Страница 22 из 100
Торговец простёрся у ног сына правителя Рас-Таннура, затем рассказал горестную историю нападения разбойников на купеческий караван. Всадники слетели с вершины горы, словно хищные птицы, и осыпали караван дождём стрел. Почти все охранявшие караван Мирзы Русвы погибли, остальные взяты были в плен. Разбойники забрали всё имущество и женщин. Торговец был вне себя от горя.
— Моя дочь! — воскликнул он. — Моя дочь!..
— Дочь?! — произнёс Микаил, уже почти догадавшись. — Дочь?!.
Купец, рыдая, обнял его колени и просил прощения...
— Моя дочь сопровождала меня в моих странствиях после того, как моя жена безвременно скончалась. Девочка умна и сметлива. Она — единственное близкое существо для меня. Я выучил её читать, писать и считать, ездить верхом и хорошо играть на тамбуре[47]. Она умеет петь и плясать. В пути она всегда была переодета мальчиком. Один мой дальний родич, владеющий пахотными землями, просил меня отдать мою дочь в жёны его сыну. Я согласился, потому что мой родич и его жена — хорошие люди и сын их — славный юноша, он старше моей дочери на несколько лет. Дом их — просторный, всего в изобилии — коровы, буйволы, молоко и масло, кукуруза и сахарный тростник. Дети ещё не видели друг друга, но между родителями была уже сделана договорённость. Мы решили, что свадьба состоится, когда я возвращусь из торговой поездки. На этот раз я не хотел брать с собой мою дочь, но она уговорила меня, и я не смог отказать ей. Старуха, нанятая мною для присмотра за моими невольницами, сказала мне, что видела тебя, господин; видела, как ты смотрел на мою дочь, когда она была в женской одежде. Старуха говорила, что ты хочешь похитить мою дочь. Когда ты велел показать юных невольниц, я уверился в опасности твоих намерений. Придумал я простое: в те сладости, коими я наделил тебя и твоих людей, подмешаны были сонные порошки. Но ведь я невольно сделался откровенным с тобой и расположился к тебе... И теперь я наказан за своё недоверие. Я ограблен, дочь моя похищена...
— Поднимись с колен, — приказал купцу Микаил. — Я прощаю тебя. Сын правителя Рас-Таннура — не разбойник! Если бы ты отдал мне свою дочь по доброй воле, я вознаградил бы тебя достойно.
Купец всё не поднимался с колен.
— Встань! — повторил Микаил. — Скажи мне, куда могли отвезти разбойники похищенных женщин? Где искать похищенных и возможно ли их отыскать?
И купец поднялся с колен и сказал со слезами:
— Похищенных женщин везут обыкновенно в Истанбул, там следует искать их...
— Я отыщу твою дочь! Но я не стану отнимать её у тебя...
Купец присоединился к спутникам Микаила, и они все добрались до Скутари, пригорода Истанбула. Уже видны были золотые башни города. Не прошло и тридцати лет с того дня, когда столица ромеев, город Константинополь, сдалась воинской силе тюркского правителя, султана Мехмеда[48]. Теперь город зовётся Истанбул и в нём воцарилась правая вера Аллаха.
В городе Истанбуле возможно увидеть много дивного. Микаил и его спутники искали места, где продают невольников. Город окружён высокой стеной и большими прочными башнями. Две стены обращены к морю и одна — к суше. Прежде всего путники отправились к большому и красивому колодцу, называемому колодцем Магомета. Колодец этот состоял из арок, сделанных из камня-известняка и опирающихся внизу на колонны, так что образуются шестнадцать сводов. А верх колодца покоился на четырёхстах девяноста толстых колоннах. В этом колодце было много воды, достаточной для большого числа людей. После расспросов Микаил повернул к воротам, выходящим к морю. Туда приходили разгружаться торговые суда и корабли. Но своего корабля Микаил не увидел. Блуждая, Микаил, сопровождаемый своими слугами и торговцем из Гундустана, очутился на улице, где меняли деньги. Там наняли они дом, где все разместились. Но Микаил, сжалившись над страданиями купца, пустился с ним в дальнейшие странствия по городу в поисках рынков, где продавали невольников.
Вокруг было прекрасно и весело, и глаза юноши отворились для наслаждения прекрасными зрелищами. Звездообразный залив покрыт был всевозможными лодками, и гребцы в разноцветных чалмах и шёлковых рубахах, с засученными по плечо рукавами, быстро продвигали лодки сильными взмахами весел гребных. Кипарисы и мимозы свешивали ветки, листья колыхались. Муэдзины призывали к молитве. Женщины под покрывалами, мужчины в жёлтых туфлях и красных шапках ходили по берегу...
Через тёмный переулок Микаил и Мирза Русва прошли к большому строению, откуда их провели во внутренний двор. Здесь выставлены были на продажу тридцать или сорок невольников, среди которых оказались и молодые девушки. С каждой из них снимали грубошёрстное покрывало и выводили на помост, чтобы покупатели могли разглядеть их. Но эти девушки привезены были с верховьев Нила.
Тогда Микаил и Мирза Русва отправились на другой базар. Здесь, также на внутреннем дворе, они увидели множество чернокожих, выставленных для продажи у колодца в тени смоковницы. Под навесом сидели чернокожие девушки, полунагие. Волосы их были заплетены в сотню тугих косичек, пробор выкрашен киноварью; на руках и ногах бренчали оловянные браслеты, на шее висели стеклянные бусы, нос украшало медное кольцо, а кожа была выкрашена хной. Торговцы приказывали им выходить вперёд. Девушки беззаботно подчинялись, громко при этом хохоча.
Мирза Русва спросил, где возможно купить белокожих невольниц. Ему назвали место, но предупредили, что подобная покупка обойдётся недёшево.
Меж тем ночь совсем приблизилась, и бродить по городу далее не имело уже никакого смысла. Однако на другой день, с рассветом, Микаил и несчастный отец похищенной девочки отправились в дом, который им указали. Это был красивый дом с галереей, окаймлённой колоннами. В большой комнате, где потолок и стены украшены были узорами лепнины, сидело вдоль стен несколько красивых и почти светлокожих девушек. Однако среди них не было никого из рабынь Мирзы Русвы и не было его дочери.
В третьем месте им показали двенадцать девушек, привезённых с гор Кавказа. Девушки эти были красивы и дородны, несмотря на крайнюю юность, но и среди них не оказалось той, кого искали.
И снова Мирза Русва спросил продавца, нет ли у него белокожих невольниц-девочек. И вдруг продавец ответил, что есть одна, недавно перекупленная им, но кожа её довольно смугла. Мирза Русва спросил, сколько ей может быть лет. Торговец отвечал, что ей лет десять или двенадцать. Они втроём прошли в маленькую комнатку, посреди которой поставлена была жаровня. Посреди комнаты на узком ковре сидела, сжавшись, девочка, закутанная в тёмную шаль. При звуке шагов она подняла голову и вдруг откинула шаль с головы. Отец и Микаил тотчас узнали её. Мирза Русва вскрикнул радостно и сжал пальцы рук. Микаил смотрел на неё с пристальностью. Продававший девочку работорговец не мог не приметить волнения покупателей. Но она не произнесла ни слова, не издала ни звука. Глаза её виделись Микаилу совсем чёрными...
Мирза Русва спросил, сколько просит торговец за рабыню... Микаил подумал, что в ту, уже, казалось, давнюю ночь девочка показалась ему невольницей... Торговец назвал большую цену. Несчастный отец посмотрел на своего знатного спутника. Микаил имел с собой деньги, но не так много. Он тотчас сказал Мирзе, что отправится немедля в дом, где они остановились, и возвратится с деньгами; гундустанец благодарственно сложил руки у груди...
Но когда Микаил возвратился, то не нашёл в доме работорговца ни гундустанца, ни его дочери. Торговец рассказал, что едва Микаил ушёл, как гундустанец вынул из-за пазухи золотое кольцо с драгоценным рубином. Это кольцо, несомненно, стоило дорого; цена его составляла более денег, нежели торговец запросил за девочку. Он с радостью взял кольцо и отпустил гундустанца с дочерью...
«Вновь я обманут этим человеком, — подумал Микаил. — Но я могу понять его, он боится меня. Надо забыть об этой девочке, я не знаю её имени. Она скользнула в моей жизни, словно тень. Она должна исчезнуть из моей жизни без следа...»
47
…хорошо играть на тамбуре... — тамбур — струнный восточный музыкальный инструмент наподобие мандолины.
48
…сдалась воинской силе тюркского правителя, султана Мехмеда. — Мехмед II, османский султан (1440-1481), окончательно покорил Византийскую империю, его войска взяли приступом Константинополь.