Страница 295 из 310
– Пока больше вопросов нет, – сказал мистер Клабб и отпустил мою руку.
Я отступил на шаг назад и потер запястье, которое горело, как от ожога.
– Вы говорите о своих методах, – проговорил я, – и я верю, что они у вас есть. Но с какой целью вы изуродовали фотографии, да еще в такой абсурдной манере?
– Сэр, – сказал мистер Клабб строгим, учительским голосом, – то, что вы называете уродством, мы считаем Усилением. Усиление – это средство, которое мы находим необходимым для применения метода под названием «Визуализация».
Побитый, я вернулся за свой стол. Без пяти минут два миссис Рэмпейдж доложила, что Скиппер и наш клиент, тридцатилетний наследник огромного семейного состояния по имени мистер Честер Монфорт де М., ожидают моего соизволения.
Прервав на секунду связь с миссис Рэмпейдж, я крикнул:
– Пожалуйста, сейчас соблюдайте абсолютную тишину. Ко мне идет клиент.
Первым появился Скиппер. Высокий, полный и настороженный, как пойнтер во время охоты на куропаток, он вел за собой еще более высокого, невыразимо апатичного мистера Честера Монфорта де М., человека, отмеченного печатью вечной праздности, потакания прихотям и глупости. Скиппер застыл на месте с открытым ртом, глядя на ширму, а Монфорт де М. обошел его вокруг и направился ко мне, чтобы пожать руку и сообщить:
– Должен вам сказать, что мне очень нравится та штука в углу. Напоминает ширму, что я видел в клубе «Пчелиный воск» несколько лет назад со стаей девушек, выскочивших из-за нее. Но, думаю, сегодня этого не произойдет.
Сочетание вульгарной ширмы и распутных воспоминаний нашего клиента заставило Скиппера покраснеть до корней волос, и я поторопился объяснить присутствие высококвалифицированных консультантов, которые предпочли расположиться вдали от посторонних глаз, в связи с чем и потребовалась установка ширмы...
– Это рядом с «Усами повара», – сказал Скиппер. – Я вспомнил, где находится клуб «Пчелиный воск». Не думаю, что когда-нибудь забуду ту ночь, когда Малыш Билли Деревянная Нога подпрыгнул и...
Щеки его покраснели еще больше, и он закрыл рот.
Из-за ширмы донесся голос мистера Клабба, который сказал:
– Визуализируй это.
Мистер Кафф хихикнул.
Скиппер пришел в себя и повернулся ко мне с самым серьезным видом.
– Превосходная идея – консультанты. Подобные инспекции всегда наводят порядок.
Он посмотрел на ширму так, что стало ясно: он уже знал о присутствии консультантов, но в отличие от Джиллигана не стал рваться в мой кабинет, пока не появилось уважительной причины для визита.
– Будет ли правильным присутствие этих джентльменов при обсуждении конфиденциальных дел мистера Монфорта де М.?
– Это вполне допустимо, уверяю вас, – сказал я. – Мы с консультантами предпочитаем работать в атмосфере полного взаимодействия. Кроме того, подобная расстановка вещей – условие нашего с ними контракта.
– Разумеется, – сказал Скиппер.
– Это ведущие специалисты, не так ли? – спросил мистер Монфорт де М. – Не хуже ваших. Ужасно компетентные. Пугающе компетентные.
Снова раздался голос мистера Каффа:
– Ладно, визуализируй это.
Мистер Клабб издал громкий смешок.
– Им нравится такая работа, – сказал мистер Монфорт де М.
– Не желаете ли присесть?
Жестом я указал на стулья. Будучи молодым человеком, чье состояние равнялось двум-трем миллиардам долларов (в зависимости от состояния дел на фондовой бирже, стоимости недвижимости в полудюжине городов по всему свету, глобального потепления, лесных пожаров и тому подобного), наш клиент был очень охоч до женщин, на трех из которых он женился, а потом развелся после рождения по ребенку от каждой, вследствие чего возникли определенные сложности с кредитами, соглашениями и контрактами, которые необходимо было пересмотреть в связи с его приближающейся женитьбой на четвертой молодой женщине с именем полудрагоценного камня, как и у ее предшественниц.
Благодаря нашей со Скиппером проницательности каждая следующая свадьба сопровождалась новым брачным контрактом, составленным таким образом, чтобы сохранить неизменным состояние клиента. Документы уже были составлены еще до его прихода, и мистеру Монфорту де М. нужно было только выслушать обновленный контракт и подписать бумаги – задание, которое обычно вызывало в клиентах сонливое состояние, за исключением моментов вступления во владение наследством.
– Продолжайте, ребята, – сказал он после десяти минут наших объяснений, – вы имеете в виду, что Опал должна отдать скаковых лошадей Гранаты, а вместо этого ей достанется тиковая плантация от Бирюзы, которая получит горнолыжный курорт в Аспене? Но Опал без ума от своих лошадей.
Я объяснил, что его вторая жена может легко позволить себе покупку новой конюшни на доходы от плантации. Он нагнулся, чтобы нацарапать роспись на бланке. За ширмой раздался взрыв смеха. Скиппер кинул в ту сторону недовольный взгляд, клиент, часто мигая, смотрел на меня.
– Теперь перейдем к другим вопросам, – сказал я. – Насколько вы помните, три года назад...
Моя речь была оборвана появлением хихикающего мистера Клабба. С незажженной сигарой во рту и пачкой желтых листов в руке он направился к нам. Скиппер и мистер Монфорт де М. уставились на него широко раскрытыми глазами, мистер Клабб кивнул им.
– Прошу прощения, сэр, но возникло несколько безотлагательных вопросов. Киркомотыга? Зубная нитка? Шило?
– Нет, да, нет, – сказал я и представил его двум другим джентльменам. Скиппер был ошеломлен, мистер Монфорт де М. – озадачен, но весел и доволен.
– Нас устроило бы наличие чердака, – сказал мистер Клабб.
– Чердак есть, – сказал я.
– Должен признаться, я в замешательстве, – проговорил Скиппер. – Почему консультант спрашивает про шила и чердаки? И зачем консультанту зубная нить?
– Временная мера, Скиппер, – сказал я, – мы общаемся с этими джентльменами посредством шифра или кода, как в данный момент, но очень скоро...
– Заткни свою пасть, Скиппер, – влез мистер Клабб. – В настоящее время от тебя здесь пользы как от ветра за окном, надеюсь, ты простишь мой простой способ выражения мыслей.
Брызгая слюной, Скиппер вскочил на ноги, лицо его при этом было гораздо более красным, чем при невольном воспоминании о том, что однажды выкинул Малыш Билли Деревянная Нога в клубе «Пчелиный воск».
– Успокойтесь, – сказал я, испугавшись невообразимых оттенков красного, которыми от негодования покрылся мой полный, седовласый, но еще сильный партнер.
– Ни за что на свете! – ревел Скиппер. – Я не стану этого терпеть... не стану выносить... Если этот невоспитанный карлик воображает, что после такого возможно извинение...
Он занес кулак.
– Тише-тише, – проговорил мистер Клабб и положил руку на затылок Скиппера. Глаза Скиппера закатились назад, кровь отлила от лица, и он, как мешок, рухнул на свой стул.
– Легким движением руки! – изумился мистер Монфорт де М. – Старик ведь жив, правда?
Скиппер неуверенно вздохнул и облизал губы.
– Приношу свои извинения за неприятный момент, – сказал мистер Клабб. – В этой связи мне бы хотелось задать еще два вопроса. Нельзя ли нам устроить постель на вышеупомянутом чердаке и есть ли у вас такие приспособления, как спички или зажигалка?
– На чердаке есть несколько старых матрасов и железных кроватей, – сказал я, – но что касается спичек, вы скорее всего не...
Поняв просьбу лучше, чем я, мистер Монфорт де М. протянул золотую зажигалку и поднес огонек к кончику сигары мистера Клабба.
– Не думаю, что эта часть – тоже код, – сказал он. – Правила изменились? Курить здесь можно?
– Время от времени во время рабочего дня мы с моим коллегой позволяем себе курить, – сказал мистер Клабб, пуская вонючие кольца дыма над столом.
Запах табака всегда вызывал у меня тошноту, и во всех частях нашего офиса курение, конечно же, было давно и строго-настрого запрещено.
– Ура, ура, ура и еще три раза ура! – воскликнул мистер Монфорт де М., доставая заостренную коробочку из внутреннего кармана, а оттуда – нелепую сигару фаллической формы. – Знаете ли, я тоже предпочитаю курить, особенно во время этих тоскливых обсуждений, кому достанутся подушечки для булавок, а кому табакерки. – Он подверг сигару обряду обрезания, вжик-вжик, и, к моему ужасу, закурил ее.