Страница 96 из 106
Каэл был в нескольких ярдах от двери, когда крепость накренилась в последний раз, пол вдруг оказался на сто футов ниже него. И ему пришлось карабкаться.
Он неловко держался, впивался руками. Воин в нем успокаивал мастера. Он искал взглядом лучшие места для хватки, его ноги двигались уверенно. Дверь крепости была прямо над ним, брешь света над лестницей.
Каэл подбросил себя вверх. Его руки ухватились. Подтянули его. Крепость дрожала, двигалась к пропасти. Его ноги бросились бежать. Он бежал к внешней стене крепости, к крепостному валу. Стражи на его вершине закричали, разбегаясь.
Мир содрогался, его сапоги коснулись земли, и крепость отделилась, полетела в пропасть. Тело Каэла мчалось вперед, он упал на плечо и перекатился. Как только он вскочил на ноги, стрелы зашипели у его ушей. Он бросился на солдат графа с ревом, облачая себя в доспехи из чешуи дракона.
Его рука пробила грудь первого солдата, остальные бросились прочь с криками:
— Назад! Райт сбежал! К вратам!
Глава 47
Бой с волком
— Бегите! Бегите, дурни! — Титус завопил, как только задрожала крепость. Его руки были прижаты к ошейнику. Золото впивалось в подушечки пальцев, пока он ревел, пытаясь увести зверей в безопасность.
Половина окон показывала зверей, выбравшихся на стену и скалу, они нашли путь к твердой земле. У остальных было видно полотно серого неба. Облака проносились мимо. Умирающие крики гремели в его ушах, звери падали в пропасть. Последним Титус увидел бушующее море. Одно за другим окна пропадали, ледяные волны разбивали его зверей.
Глаза Титуса открылись, он обрадовался своему зрению. Одним ударом Райт лишил его половины армии зверей. Но сделал он еще хуже: почти все припасы армии на зиму теперь лежали в глубинах моря, утонувшие вместе с крепостью.
Задняя часть крепости пропала, бараки были открыты и уязвимы для воющих ветров. Титу ощущал их шипение в окнах и шеей, но держался.
Райт оставил его открытым зиме, но это стоило ему жизни. Он видел глазами Марка, как Райт карабкался в крепости к смерти. Титус заменит припасы армии трофеями боя. Они укроются в каменной деревне. Еще не все потеряно…
— Назад! Райт сбежал! К вратам!
Невозможно.
Титус бросился к западному окну и увидел одинокую фигуру на стене. Он яростно размахивал руками, оставляя арки красного цвета за каждым ударом, он пробивался через солдат Титуса.
Он смотрел, как меч разбился о грудь Райта и выл проклятия. Графиня его обманула. Ее яд не сработал! Теперь Райт был силен, как прежде, он пробивался к башне.
Но его еще можно было остановить.
— Катапульты по валу! Сбейте его!
Они слушались, безумно работали, чтобы опустить цель, пока все больше солдат взбегало по лестницам. Крепость была разрушена, и волки поняли, что выжить можно, только убив Райта.
Они отдадут жизни, чтобы остановить его.
Титу хотел спустить зверей, но знакомый рев, сотрясающий землю, отвлек его от концентрации. Он бросился к северным окнам и увидел, что Драконша развернула крылья. Она поднялась над стенами и извергла пламя во двор, направляясь к катапультам.
Титус оскалился в улыбке. Она дала ему шанс ударить по Райту.
— Лучники!
Кольцо солдат было спрятано на вершине башни у стен, они ждали одного: уничтожить Драконшу.
Их крики звенели, Титус смотрел, как стрелы отлетают от вершины башни. То были стрелы специально для нее — наконечники из проклятия дракона.
Три стрелы попало в крыло Драконши. Ее огонь прекратился недалеко от катапульт, она извивалась в воздухе от боли. Титус смотрел, как хлопают ее крылья, она неуклюже перебралась через стену и рухнула на поле под ним. Он радостно зарычал, услышав вопль Райта:
— Килэй!
Он был теперь сломлен. О, да, его сила иссякнет, как у реки. Он будет рассеянным, уязвимым. И пока его сердце будет разбит, Титус вырвет его из груди.
Дерево затрещало над ним, его лучники прекратили стрелять…
— Ах!
Хруст кости, резкий стук камня прозвучали сверху. Лучники полетели мимо его окна, сломанные и в крови, убитые ледяными камнями. Он слышал, как дикари радостно воют, он услышал, как катапульты выпустили горшки со смолой.
Крики заполнили воздух, оранжево-голубое пламя поглотило крепостной вал, пожирая его солдат с Райтом. Он смотрел на их корчащиеся тела, наслаждался ревом боли Драконши. Титус упивался победой с воем. С Райтом было покончено, и он мог напасть на дикарей.
Титус прошел к двери на стену, когда один из солдат крикнул:
— В-ваше графство!
Он пробежал мимо окон и в ужасе увидел, как пылающие трупы его солдат летят во двор, и отбрасывает их Райт. Его тело было в огне, но он двигался вперед. Он вырвался из окружения трупов и побежал…
— Двигайся! С дороги! — холод сковал конечности Титуса. Он бросился в дверь на другую стену. Он бежал так быстро, как только могли нести его ноги, скрипя зубами, зная, что будет дальше.
Как он ни готовился, а удар сбил его с ног.
Земля задрожала, лед разлетелся волной, башня взорвалась. Камни размером с человека полетели в стороны и по склону. Камень впился в колени Титуса, когда сила взрыва сбила его на землю. Несколько солдат избежали взрыва и рухнули со звоном за ним, вес брони давил на их тела.
Титус оглянулся и вскочил на ноги. Он с ужасом, заморозившим его, смотрел, как пылающее пятно вырывается из останков башни и бежит к нему. Он слышал вопли дикарей. Он смотрел краем глаза, как они перебираются во двор, чтобы одолеть оставшихся зверей. Но взгляд Райта занимал почти все перед его глазами.
Его глаза были темнее огня, пылающего на его коже, черные глаза не трогало пламя. Они смотрели на Титуса, пока он сражался. Головы падали от взмахов его рук. Тела обрушивались у его ног. Огонь разъедал его одежду, но Райт не отводил взгляда.
Наконец, последние солдаты пали от ярости Райта. Титус услышал вой его зверей, они отчаянно боролись с дикарями, и он знал, что победа ушла от него.
Огонь Райта остудила зима. Красная метка на его груди ясно виднелась в выжженной дыре туники. Его руки висели по бокам. Глаза яростно сверкали из-под рыжеватых волос.
Титус попытался защитить себя единственным оставшимся способом: он опустил взгляд… и упал на колени.
— Я могу быть сильным союзником тебе, Райт. Королевство будет наше. С моей помощью корона станет твоей…
— Плевать на корону, — его слова жалили, как зима, голос был беспощаднее камня. — Ты уже забрал королевство, Титус. Пролил его кровь, душил его детей. Ты выжимал слезы из их глаз. Я видел шрамы твоей власти всюду.
Он шагнул вперед, Титус поднял голову и посмотрел ему в глаза. Там должно что-то быть, слабость, которую он проглядел. Он смог найти милосердие в глазах Сезерана… но его не было в глазах его сына.
Там был воин, отточенный до блеска, как сталь. Его ярость была не скрытой во взгляде, ее нельзя было скрыть. Титус знал, что не избежит от смерти сегодня…
Ведь Смерть смотрела ему в глаза.
— Я убью тебя, Титус, — прорычал Райт. — Не ради власти или отмщения… но ради королевства. Просто потому, что с твоей смертью у всего хорошего в королевстве появится шанс.
Титус понял, что проиграл. Он знал, что не сбежит. Райт поднял руку над его головой…
Нет! Нет, Титус отказывался так умирать. Он не умрет на коленях перед шептуном, он встанет. Он будет бороться до последнего вдоха. Он будет бороться за людей!
Его меч зашипел, пока он вытаскивал его из ножен. Лезвие ударило по поднятой руке Райта и разбилось. Рукоять выпала из его руки. Треск раздался в груди, кулак Райта разбил его ребра. Титус ударился спиной о твердую землю.
Боль пронзала с каждым вдохом. Он смотрел на серое небо, моргал от снежинок, что таяли на его коже. Кровь покрывала его язык металлическим привкусом. Агония в груди была такой сильной, что его тело начало неметь, чтобы это не ощущать.