Осколки (ЛП)

— Ладно, хватит, чувак. Я не знаю, что, черт возьми, тебя так беспокоит сегодня утром, но тебе нужно сделать перерыв. Даже такому железному мужику, как ты, нужно время от времени отступать. Вот, выпей.

Ник нахмурился, когда Исаак вручил ему полотенце и бутылку Gatorade. Он неохотно стер пот, льющийся с лица, прежде чем открыть бутылку и сделать несколько глотков.

— Я в порядке, — процедил он сквозь сжатые зубы. — И, если ты не одобряешь мою тренировку, можешь убираться. Я не хочу, чтобы кто-то говорил мне, что мне нужно делать здесь.

— Ты прав, — спокойно согласился Исаак. — Честно говоря, иногда мне приходит мысль, что ты просто держишь меня рядом с собой, потому что думаешь, что мне нужно зарабатывать деньги. На самом деле, это не совсем так. У меня много клиентов, которые, действительно, нуждаются в моей профессиональной помощи, совсем не таких, как ты, который знает намного больше о любых тренировках, даже по сравнению со мной. Но сегодня, именно в эту минуту, ты обязан выслушать мой совет и остановиться, Ник. Сходи в душ и поешь, а потом можешь делать жим ногами, хоть до конца дня. Я знаю, что ты не послушаешься моего совета, но, по крайней мере, я прикрою свою задницу, предупредив тебя.

Ник покачал головой.

— Нет, ты прав. Как ты уже сказал, мне необходимо было разобраться со своим дерьмом. Жизнь на данный момент сложная штука.

— Хм. — Исаак выглядел озадаченным, потому что за все годы, что он знал Ника, он редко видел, чтобы Ник с кем-то соглашался. Ник не терпел в своей жизни таких понятий, как стресс, и если что-то ему не нравилось или не соответствовало его критериям, он просто выбрасывал это из своей жизни. — Не могу даже представить, что это может быть. Ты самый свободный, как птица, парень, которого я знаю — никаких обязательств, никакой отдачи. Либо это работа, либо, ну, я не знаю, что еще довело тебя до такого состояния.

Ник допил бутылку Gatorade и бросил ее в соседний мусорный бак.

— Женщина, — неохотно признался он. И увидев неподдельное удивление на лице Исаака, пожал плечами. — Да, я знаю. Я сам все еще не верю. Но, черт возьми, она… она прокралась мне под кожу и полностью оккупировала мои мысли. Не говоря уже о том, что постоянно находит все новые и новые способы, чтобы меня разозлить. И я боюсь, что даже тренируясь еще шесть часов, все равно не выброшу ее из головы.

Исаак с удивлением покачал головой.

— Я давно тебя знаю, мужик, и никогда не видел, чтобы ты бредил женщиной. Должно быть она особенная, да?

Ник долго молчал, прежде чем неохотно кивнул.

— Да, очевидно, что так. По крайней мере у меня нет другого логического объяснения, почему в своем возрасте я терплю все это дерьмо. Эй, я лучше пойду. Спасибо, парень. За то, что не позволил мне себя сегодня себя убить. Или, что еще хуже, отключиться. Моя репутация уже не осталась бы прежней, если бы кто-то увидел нечто подобное.

Исаак ухмыльнулся и ударил о кулак своего давнего друга кулаком.

— Я когда-нибудь встречусь с этой цыпочкой?

Ник криво улыбнулся.

— Да, когда-нибудь я приведу ее с собой. Ну, если она все еще будет разговаривать со мной после… ну, некоторых разногласий, произошедших вчера вечером. У меня такое чувство, что мне придется в эти выходные очень сильно попотеть, чтобы загладить перед ней свою вину.

— А теперь я готов заплатить хорошие деньги, чтобы на это посмотреть.

Ник все еще посмеивался над собой, пока ехал из тренажерного зала через мост в Саусалито. Сегодня утром было туманно и прохладно, типичная погода для лета в Сан-Франциско, но скоро проглянет солнце и его невероятный вид на залив с задней террасы будет таким же прекрасным, как и всегда. Хотя, учитывая интенсивность тренировки, в которую он себя вогнал, он вполне мог заснуть к тому времени.

Он пребывал в ярости, когда Анжела убежала из его гостиничного номера вчера вечером, поэтому быстро оделся, решив ее догнать и вернуть обратно. Но когда он шнуровал свои ботинки, он со всех сторон обдумал эту идею, учитывая его ужасное настроение, и пришел к выводу, что мог бы в данный момент только ухудшить еще больше всю ситуацию. Им обоим нужно было успокоиться, а затем все обсудить, когда они будут способны рационально мыслить. И по общему мнению, попытка серьезно поговорить сразу после раунда безумного секса была не лучшей.

Он загнал свой Феррари в гараж, вошел через вход на кухню в дом. Приготовил свежий чайник с кофе, прежде чем отправиться в душ, сегодня утром ему потребовалась большая доза кофеина и струи горячей воды, способные его оживить. Когда прошлой ночью Анжела бросила его, он тоже ушел, не заботясь о том, что четыреста долларов за номер потрачены впустую. Но сон не приходил, как только он добрался до дома, у него была беспокойная ночь, он постоянно вертелся с боку на бок, наконец, отказался от этой идеи около пяти утра. Он направился в спортзал, приехав, к его открытию в шесть и начал адскую тренировку. Если бы Исаак не вмешался, он, вероятно, все еще продолжал бы изнурять и наказывать свое тело, пока не упал бы от изнеможения.

Он сделал себе завтрак, его кулинарные способности были довольно простыми, и возникли от необходимости — во время летних каникул, которые он проводил у своей матери. Ник довольно быстро понял, что после ночи вечеринок, мать и ее гости будут спать до полудня, а может и дольше, и если он хочет есть ему придется кормить себя самому.

И, как ни странно, позавтракав он подумал о своей матери. Он сидел на террасе, до сих пор стоял туман, потягивая, вероятно, уже пятую чашку кофе за утро, в попытке не дать себе заснуть. Он спросил себя, чем, черт возьми, он занимается, прокручивая список контактов на своем телефоне. Он понятия не имел, где в данный момент находилась его мать, в каком часовом поясе или части мира, но он надеялся, что не разбудит ее посреди ночи, когда набрал ее номер.

Он был рад, когда Шина ответила на третьем гудке, но еще больше был рад, когда по ее голосу он понял, что она не спала. Она тоже была счастлива неожиданно услышать его, своего единственного ребенка.

— Ники, дорогой, это такой приятный сюрприз! — произнесла она. — Все в порядке? Я имею в виду, ты звонишь так редко, что я беспокоюсь, что какие-то плохие новости.

Он задвинул чувство вины, вызванное ее словами, прекрасно понимая, что пренебрежительно относится к матери, несмотря на то, что у него имелись вполне веские причины.

— Все хорошо, мам, — заверил он ее. — Мне просто… нужен небольшой совет, вот и все. От женщины. И ты идеально подходишь для этого.

— Ну, конечно, дорогой, — ответила Шина. — Я понимаю, что не была для тебя самой идеальной матерью, но ты всегда можешь ко мне обратиться, я всегда буду рядом, Ники. Ты самый независимый человек, которого я когда-либо знала, и ты бы предпочел отрезать себе руку, чем признаться, что тебе необходима помощь. Ты всегда можешь мне позвонить, если тебе что-нибудь нужно. Итак, какой совет тебе нужен?

Нерешительно Ник начал рассказывать матери об Анжеле, об их отношениях четыре года назад, и о том, как он порвал с ней, когда она подобралась к нему слишком близко, затронув его чувства и душу, о том, как они снова встретились на работе. Конечно, более интимные детали он оставил при себе, матери нет необходимости знать о его сексуальной жизни. Но когда он сказал, что действительно переживал за Анжелу и хотел ее вернуть, но, очевидно, что делает все не совсем правильно, Шина, наконец, его прервала:

— Ладно, дорогой, давай я подытожу то, что ты сказал, — произнесла она. — У тебя были отношения с этой девушкой четыре года назад. Она была молода, наивна и позволила тебе командовать собой. Потом ты порвал с ней… и думаю, разбил ей сердце. Теперь вы снова встретились и решили продолжить на чем остановились. За исключением того, зная тебя, Ники, ты все еще хочешь сделать все по-своему, неужели ты думаешь, что эта девушка настолько безумна, что согласится на все, что ты ей предложишь. Я правильно все поняла?