Страница 2 из 10
Адиля. Вы имеете в виду товарища Иванова?
Единственное. Кто это - Иванов?
Адиля. Да так... Один человек...
Единственное. Он что, из министерства?
Адиля. Нет, выше... Понимаете, выше...
Единственное. Так... И вы с ним знакомы?
Адиля. Да. Сегодня утром познакомились.
Единственнов внимательно смотрит на нее. Потом переводит взгляд на часы, висящие на столе, и вдруг кричит, и крик его покрывает шум почтового отделения.
-ї Ибрагим!
Ибрагим, заместитель начальника почтового отделения, маленький, лысый, кругленький, подскакивает от окрика, как мячик от стенки, и мгновенно оказывается перед Единственновым...
-ї Да, товарищ Единственнов!
Единственнов.ї Не видишь, что ли?ї Время перерыва. Ибрагим. Сию минуту, товарищ Единственнов! Ибрагим подходит к двери и, не пуская на почту посетителей, приговаривает:
- Перерыв, товарищи. Нельзя, товарищи, перерыв. Неужели непонятно, товарищи?.. Пе-ре-рыв!
Ему доставляет удовольствие маленькая, кратковременная, но власть над людьми! Его лысина розовеет и начинает лосниться, голос обретает металлическое звучание, но глазки... Глазки остерегаются - они бегают, прячутся, они все время в движении и подобны дыркам на телефонном диске: словно кто-то внутри Ибрагима все время набирает номер, и в дырках мелькают пустота и знаки, пустота и знаки...
Единственнов садится за стол, надевает очки и углубляется в газету. Помещение постепенно почти пустеет, уходят клиенты, разбегаются на обеденный перерыв служащие. Лишь Адиля остается на месте. Она сидит неподвижно, устремив взгляд в одну точку, когда появляются подруги Адили, женщины лет тридцати, вызывающе одетые. Они останавливаются перед прикрытой дверью...
Ибрагим. Нельзя!
Гюльзар. Ой... Вы нас не узнали, Ибрагим-муаллим? Здравствуйте!
Ибрагим. У нас перерыв.
Зулейха. Адиля, скажи этому типу, пусть нас пропустит.
Адиля. Ибрагим, ну что это такое? Товарищ Единственнов! Почему...
Ибрагим. Ну, ладно, ладно. Проходите.
Зулейха и Гюльзар подходят к Адиле и говорят вместе.
- Привет.
Адиля улыбается, придвигает им стулья. Девушки садятся.
Зулейха. Ой, Ада, в универмаг такие пальто-джерси привезли, такие пальто! И красные, и болотного цвета, и мышиного...
Адиля. На что мне джерси...
Гюльзар. Что с тобой творится в последнее время... На что мне то, на что мне это, зачем кино, зачем гулять?
Зулейха. Были бы у меня деньги... Купила бы себе джерси... Не помнишь, почем они были с рук? Послал бы мне аллах такого, как Халил...
Адиля. Дался тебе Халил, сказала же - не трогай его...
Зулейха. Я же ничего плохого не говорю...
Гюльзар.ї Эх, а я уж ни о чем таком и неї мечтаю!
Зулейха. Не ври, пожалуйста. Вот был бы у меня муж... Пусть даже самый никудышный. Какой-нибудь поэт непризнанный.
Гюльзар. На поэтов надежда плохая, помечтай о ком-нибудь другом.
Зулейха. Почему? Это на них наговаривают. Вот со мной по соседству живет поэт Фикрет Садыг - святой, да и только.
Гюльзар. Раз святой, значит, жениться не может. Эх, недавно шли мы с Зулей, видим, Салех...
Зулейха. Да, Ада, знаешь, какой он теперь стал? Такой представительный - с ним не шути!
Гюльзар. У него сын уже в школу ходит.ї Так вот, остановился Салех, поздоровался с нами. Спросил, как дела. Говорю, все по-прежнему, отлично. А про себя думаю: пусть моим врагам будет так же хорошо... Тебе привет передал, Ада.
Зулейха. Подумаешь, большое дело: привет передал... С нами водились и нас любили, дрались, чтобы только потанцевать с нами, хвастались друг перед другом...
Гюльзар. ...в смысле, мы тоже мужчины.
Зулейха. ...да фасонили, а как пришло время жениться, нашли себе других девушек. Не таких веселых и свободных, как мы. С папами...
Гюльзар. А мы-то, дуры...
Адиля. Да хватит вам, ради бога. Не начинайте все сначала, не расстраивайте меня, я и так с утра не в себе.
Зулейха. Она права... Пусть все мужчины катятся к чертовой матери! Интересно, Фира одолжит мне денег?
Гюльзар. Фира теперь не здоровается со старыми знакомыми, а ты хочешь, чтобы она тебе деньги дала?
Единственнов поднимается с места, подходит к двери. Задумчиво смотрит на улицу. Ибрагим приближается к нему.
-ї Какая мерзкая погода...
Единственнов. И погода хорошая, и жизнь превосходная, и люди прекрасные, и если есть еще у нас жулики, то ты - один из них!
Ибрагим обижается и отходит к своему столу.
Гюльзар. Ада, кажется, этот ваш заведующий опять не в духе.
Зулейха. Что это с ним?
Адиля. Наверно, опять с женой поссорился... Хотите я вас снова познакомлю?
Гюльзар. Сколько раз можно знакомиться? Ты уже трижды нас к нему подводила.
Зулейха. Неважно, от скуки чего не сделаешь. Пусть. Давай снова знакомь нас, Ада, зови его сюда.
Адиля. Товарищ Единственнов, Зуля и Гюля уже целый год изводят меня: познакомь да познакомь.
Единственнов медленно подходит к ним. Он не знает, как держать себя с этими насмешливыми и дерзкими женщинами.
Зулейха. Какая у вас романтическая фамилия, товарищ Единственное!
Адиля.ї Этої неї совсемї так,її Зуля.її Фамилияї нашего уважаемого заведующего - Гульмамедов, а Единственнов - псевдоним.
Гюльзар. Как интересно! Значит, вы один - единственный на свете человек?
Единственнов. Да.
Зулейха. Ваше лицо мне очень знакомо. Где-то я вас видела.
Единственнов. Возможно.
Зулейха. И я вас откуда-то знаю...
Единственнов. Очень может быть.
Адиля. Четырнадцать лет назад на Восьмое марта в газете была фотография товарища .Единственнова. Его сфотографировали, когда он покупал подарок своей супруге. Наверное, там вы его видели.
Гюльзар. Нет, я тогда была слишком мала, чтобы газеты читать.
Зулейха. Товарищ Единственнов, а вы в кино не снимались?
Адиля. Да нет... Товарищ Единственнов - ветеран почтового дела. Сам министр знает товарища Единственнова, он даже упомянул о нем однажды в своем докладе.
Гюльзар. А-а-а, вспомнила, где я вас видела! Здесь, на почте. Неделю назад!..
Единственнов. Все прекрасно, все хорошо, но еще неизвестно, кто кого разыгрывает!
Адиля. Товарищ Единственнов, я и не знала, что у вас есть чувство юмора...
Единственнов. Хватит, товарищи! Ибрагим, где ты там, Ибрагим!
Ибрагим.ї Яї здесь,ї товарищї Единственное,ї яї здесь!
Единственнов. До конца перерыва осталось пять минут. Ты меня понял?
Ибрагим. Да, товарищ Единственнов. У меня к вам маленький вопрос.
Единственнов. Ну, давай свой вопрос, Ибрагим. Единственнов с Ибрагимом отходят в сторону, и подруги вновь остаются одни.
Зулейха. Да они просто горят на работе. Откуда только такие берутся?
Гюльзар. Эти два остолопа?
Зулейха. Всюду такие остолопы, и поэтому, как говорит моя бедная мама, мы остались ни с чем.
Гюльзар. Чтоб им всем мурдешир (Мурдешир - человек, занимающийся ритуальным обмыванием покойников у мусульман) лица вымыл!
Адиля. Тише ты, Ибрагим услышит.
Гюльзар. Ну и пусть услышит, мне-то что?
Адиля.ї Как что?ї Ведьї Ибрагим - мурдеширї иї есть.
Гюльзар. Что?
Адиля. Ибрагим - мурдешир.
Зулейха. То есть как это?
Адиля. Ну, обыкновенно, мурдешир... Подрабатывает... Как выдается свободное время, бежит в мечеть, помогает обмывать покойников.
Гюльзар. Ой, мама!..
Зулейха. Ада, как ты работаешь вместе с таким человеком?
Адиля. Обыкновенно.
Гюльзар. Не боишься?
Адиля. А чего бояться?
Гюльзар.ї Нет, я тебяї не узнаю.ї Где прежняя Ада?
Адиля. Это потому, что не боюсь Ибрагима? А почему я должна его бояться? Что, другие лучше, что ли? Десять лет назад испугалась бы. Потому что я ничего о жизни не знала, мы порхали себе как бабочки...
Зулейха. И не задумывались даже, что осень не за горами...