Страница 23 из 32
-Почти полтора месяца. Позавчера я покинул город, сейчас направляюсь к себе на Родину. С маркизой мы расстались навсегда, я не намерен больше встречаться с замужней женщиной и, честно говоря, ее судьба меня мало вдохновляет. Мы и встретились лишь только потому, что нас познакомил…
-Ричардсон, - перебил музыканта Майкл.
-Да…миледи грезила обо мне, ну, что же я мог поделать?
Я тихо фыркнул, а Торсон, очень заинтересованный в находке алмаза, когда мы подобрались так близко, продолжал сыпать вопросами:
-Если вам было все равно на чувства миледи, тогда зачем же вы подарили ей кулон? И сами, - Майкл указал пальцем на цепочку, выглядывавшую из-под ворота рубахи Ганса, - носите точно такой же?
-Но разве я мог поступить иначе? – пожал плечами молодой мужчина, - ведь Мэлори так любила меня! Настолько, что подарила это.
И Ганс протянул свою левую руку, на указательном пальце которой, поблескивало великолепное золотое кольцо с красным, переливающимся на свету, рубином. Музыкант снял драгоценность и протянул нам; с внутренней стороны перстня я прочел надпись: «Forever and ever» (на веки вечные).
Я в изумлении уставился на кольцо. Да, мистер Фитцджеральд не мог сам приобрести его, ведь стоимость такой вещицы наверняка баснословная. И намного дороже кулона. Однако кто бы мог подумать, что бродячий артист все еще не продал это кольцо! Он хранит его, а значит что-то чувствовал к миледи Кемпбел; по крайней мере, женщина подарила ему много приятных воспоминаний, и это факт.
Я попытался упорядочить свои мысли, как вдруг услышал голос Торсона:
-И это все? Больше ничего миледи вам не дарила? Не поручала на сохранение?
-Побойтесь Бога, мистер, - насмешливо произнес Ганс, - мне на сохранение? Я же бродячий артист!
-Я знаю. Но если вы солгали… О, мне сразу станет известно, не забывайте, вы у меня, вместе с вашей дорогой любовницей, на коротком поводке.
-А с кем я имел честь разговаривать? – пристально смотря в глаза Торсону, спросил Ганс.
-Это не имеет значения, - произнес Майкл, поднимаясь с кровати, - беседа окончена.
Я с досадой последовал примеру друга, и уже взялся было за ручку двери, когда Фитцджеральд остановил меня всего несколькими словами:
-Он не здесь.
Я обернулся и наткнулся на невозмутимый взгляд зеленых глаз.
-Алмаза, который вы ищите, здесь нет и никогда не было. Вы ведь его ищите, не правда ли? Мэлори Кемпбел пусть и была влюблена в меня, но она не настолько глупа, чтобы отдать мне фамильную драгоценность. Думаете, я единственный, кому женщина могла доверять?
-Откуда вы узнали о бриллианте? – удивленно спросил я.
-Я видел телеграмму маркизы. От Себастьяна, - Ганс пожал плечами и отвернулся к окну. Он больше ничего не скажет.
Мы вышли из душной гостиницы наружу, но легче от этого не стало. Воздух стоял густой и влажный, небо заволокло тучами - вот-вот должна была начаться гроза. Где-то вдали прозвучали негромкие раскаты грома и с юга подул прохладный ветерок, заставляя тонкие стебли растений склониться под его порывами. Может, хотя-бы благодаря дождю несносная жара спадет, хотя мне в это мало верилось.
Торсон изогнул бровь и с недовольным видом посмотрел вверх. Пожалуй, ему не очень хотелось быть извозчиком в такую погоду.
-Может, подождем в гостинице, пока пройдет дождь? – предложила Паола.
-К тому времени наверняка стемнеет, - возразил я, - ты хочешь добираться домой в ночной тьме или вообще остаться в «Жареном гусе» до утра? Мне это заведение не внушает доверия, как и его хозяин.
-Я согласен с Заком, - добавил Торсон, - может гроза нас и не настигнет.
Но тут раздался оглушительный грохот, казалось, небо попросту взорвалось, рассеченное на две части сверкнувшей молнией. Она разрезала свинцовые тучи, словно нож масло и секунду спустя исчезла. Тут же хлынул ливень, точно кто-то резко перевернул на нас сверху ведро с водой. Крупные капли с шумом падали на землю, ветер неистово хлопал створками окна, впуская в гостиницу дождь и порывы воздуха. Где-то в сарае испуганно заржали лошади, а Торсон бросился к своей повозке, прямо под ливень, отвязывая коней и пытаясь увести их в помещение. Животные встали на дыбы, чуть не затоптав собственного хозяина, и мы кинулись ему на помощь.
С большим трудом нам удалось загнать лошадей в конюшню. Я еле перевел дыхание. Мы все ужасно вымокли, хоть и находились на улице каких-то пять минут. Двери сарая ходили ходуном, казалось, ветер хотел порвать их на части. Я резко потянул ручку на себя, а Паола помогла задвинуть засов. Снаружи разразилась настоящая буря, благо здесь, в помещении было сухо и уютно, пахло специфическим, только лошадиным запахом сена и овса. Некоторые животные испуганно ржали, другие лишь поднимали головы на звук, продолжая жевать мягкими губами сухую траву. На мордах последних читалась укоризна за то, что мы потревожили их покой.
-Бррр, - Торсон отряхнулся и, стащив с головы шляпу, скрутил ее, выжимая всю влагу.
Паола затрясла головой, так что капли полетели во все стороны. Ее прическа благополучно распалась, платье прилипло к телу… Она была похожа на мокрую облезлую кошку!
Я не сдержал смешок. Девушка с возмущением уставилась не меня, но неожиданно ее губы тоже расплылись в улыбке. Я вдруг понял, какой жалкий, наверное, имею вид и рассмеялся в голос. Паола подхватила, залившись звонким смехом и совсем скоро мы все втроем хохотали над собственным идиотским положением. Нет, ну правда, мы ведь не остались переждать грозу в гостинице, как и хотели, мы ждем пока она закончиться в конюшне!
Отсмеявшись, я устроился на сеновале, прислушиваясь к шуму грозы, и спросил Торсона:
-Майкл, ты ничего не хочешь нам рассказать?
Тот замер, стягивая с себя промокший ботинок, и с удивлением уставился на меня.
-Кто такой Ричардсон? – настойчиво спросил я.
- А, вот ты о чем… Это друг Ганса Фитцджеральда, они учились в одном церковном хоре вместе…
-Все-то ты знаешь!
-Я основательно подошел к делу! Я решил начать со знакомых Мэлори Кемпбел, но не тех, кто близко общается с Себастьяном. Я, правда, думал, что узнаю о Гансе от какой-нибудь графини в салоне, но оказалось, что лучшим другом маркизы, а также исповедником является Эдвард Ричардсон, отец Ричард.
-Да, но как ты… Ты насильно…, - я не мог подобрать слов.
-Конечно, так просто у священника тайну исповеди не вытянешь, но, если ты думаешь, что я причинил ему вред, - Торсон покачал головой, - я думал, ты лучшего мнения обо мне. Существуют иные способы выведать правду помимо насилия.
Я внимательно посмотрел на Майка и добавил:
-Ну ладно. А ты уверен… в смысле, ты не спрашивал Ричардсона, что он знает об алмазе?
-Он не у него, если ты об этом.
-Да? С чего ты взял?
-Ну, он все-таки священник…
-Это не аргумент, - досадливо поморщился я, - миледи могла дать ему камень на сохранность…
-Он бы не взял, - вздохнул Торсон, отец Ричард считает камень проклятым. Об алмазе давно ходят легенды, как такая, например: тот, кто завладеет бриллиантом, сможет обмануть реальность, но поплатиться за это своей жизнью. Или вот: граничит с жизнью и смертью проклятое сияние алмаза, но надежда на второй шанс никогда не покинет того, кто им владеет. Я не понимаю, что это значит, наверняка полнейшая чушь, однако некоторые верят в нее.
Я сглотнул и попытался остановить дрожь, пробежавшую электрическим током по телу.
-Бред сумасшедшего, - я изобразил на лице усмешку.
- Это лишь легенда. Хотя, может какая-то доля истины здесь есть, - задумчиво добавил Торсон.
-Несомненно, - нетерпеливо перебила нас Паола, - но, может, оставим сказки на потом и решим, что нам делать дальше? Мы застряли, не имея ни малейшего понятия, где может быть алмаз! Ох, как же мне все это надоело! Как же я хочу домой, где тепло, уютно и безопасно!
Слова девушки стали словно переключателем в моей голове. Мысль блеснула подобно яркой лампочке. Эврика! Будто сквозь вату, я слышал, как Торсон говорил Паоле что-то о том, зачем она вообще приехала в Ливерпуль, но я был далеко от их разговора, от гостиницы, от раскатов грома на улице… Джонатан Кемпбел! Маленький, больной, обожаемый матерью мальчик, что умел говорить языком взрослых. На его пальце блестело кольцо с алым рубином, точно такой перстень был и у Ганса! Могу поклясться, что с внутренней стороны кольца Джонатана выгравирована надпись, как и у музыканта.