигнал SOS от судна под названием «Пингаррон», а также его координаты, — он воздел кверху руки, как если бы благодарил небеса за такой подарок. — Честно говоря, — довольно продолжал он, — до сих пор не могу поверить. Как будто сами боги послали мне такую удачу! Слишком уж чудесно все складывается, чтобы быть правдой.

Алекс услышал, как Марович обругал Жюли — ведь именно она додумалась отправить сообщение, на их беду.

Алекс молча смотрел вслед удалявшейся «Каталине»; рокот ее моторов с каждой минутой звучал все тише.

Должно быть, капитан Хегель заметил это движение, поскольку немедленно заявил:

— Забудьте о самолете, — бросил он, глядя в небо с волчьей улыбкой на лице. — Вы же знаете, что Соединённые Штаты занимают нейтралитет в войне, а ваш хвалёный президент Рузвельт не сделает ничего, что могло бы вызвать гнев Фюрера. Ваши соотечественники, капитан Райли, не шевельнут даже пальцем, чтобы вас спасти.

Несмотря на полыхающий внутри гнев, Райли знал, что альбинос говорит правду. Они были совершенно одни.

В эту минуту пилот гидросамолета получил приказ из генерального штаба немедленно удалиться, избегая стычки с нацистской подводной лодкой. Они знали, что лётчик, увидев качающихся в деревянной шлюпке бедолаг, решит, что это матросы с погибшего немецкого корабля... если даже он поймёт, что это не так, будет уже поздно.