Страница 4 из 26
- Швивой. – строго поправила Таня, - Да и рисуют они обычно в обратную сторону, церковь Никиты в Заяузье, если уж совсем правильно называть.
- Если правильно – то «Студия Диафильм». Не веришь – вон вывеска на ней есть, - сказал Серега, - а Швивая или Вшивая – то тайна великая, в веках утерянная.
- Ничего, у нас скоро будет спец по тайнам веков, - хмыкнул Ринат. Но эту тему никто не поддержал.
У следующего дома Серега притормозил, и ткнул пальцем в окно полуподвала.
- Как вы думаете, что это такое?
- Щиты какие-то, лампочки мигают, да так занятно. Какие-то пульты управления чем-то ужасно сложным? – выразил общее мнение Ринат.
- Все гораздо интереснее. Это электронно-вычислительная машина. Электронный мозг техники будущего! – торжественно произнес Серега.
- И вот так, буднично, в подвале? – недоверчиво спросила Таня.
- Техника будущего в подвале - и на нашей улице. – Задумчиво добавила Лена.
- Какая ей разница, где стоять? Лишь бы работала, да не перегревалась. Ладно, пойдемте дальше. А вон там, у 12-го дома машина интересная справа в углу двора, кто-нибудь знает что это? А, не знаете. Это Опель Олимпия.
Так, развлекая друг друга разговорами, они и шли. После 1-го Котельнического переулка, круто уходящего вниз к реке, улица сделала плавный поворот, после чего по правой стороне остались всего два больших дома. Светло – желтый «генеральский», и здоровенный, с двумя крыльями и огромной аркой посередине, где и жили сестры. Когда-то, друзья с изумлением обнаружили, что проезд под аркой во двор – не просто проезд, а 1-й Гончарный переулок, от которого на этой стороне остался только одинокий дом №7 ста метрами далее, а на другой стороне он исчез на территории стройки новой линии метро. Собственно, остатки Котельнических и Гончарных переулков встречались по всему холму, периодически исчезая и возникая за следующим домом, что порождало живописную путаницу в номерах домов. Старожилы знали, что порядок более-менее соблюден только по улице Володарского. Чуть ниже шла нумерация по существующим и несуществующим переулкам, а еще ниже – по Котельнической или Гончарной набережной, хотя набережная была еще уровнем ниже. Вот в таком доме сложной формы и жил Ринат – дом начинался на Гончарной набережной, затем через детскую поликлинику продолжался по перпендикулярному Гончарному проезду, а потом плавно загибался внутрь квартала, заканчиваясь тем самым домом №7 по 1-му Гончарному, упомянутому выше.
Парни распрощались с девушками около арки, и прошли через нее дальше вниз. Дальше Ринату было налево, а Сергею направо.
- Что завтра делаешь? – спросил Ринат.
- С утра - в родной МВТУ, потом наверно с вами встречаюсь, - ответил Сергей.
- А, ну тогда видимо мне за крысами на Птичку ехать.
- Может проще по подвалам наловить? Их там до черта…
- А потом долго лечиться? Ну нафиг.
- Тогда до завтра?
- До завтра!
Девушки жили на 12-м этаже центральной части здания, благодаря чему с их балкона открывался один из лучших видов Москвы. В хорошую погоду можно было невооруженным глазом рассматривать здание МГУ на Ленинских горах, Новый Арбат, или изгиб реки в районе стадиона Торпедо и дальше вплоть до Каширки. Смотреть на вечернюю Москву было тоже просто замечательно, особенно в романтическом настроении. Чем девушки сейчас и занимались.
- Ленка, а ты хотела бы отсюда прямо взлететь, и мчаться в ночном небе над городом, чтобы под тобой проносились улицы, дома, машины! А ты летишь, и в тебе все поет от счастья?
- Да я сто раз об этом думала! Как ты думаешь, у нас получится?
- Получится, мы же будем добрые ведьмы! А добрая ведьма – все равно, что фея!