Страница 6 из 106
— Встретимся в лесу за городом, — сказала Килэй, и он рассеянно кивнул.
Они решили, что лучше разделиться, чем идти по Оуклофту вместе. Из всей Пятерки графиня Д’Мер была самой загадочной. У остальных была репутация жестоких и жадных. Они такими и были. Но графиня отличалась.
Она свободно путешествовала по своему региону в карете с горсткой стражей. Она прямо говорила со своими людьми. Она оставалась в гостиницах и часто приглашала за стол обычных людей. Трое торговцев из тех, с кем они плыли, заявляли, что целовали ее руку. Каэл слышал всюду один ответ: графия Д’Мер была простой и прекрасной.
Но у людей была странная привычка пропадать в Великом лесу. Те, кто был против графини, обязательно пропадали, а потом оказывалось, что они умерли от несчастного случая. Не было, конечно, доказательств ее причастности. Многие списывали случаи на плохую удачу или винили в спорах с торговцами. Но Каэл не был в этом уверен.
Он хорошо помнил ледяной взгляд Д’Мер, холодное безразличие, с которым она смотрела, как его бьют. Ее агент, Холтан, часами незаметно преследовал его. Он был очень сильным, и Каэл только из чистой удачи смог избежать в тот раз смерти.
Теперь тело Холтана было сожжено с армией Гилдерика. Графиня могла понять, что с ним стало. Каэл не надеялся, что это пройдет для нее незаметно.
Он ожидал, что ее шпионы будут следить за ним с того момента, как ступил на борт, пока он не скроется в тени гор. Каэл рассчитывал на это. Он хотел, чтобы Д’Мер видела его. Если она будет знать, что он в Великом лесу, то не отправит своих агентов к морям.
И его друзья будут в безопасности.
Матросы опустили трап, и Килэй прошла мимо него без слов. Каэл последовал за ней, но рулевой схватил его за руку.
— На север идешь, да? В тебе, судя по виду, есть капля горной крови, — он взглянул на голову Каэла. — Послушай внимательно: духи — не единственная беда этих лесов. Торговцы пропадают на северных дорогах. Там болото, проклятое и грязное. Века назад туда сгоняли варваров. Хотели, чтобы они оставили честный народ…
— Я буду острожен, — коротко сказал Каэл. Он знал, что, если простоит тут еще на миг дольше, то выбьет рулевому зубы.
— Половина караванов так и не дошла до Поляны, — крикнул он, пока Каэл спускался. — Их тела нашли позже… бледные и изорванные, и не осталось ни капли крови. Похоже, варвары выбрались из болот. Все знают, что они не могут устоять при виде человеческой плоти.
Каэлу казалось, что никто ничего не знает. Жаркие слова вертелись у него на языке, пока рулевой болтал, но он сдержался. Он был рад, когда шум деревни заглушил голос рулевого.
Он проходил дома, покрытые мхом, быстро двигался по грязи. Он не поднимал голову, оставался на самой широкой тропе, которая точно должна была вести к лесу. Килэй будет ждать его там, в укрытии деревьев, подальше от местной стражи.
Стены вокруг Оуклофта были вдвое выше человека, из прочных досок. Они были такие же мшистые, как и дома. Издалека казалось, что город окружен большим кустом.
Широкие врата были открыты. Несколько стражей ходили по скрипящей пристани, копья были на их плечах. Каэл хотел быстро миновать их. Он будет идти, склонив голову, словно по важному делу, так дядя Мартин пробирался мимо служанок на кухне.
Его план был хорошим. К сожалению, он прошел к вратам, и ему пришлось пропустить караван.
Телеги и лошади, толпы людей перекрыли врата. Каэл отошел в сторону. Он знал, что выбора нет, только ждать. Он прислонился к стене, покрытой лозами,… и отскочил, вскрикнув.
Мужчина в лохмотьях был за листьями, сидел, скрестив ноги, прижавшись спиной к стене. Кожа мужчины так потемнела от грязи, что Каэл не удивился бы, увидев, как он вылезает из дымохода.
— Простите, я вас не заметил.
Мужчина не ответил.
Спутанные волосы его перетекали в спутанную бороду. Его голова была склонена, словно он спал. Из-за наклона его головы и волос Каэл не видел его лица.
— Вы меня слышите? Вы в порядке?
Мужчина не ответил, и Каэл пригляделся. Его одежда была из лохмотьев: обрывков штанов, безрукавок и чего-то, подозрительно похожего на чулки. Все это было сшито и окутывало его, как бинтами.
Он был странно неподвижным. Каэл постучал его по плечу, и узловатая рука впилась в его запястье.
— Я подумал, что вы мертвы! — охнул Каэл, вырывая руку. — Можно было просто сказать, что вы в порядке, а не хватать как… ох.
Каэл смог только охнуть. Мужчина поднял голову, и Каэл увидел, что тряпки были завязаны на его глазах.
Он был слепым.
— Простите. Я не понял…
— Ты идешь в горы?
Каэл не мог дышать от потрясения. Мужчина был грязным, но голос его был властным и ясным. Он говорил так, что каждое слово звало к себе следующее, словно он оценивал каждый подъем и падение идеального звука.
— Хмм… такого ответа я еще не слышал.
— Какого ответа? — осторожно сказал Каэл.
— Тишина, — слепой улыбнулся. Удивительно, но у него все еще были все зубы. — Я задавал этот вопрос каждому, кто проходил эти врата. Я сидел здесь и слышал только «нет», «не в этот раз» и даже пару «никогда». Я еще не слышал тишину. Так тишина означает… да?
— Я не иду в горы, — твердо сказал Каэл.
Слепой зажал руками уши, со спутанных волос полетела пыль на плечи.
— Врешь! Слова не вылетели, птица оказалась среди ног и ищет открытое окно. Лети, пташка, лети!
— Простите, но я не иду в горы, — сказал Каэл. Он попытался уйти, но слепой заголосил громче.
— Нет, о, нет. Пташка попалась! Бьет крылышками, отчаянно стремясь к синему небу…
— Я не вру.
— …но не может сбежать. Что-то удерживает пташку, — без предупреждения слепой раскинул руки и взвыл. — Лети! Лети, пташка! Смотри на солнце, покинь позолоченную клетку! Используй клюв, используй когти!
Люди начали пялиться. Торговцы в хвосте каравана поворачивали головы, раскрыв рты. Стражи с любопытством поглядывали на них.
Кошмар. Только этого Каэлу не хватало.
Он пытался отойти, но слепой схватил его за лодыжку.
— Лети! Лети, пташ…
— Да, ладно? Да, я иду в горы. Ради всего святого, можете замолчать?
— Зависит от того… — он склонил грязную голову, — возьмешь ли ты меня с собой?
Каэл не хотел, чтобы всю дорогу в горы его задерживал слепой. Этого он точно не хотел, хуже только — попасть в лапы стражей графини.
Слепой завыл.
— Хватит. Хватит… ладно! — прошипел Каэл. — Можете идти со мной.
Он тут же улыбнулся.
— Чудесные новости! Дай только собрать вещи… — он похлопал по земле узловатыми руками, а потом нащупал мшистый холм. — Я долго ждал, когда меня возьмут в горы, — сказал он, копаясь во мхе. — Кажется, что века.
Каэл ему не верил, а потом он потянул за что-то в холме мха, и грязный рюкзак вырвался оттуда.
— Давно он там был?
— Как только я сел, конечно. Глупый вопрос, — слепой поднял руки. — Помоги мне.
Каэл поднял его на ноги.
— Идем, — пробурчал он.
Он сделал пару шагов и понял, что слепой не идет за ним. Он стоял у стены, руки держал перед собой, словно читал книгу.
— Что-то очень тяжелое на твоих плечах, путник, — сказал он через миг. — Я слышал это в твоих шагах, когда ты только подошел. И я подумал: «Ах, вот человек, ходивший по земле. Вот человек, понимающий важность следов, что он оставляет, потому что уже много оставил». Я слышал такое лишь пару раз. Обычно они принадлежат старым людям. Твои руки удивительно молодые, — Каэл слышал шорох, когда мужчина потер пальцы. — Но они… липкие от крови.
Без слов слепой схватил грязный рюкзак, закинул на плечи и пошел вперед. Он схватился узловатыми пальцами за сумку Каэла и держался, пока они проходили врата.
Каэл не знал, как глубоко они зашли в лес, когда Килэй вышла из-за деревьев. Она убрала капюшон, и он прочитал удивление на ее лице.
— Мы можем умереть по пути, так что какая разница? — проворчал Каэл раньше, чем она заговорила.
Килэй пожала плечами.