Без слов

Ланская перестала бить по двери, и до Андрея донеслись звуки, напоминающие жалобный плач.

«Провокация, – подумал Андрей. – Надеется, что я открою, и она сбежит».

Рыдания усилились, превратились в истерику. Андрей выждал ещё пять минут и наконец открыл дверь.

Ланская сидела на корточках рядом с дверным проёмом, закрывая лицо руками. Косички растрепались, галстук съехал набок, а пилотка лежала возле ног, обутых в пресловутые лаковые босоножки. Андрей почти не помнил своего советского детства, но образ Ланской его отчего-то растрогал.

Андрей заставил её подняться и прижал к себе. Похоже, ей было всё равно, на чьём плече выплакаться. Даже если это плечо того, кто её расстроил. Руки Ольги по-прежнему закрывали лицо. Андрей попытался убрать их, но она не далась.

Тогда он ободряюще потрепал её по голове. Странное чувство вызывали в нём эти торчащие и разлохмаченные косички. Ульяна после рождения Киры отстригла волосы и больше никогда не отпускала. Нелли носила классическое каре, попеременно перекрашивая его в различные светлые оттенки. Косички были только у маленькой Киры и вот ещё у Ольги. Но с Кирой-то всё понятно, а вот с Ланской…

В какой-то момент Андрей поймал себя на мысли, что раскачивается из стороны в сторону, прижимая Ольгу, словно грудного ребёнка, не желающего засыпать.

«И долго мы так будем?» – с беспокойством подумал он.

Андрей подвёл её к столу, с которого Ольга сбросила все вещи, и усадил её сверху. Отстранился от Ланской и окинул её оценивающим взглядом. Она по-прежнему вздрагивала и всхлипывала, не убирая рук от лица.

«Стыдится», – предположил Андрей и сделал несколько шагов по кабинету.

По-хорошему надо было хотя бы извиниться, но язык у него не поворачивался. Андрею проще было предложить деньги, перевести всё в шутку или даже начать угрожать, но не извиниться.

Красные босоножки сбивали его с мысли. Они подрагивали в такт судорогам, сотрясающим тело Ольги, а он заворожённо смотрел на них. В какой-то момент он опустился перед девушкой на колени, обхватил её ноги руками и поцеловал каждую по очереди чуть выше ремешка на щиколотке. Поза Ланской не изменилась. Андрей начал целовать её голени, затем колени, переместив красные босоножки себе на плечи, потом его голова оказалась у Ольги под юбкой, и он осторожно покрыл поцелуями то место, которым несколько минут ранее так бесцеремонно овладел.

Голова в очередной раз отключилась, выпустив наружу первобытный инстинкт. Андрей крепче сжал ноги Ольги. Она теперь не прятала лицо в руках, но глаза её были закрыты. Андрей гладил и целовал её ноги, а в какой-то момент пальцы его руки пробрались за кружевную кромку и проникли в тёплое и влажное нутро.

«И чего же вы, Оленька, плачете, – не без злорадства подумал Андрей, – коли сами этого хотите?»

Ольга уже давно не плакала и даже не сопротивлялась. Её покорность распаляла Андрея. Продолжая перебирать пальцами внутри неё, свободной рукой он расстегнул брюки и, убедившись, что он готов в очередной раз взять эту крепость, с уверенностью победителя вошёл.

Теперь он действовал неторопливо и осмысленно. Ему уже было недостаточно просто насладиться этой женщиной, хотелось получить от неё подтверждение того, что он одержал над ней верх. А единственным доказательством могло служить только её собственное наслаждение, но рассчитывать на него в таких обстоятельствах было глупо.

Андрей положил руку на живот девушки. Теперь каждый его толчок отдавался в распластанной ладони.

«Разделяй и властвуй», – пронеслось в голове Андрея, и он наклонился к Ольге, чтобы поцеловать её.

Очередной толчок заставил её выгнуться и откинуть голову назад, и Андрею достались не её слегка приоткрытые губы, а белая шея, которую он нетерпеливо поцеловал.

Движения становились жёстче и быстрее. Андрей уткнулся носом в дивно пахнущую шампунем косу, жадно вдохнул и впился в неё зубами. Он трепал волосы Ольги, теряя остатки самообладания.

А потом всё оборвалось. Андрей отстранился от Ланской и окинул её затуманенным взором. Ольга открыла глаза и посмотрела ему прямо в лицо. Андрей достойно выдержал её взгляд. Ланская отвернулась первой.

Она встала, поправила юбку, перевязала галстук, подняла пилотку с пола, вытащила из треснувшего ноутбука накопитель с сохранённой информацией и как ни в чём не бывало покинула кабинет.

Андрей обошёл стол, опустился в кресло и задумчиво посмотрел в окно, соображая, что сказать Нелли, когда она увидит весь этот беспорядок.

Глава вторая

Маргарита Ланская руководила «МедикПром» более 7 лет. В тот злополучный год она привела за руку свою девятнадцатилетнюю дочь и посадила её в отделе рекламы на самую низкую должность с условной зарплатой. Ланская-старшая полагала, что человек только тогда может стать настоящим профессионалом, когда познает своё дело с самих азов, шаг за шагом, не перескакивая через ступени посредством блата или мзды. Да, Маргарита привела Олю за руку и усадила в кресло младшего менеджера по рекламе, но на этом её начальственная поддержка закончилась.

– А через два года, когда ты получишь диплом, – сказала она дочери, – у тебя будут стаж работы и бесценный опыт. Тогда и посмотрим.

Шефство над Ольгой взял старший менеджер Андрей. Невзирая на небольшую разницу в возрасте, он держался уверенно и требовал, чтобы подопечная называла его исключительно по имени-отчеству. Андрей метил на место начальника отдела, отличался напористостью и циничностью. Работать с ним было тяжело, но Оля старалась изо всех сил, ведь так решила её мать. Родство с директором фирмы не смягчало позиции Андрея в отношении Ольги, а может, и ужесточало.

В этом же году у Андрея родилась дочь, которую он назвал Кира. В обязанности Ольги не входило прислуживать Андрею, но она нередко выполняла поручения личного характера: покупала его дочери игрушки и одежду (обязательно европейского производства), заказывала цветы на день рождения его жены и дальше – по мелочам. За полгода работы Оля практически не получила навыков в сфере рекламы, зато научилась угадывать желания Андрея Семёновича и беспрекословно их выполнять.

Всё произошло в день его двадцатипятилетия, который Андрей собирался отмечать с большим размахом. Он поручил Оле снять ресторан, передал свои пожелания относительно меню и оформления зала. Ольга несколько дней суетилась и, казалось, всё было готово, но за час до мероприятия выяснилось, что заказанный тремя днями ранее элитный алкоголь не был доставлен. Взвинченная до предела Оля отправилась в первый подвернувшийся магазин и закупила выпивки, хоть как-то соответствовавшей событию.

Андрей, увидев на столах водку широко известной марки вместо дорогого коньяка, бесцеремонно взял Ольгу за локоток и отвёл в сторону для неприятного разговора.

– Что это такое? – зло спросил он, тыча ей бутылкой в лицо.

– Я не виновата, – начала было оправдываться Оля, но он не дал ей договорить.

– Ко мне придут серьёзные люди, а я им предложу это? – он открутил крышку. – Что это за ацетон? – Андрей подсунул горлышко к носу своей подопечной.

Оля стиснула зубы и принялась считать про себя. До десяти, как советуют психологи. Но уже на «тройке» её нервы сдали.

– Какого хрена? – закричала она и резко выдернула бутылку из его рук.

Не привыкший к её непокорности Андрей опешил, но только на секунду. В следующий момент его глаза злобно сузились, и он решительно схватил Олю за тугую косу, свисавшую тяжёлым грузом с плеча, и потянул к себе.

– Если ты ещё раз повысишь на меня голос, – зашипел он, медленно наматывая её волосы на руку, отчего лицо её, повёрнутое в сторону, с каждым мгновением приближалось к его губам, – то очень сильно об этом пожалеешь, – сказал он ей прямо в ухо.

Её лицо искривила гримаса боли. Чтобы дотянуться до него, ей пришлось встать на самые кончики пальцев.

Он отпустил её так же внезапно, как и схватил. Руки её были мокрые и пахли спиртом. Андрей повернулся к ней спиной и направился было в зал, но не успел сделать и шага, как на его затылок обрушилась тяжёлая бутылка. Осколки рассыпались по полу, рубашку залил алкоголь, а голову Андрея пронзила нестерпимая боль. Он устоял на ногах, хотя это далось ему с большим трудом.