Страница 9 из 12
— Что я могу сказать, — невинным тоном отозвалась Тикки, делая самые умилительные щенячьи глаза на свете (Черт! Она знала, что Маринетт не сможет устоять!) — Это был очень долгий день. Я проголодалась.
Маринетт вздохнула. У нее не было времени возмущаться, ведь были более серьезные вопросы.
— Ладно, — сказала она, — ничего страшного. Сбегаем домой, возьмем еще. Покушаешь, а потом свяжемся с Котом.
— Это, — просияла Тикки, — звучит, как отличный план.
Тикки нырнула обратно в сумочку, и Маринетт побежала на выход. Она была решительно настроена покончить с этим (и больше не говорить, что она облажалась, как героиня, напарница и друг), так что прибавила скорости.
Маринетт завернула за угол и вдруг врезалась во что-то теплое и твердое. — У-ой! — застонала она, отшатываясь.
Тот, в кого она врезалась, также отшатнулся и инстинктивно схватил ее за руку, в попытке сохранить равновесие. К несчастью для обоих, Маринетт споткнулась и уронила обоих на пол. Гравитация на этом не остановилась: Маринетт упала прямехонько на потерпевшего и почувствовала, что ее губы приземлились на его.
ПУФ!
Когда облако розового дыма рассеялось, Маринетт обнаружила, что смотрит в самые прекрасные на свете зеленые глаза. Вот только к ним прилагалась идеальная загорелая кожа, шикарные скулы и мягкие, густые, золотые волосы, разметавшиеся по лбу.
Целая минута ушла на то, чтобы осознать, что Адриан Агрест полностью исцелился от проклятия.
Целая минута ушла на то, чтобы осознать, что мягкость под губами, это не что иное, как губы Адриана.
— БОЖЕЧКИ-КОШЕЧКИ! — Маринетт оторвалась от губ Адриана и резко села. Затем до нее видимо дошло что она сидит на Адриане Агресте и она принялась торопливо отползать в сторону. — Мне так жаль! — взывала она. — Божечки, прости, прости, прости, прости, божечки! — неразборчиво лепетала она. — Господи, прости меня, пожалуйста!
Адриан лишь отупело моргал. — Все нормально, — заверил он, коснувшись пальцами своих губ. Маринетт взвыла от облегчения, что он, по крайней мере, не вытер рот в отвращении. — Это была просто случайность, Мари…
Маринетт же успешно (с трудом) встала на ноги. — ПРОСТИ! — крикнула она и со смущенным воем, пока Адриан не успел ничего сказать о ее грехопадении, со скоростью ракеты выбежала из коллежа.
Она бежала без остановки, пока не оказалась в безопасности у себя в комнате (несомненно, напугав родителей, когда пронеслась мимо) и кинулась на кровать лицом в подушку.
Она надеялась задушить себя подушкой, пока не явилась полиция, чтобы арестовать ее за сексуальное домогательство.
***
Губы Адриана все еще покалывали.
Он хотел догнать Маринетт, но едва он вышел из коллежа, как Горилла затащил его в лимузин и отвез домой. Только в машине Адриан поймал свое отражение в окне и понял, что исцелился.
Он отпрянул от удивления и едва не стукнулся головой об кожаное кресло, так он был ошарашен. Он даже не успел подумать, что именно его исцелило, как попал под опеку Натали. И она буквально весь вечер хлопотала над ним.
Он сказал хлопотала, но это было не совсем то. Она просто сдержанно улыбалась ему за ужином, но ее облегчение было ощутимо, а потом неуклюже похлопала его по плечу, когда уходила.
Для Натали это была высшая степень проявления чувств.
Затем, у Адриана был разговор с отцом. Диалог был короткий, но чрезвычайно напряженный.
Хотя каждая минута, проведенная в эти дни с отцом, была чрезвычайно напряженной. Адриан с трудом мог вспомнить, когда он резко не выпрямлял спину при появлении отца и не говорил ровно и сухо, удерживая себя от того, чтобы не закричать отцу в лицо.
— Как я вижу, твой недуг был излечен, — сухо сказал отец. — Мне приятно видеть, что нет никаких последствий.
Адриан сцепил зубы. И это все, что волнует отца? Что его кожа снова идеальна? А на то, что его сердце будто пропустили через мясорубку, когда жизнь ему четко обрисовала, кто его настоящие друзья?
В такие моменты Адриан жалел, что у него не было уверенности Кота Нуара, чтобы сказать отцу все, что он думает.
Вместо этого он вежливо улыбнулся. — Да, отец, — тихо сказал он, — я полностью здоров.
— Отлично, — благосклонно сказал отец, — теперь, — он подпер подбородок скрещенными пальцами, — займемся твоим расписанием. Слишком поздно планировать фотосессии на эту неделю. Натали их все отменила, так что можешь располагать свободным временем, но ты должен быть готов вдвойне усердно работать, начиная с понедельника. Наверное, в коллеж ты не попа…
— Только не в понедельник! — перебил Адриан. Отец неодобрительно посмотрел на сына, видимо, сетуя на плохие манеры, но Адриан решительно пошел напропалую, он не мог позволить Маринетт, милой Маринетт, которая рисковала ради него, остаться одной на презентации, которую они должны сдавать вдвоем. — Прошу прощения, отец, — торопливо заговорил Адриан, — но в понедельник мне нужно читать презентацию, и я не могу подвести партнера по проекту.
Отец смотрел на него нечитаемым взглядом, но спустя мучительную минуту молчания, его губы слегка дернулись. Адриан почти поверил, что это была попытка улыбнуться. Почти. Скорее раки на горе свистнут, чем отец улыбнется.
— Очень хорошо, — спокойно сказал он. — Мы не можем допустить, чтобы ты повел себя ненадежно. Это может вылиться в плохую привычку. В понедельник ты свободен, но со вторника ты работаешь.
— Да, отец.
— Отлично, — отец откинулся в кресле и указал на дверь. — Свободен.
Адриан кивнул и вырвался из кабинета отца, чувствуя себя еще более опустошенным, чем днем. Ну не умрет же отец, если скажет, что любит его, или что гордится им, или хотя бы что рад тому, что Адриан в порядке.
А еще было бы замечательно, если бы отец разок обнял его, но, очевидно, он многого хочет.
Но Адриан не собирался позволить себе сокрушаться после того, как он сумел отстоять Маринетт, и то что отец был обеспокоен, стало громадным достижением.
Адриан не мог дождаться сказать Маринетт, что он может всю неделю готовиться с ней к презентации!
А потом до него наконец дошло.
Он поцеловал Маринетт Дюпэн-Чэн!
Это была чистая случайность, но он поцеловал ее! Их губы точно соприкоснулись. Он действительно покалечил свою лучшую подругу. Он, возможно, случайно разрушил настоящую дружбу, коих у него не так много, потому что не смотрел по сторонам.
И добавьте к этому, что у Маринетт, по-видимому, волшебные губы, иначе, как объяснить, что Адриан пришел в норму?
Как он будет завтра смотреть ей в глаза, а тем более разговаривать с ней?
Ему был отчаянно необходим совет (потому что Плагг тут бесполезен. В тот момент, когда Адриан понял про поцелуй, тупой наглый квами расгоготался так, что забыл про сыр), так что Адриан пролистал несколько томиков Хост Клуба Старшей Школы Оран. Он мог поклясться, что Тамаки и Харухи тоже случайно поцеловались, как они с Маринетт, а потом искали решение в манге.
К своему огорчению, Адриан обнаружил, что ни Тамаки, ни Харухи не смогли найти решение, и он огорченно опустил мангу.
— Аргх! — он запустил пальцы в волосы. — Это бесполезно! Плагг, — в отчаянии обратился к нему Адриан, — что делать, если ты случайно поцеловал друга?!
— Мы через это уже проходили, малец, — изнуренным тоном отозвался квами. — Я не вникаю в такие глупые ситуации. Вот сыр — другое дело.
— Аргх! — Адриан жалостливо застонал. — Ну ты хотя бы в курсе, почему я внезапно исцелился?
— Эх, — Плагг пожал плечами, — даже квами не понимают всей этой мутотени с поцелуями истинной любви. — Адриан подавился воздухом, но не успел он высказаться против данной теории (он был на девяносто пять процентов уверен, что Маринет видит в нем только друга, а может, и это ему не светит после того, как он врезался в нее губами), Плагг продолжил, — кстати, малец, — нехотя сказал он, — Ледибаг пытается с тобой связаться последний час, так что может, ты хочешь трансформироваться?