Страница 19 из 27
- Платит издательство.
- В таком случае черт с ними.
Обнаженная, она уселась перед открытым ящиком комода, просмотрела ассортимент белья фрау Герды, которое разложила там Карен. Потеребила пальцами кисею и кружева.
- Очень даже"люкс" - заметила она, имитируя говор Карен. - У этой шлюхи Карен неплохой вкус, весьма своеобразный.
Она поднимается, встает перед огромным зеркалом, держа перед собой ночную сорочку. Она такая же рослая, как и Карен, но более массивная. И в то время как Карен использует лишь макияж, эта выделяет не только губы, но и соски. Различия бросаются в глаза. Карен холодна и разыгрывает страсть. На профессиональном жаргоне - она знает, как возбудиться и возбуждается ещё больше, если речь идет о деньгах. Вивьен не разыгрывает страсть, она сама достаточно страстна. Стоя перед зеркалом с полуприкрытыми ресницами и приоткрытыми губами при сжатых зубах, с раздувающимися ноздрями, она не восхищается своим телом, как это делает Карен, но оценивает возможности его использования. Тело - это профессиональный инструмент, и обожает она его функции, а не само тело.
Она надевает сорочку. Красные соски кажутся черными под дымчатой кисеей.
- Так любишь? - спрашивает она у моего отражения.
- Люблю.
Она с интересом изучает отражение. Как балерина поднимает и закладывает за голову руки.
- Волоски в подмышках, надеюсь, тебя не шокируют?
- Нет, но как американцу мне кажется это неудобным.
- Но я уже давно интернациональна, дорогой. И может быть, несколько упряма.
Она поворачивается к зеркалу, смотрит на меня, вначале на меня, а затем на кровать. Я киваю.
- Спешить некуда.
- Я вижу. Ожидание - половина удовольствия. Как когда идешь к дантисту.
Я смеюсь, это её удивляет, поэтому я объясняю.
- Теперь я знаю, кто ты. Впервые, когда я тебя увидел, я действительно шел к дантисту.
- В тот день в отеле? Маленький обалдевший разносчик?
- Нет, накануне. На тротуаре Фледжер стрит. Ты выходила из своей машины. Первое, что бросилось в глаза - твой зад и ноги. Ты наклонилась поправить застежку на туфле. Прямо посреди дороги.
- Я делала это мастерски. Чтобы возбудить мужчин.
- Ты странным образом возбудила и меня.
- Я знаю. Ну что же, выпьем стаканчик за приятные воспоминания?
- Аквавит со льдом?
- Отлично. Правда, если лед старика Грандаля не растаял.
Несмотря на звонок, никто не пришел убрать со стола и, зная теперь обслуживание в "Регале", я был почти уверен, что все останется до утреннего визита горничной.
Вивьен, гримасничая, оглядела стол, выудила белый кусочек курицы и принялась его жевать.
- Грандаль с компанией неплохо поработали.
- Безусловно.
- Это датская привычка.
- Как и все остальное.
- Я предпочитаю остальное, - заметила она. - Остался лед?
Горстка льда плавала на поверхности. Я выловил его, бросил в стакан и залил водкой. Все это протянул Вивьен.
- Ты не будешь?
- Выпьем вместе.
Поочередно мы пили до тех пор, пока стакан не опустел, затем она мне улыбнулась.
- Не правда ли, все было не зря? Грандаль теперь твоя собственность?
- Да.
- Ты знаешь, ваш издательский дом ведь может просто выбросить деньги на ветер.
- Не исключено.
- А тот французский гений, с которым ты недавно подписал контракт? Ведь он не сможет с успехом разойтись в Америке, не так ли? И даже в Англии?
- Я не думал об этом.
- А все эти бородачи, которых ты собрал под крылышко издательского дома в обмен на их нерожденные шедевры? Необоснованный риск, тебе не кажется?
- Крайне рискованно.
- И все лишь для того, чтобы не чувствовать духа Винса Кенны?
- Может быть отчасти.
- Отчасти? А остальное? Старый добрый культ устарелых героев?
- Мне кажется, это не так.
- Нет. Но тем не менее какой забавный пантеон! Добрый старый Том Хаббен спина к спине с Андерсом Грандалем.
- Послушай, дорогая, может быть, ты позволишь мне самому заняться маленькими парадоксами моей жизни?
Она покачала головой.
- Время волнений уже давно прошло. А судя по этим мелочам на прикроватном столике, настал час расслабления и сна. Время принимать пилюли.
- Скорее время сладкой лени, ясно тебе? Ты в самом деле знаешь обо мне очень многое.
- Все самое важное, дорогой.
- Тогда как я практически ничего не знаю о тебе, за исключением имени.
Смех её напоминает смех Карен.
- А Вивьен даже не мое имя.
- Что же это тогда?
- Неважно. Это часть меня самой. Скрылась и забылась.
- Почему ты выбрала имя Вивьен?
- Ты помнишь "Унесенные ветром"?
- Вивьен Ли?
- Верно. Моя кормилица, если можно так выразиться. Я находила её просто фантастической. Полное перевоплощение.
- Бедная малышка. Брошенная Кларком Гэйблом до наступления половой зрелости!
- Не так все было у Скарлетт. Я точно знаю, что когда он её в конце бросает, это не настоящее прощание. Он вернется на следующее утро, привязанный своею страстью, как осел, и овладеет ею прямо у входа. На ковре.
- Жаль, что из фильма эту сцену вырезали.
- Я тоже так подумала. Но дело в том, милый, что тебе лучше не задаваться вопросом, кто я... Дверь закрыта на замок?
- Не уходи от разговора, Вивьен.
- Сожалею, солнышко, но я очень замкнутая натура. Даже слишком.
Я пошел закрыть дверь и повернул ключ. Несколько скованные, мы вернулись в комнату. Вивьен тотчас же упала в кресло. Стараясь не смотреть на меня, она подняла ноги и положила их на край кресла. Низ ночной рубашки вначале натянулся на коленях, затем соскользнул на бедра, ничего больше не скрывая.
- Еще один способ сменить тему разговора?
- Дорогой, это и есть предмет разговора.
Она медленно развела ноги, вжимаясь коленями в подлокотники кресла. Улыбаясь, она следила за моей очевидной реакцией.
- Тебе хорошо видно?
Внезапно я ей дал пощечину тыльной стороной руки. У неё перехватило дыхание, она воздела для защиты руки, скрестив их.
- Нет! Я прошу тебя! Нет!
- Ужасно, голубушка, но я должен тебе по меньшей мере дюжину. Ты помнишь Майами? Будучи папиной подружкой, ты поставила мальчишку на место! Как ты осмелилась задать ему взбучку, зная, что он не станет защищаться и никогда ничего не скажет?
- Пит, это было так давно!
- Но такое не забывается. Можешь представить, какое у меня осталось впечатление.
- Пит, дорогой, прошу тебя...
Она так жалко извивалась, у неё был столь испуганный вид, что я опустил руку. Но её раздвинутые ноги выглядели столь многообещающе, что я должен был побороть себя, чтобы не подойти и тотчас там не пристроиться.
Я грубо скинул её ноги и опустил рубашку, чтобы скрыть соблазн.
- Дорогуша, ты приглашена сюда заменить Карен. И ты устраиваешь тут рекламу, чтобы поторговаться. Это превратило сцену в рынок, не так ли?
- Господи! Пит! Я здесь не для торговли чем бы то ни было! Я люблю тебя!
- Ты меня любишь? У меня создалось впечатление, что ты путаешь меня с отцом, девочка. Разве не ты кричала однажды, что мне не достичь и половины того, что есть в нем?
- Да, но я...
- И разве не ты заставила меня сказать, что моя мать - дерьмо? Крикнуть тебе это вслух?
- Да, да, да, Боже! - подтвердила она, гнев заставил её забыть страх. - И я была девчонкой на содержании у твоего отца. Девчонкой, уже пристрастившейся к бутылке. Той, которой он обещал жениться, как только разведется!
- И ты поверила?
- Я хотела верить. До того дня , как ты вошел ко мне в номер.
- И что?
- А то, что это стало концом между мной и ним.
- Надо же. Жаль, что ты тотчас не поставила меня в известность, Скарлетт.
Она бешено затрясла головой.
- Нет. Я не хотела, чтобы ты получил меня такой, какой я была. Девчонкой ни с чем. Девицей легкого поведения. Были и другие причины. Я должна была стать кем-то другим. Кем-то, кого ты смог бы полюбить.