Страница 23 из 26
Ринат сидел на кровати, скорчившись и зажав уши руками. Периодически он окидывал взглядом комнату, с таким родным пузатым абажуром люстры, книжными полками, уставленными учебниками и любимыми книгами, с поцарапанным письменным столом, на котором темнел согнутый силуэт настольной лампы. Как же хотелось снова вернуться в этот теплый уютный мир, где есть солнце, друзья, книги. Где летом можно купаться в речке, ходить в лес по грибы и ягоды, а зимой играть в снежки и кататься на лыжах. Где теплые руки мамы, спокойный голос отца, где есть смешная непоседливая младшая сестра.
Ничего этого больше не было. Было только полное боли и жажды существование живого трупа. И звучащие вокруг голоса ночи, которой теперь принадлежал Ринат. Ночь лилась потоком, увлекая его за собой.
- Завтра мы встретимся, завтра мы что-нибудь придумаем, - уговаривал себя Ринат.
По набережной проезжали припозднившиеся машины. Периодически подавала голос какая-то ночная птица. С Москвы-реки послышался гудок самоходной бвржи. Ринат не слышал. Зов ночи захватывал его все сильнее и сильнее. «Вставай и иди. Там много теплой беззащитной жизни. Отними ее, забери ее себе. И тогда заполнится твоя пустота внутри, стихнет твоя боль…».
- Я не хочу отнимать жизнь! Я хотел быть врачом, я хотел спасать чужие жизни, а не отнимать их!
«Теплая, теплая жизнь. Забери ее, и тебе станет теплее. Выпей, выпей, выпей…». В какой-то момент Ринат осознал себя стоящим у входной двери и снимающим с нее цепочку. Он схватил стоящий на коврике тяжелый туристический ботинок и с размаху стукнул себя по голове. Голоса на мгновение стихли, затем пустота внутри расплылась усилившейся болью. «Выпей, выпей, выпей».
Ринат зашел в комнату родителей, подставил стул и достал со шкафа коричневый кожаный футляр. Вернулся в свою комнату, открыл. Достал оттуда приклад с казенной частью, прищелкнул стволы. Три сплетенных кольца. Зауэр, шестнадцатый калибр. Должно хватить.
Гарик долго махал вслед поезду, не в силах поверить вернувшемуся счастью. Наконец он, приплясывая, вернулся к отцовской Волге и помчался домой, залихватски выставив локоть в открытое окно. Одна проблема исчезла, значит, сейчас наверняка решатся и все остальные. Гарик был оптимист. Волга свернула с Садового кольца на набережную Яузы, притормозила на светофоре у Астаховского моста, проехала мимо Кошелей. Гарик с улыбкой посмотрел на знакомый дом и подумал, что сегодня у них – точно все получится.
Гарик поставил машину в гараж, и уже открывал дверь квартиры, когда услышал беспрерывно звонящий телефон. Что там еще? Гарик схватил трубку.
- Гарик, у нас беда! – кричал Сергей, - Ринат ночью покончил с собой!
У Гарика подкосились ноги.
- Да ты что… почему…
- Зарядил отцовское ружье пулями и дуплетом разнес себе голову в клочья! Милицию соседи вызвали!
- Но мы же… собирались…
- Гарик, ну эту книгу на хрен! Я лучше на БАМ поеду, если что в тайгу уйду, по сопкам бегать! Но к ней я больше и близко не подойду!
- Подожди, но может, мы найдем какой-то выход?
- Гарик, я сказал! Сожги ее ко всем хренам и забудь навсегда! Всё, я вешаю трубку!
Гарик сел на стул, и стал раскачиваться, обхватив голову руками. Вот и все. Милые романтичные сестры, спокойный уравновешенный Ринат. Теперь их нет, и уже никогда не будет.
Снова зазвонил телефон. Гарик механически взял трубку.
- Игорь, здравствуйте. Это снова Борис Львович…
- Да, Борис Львович! Эдик нашелся?
- Нет, Игорь, я потому вам и звоню. Мы уже заявление в милицию написали. Значит, вы тоже ничего про него не знаете? Тогда извините за мой звонок.
- Что вы, Борис Львович, как что выяснится – звоните мне сразу. Да, до свидания, Борис Львович.
Вот еще одна беда. Куда же он мог пойти? Значит так, я рисовал узор, Эдик вышел в соседнюю комнату, а что потом? А потом он мимо меня не проходил! И с чего я решил, что он убежал? У Гарика зашевелились волосы на голове.
- Значит, он там где-то в доме! И я его бросил! Вот я придурок! – Гарику хотелось биться головой об стену. – Что же делать, что же делать?
Гарик побегал по комнатам и рухнул в кресло. Что-то скользнуло ему сверху прямо в руки. Книга!
- Я знаю! Я вызову Хоттабыча, он все исправит! – подскочил Гарик.
Он сунул книгу в сумку и помчался по лестнице вниз, забыв про лифт. Выскочив во двор, он остановился.
- Крыса! У меня же нет крысы! Чем я буду рисовать знаки?
Гарик суматошно обвел глазами двор. О, вот она, есть! Возле черного хода сидела большая серая крыса. Гарик подкрался, и как огромный кот прыгнул на крысу, пытаясь схватить ее руками. Крыса пискнула и вырвалась, прокусив ему палец.
- Ушла, тварь! – взгляд Гарика упал на кровоточащий палец, - Ну ничего, так будет еще лучше!
Он подхватил сумку с книгой, выбежал через арку и помчался к мосту.
В доме было как обычно тихо. В проникающих сквозь окна лучах света плясали пылинки. Гарик бежал по этажам, заглядывая во все комнаты подряд.
- Эдик, Эдик, отзовись! – кричал он.
В одной из комнат что-то сдвинулось.
-Эдик? – вбежал в комнату Гарик.
Груда тряпья зашевелилась и оттуда показалась опухшая пьяная рожа.