Не в себе

Света вышла из ванной. Мое коротенькое полотенце едва прикрывало ее грудь. Низ тоже почти не прикрывало, но я старался туда не смотреть.

- У тебя фен есть? – Света махнула мокрыми волосами.

- Откуда! Чего мне последнее сдувать. Само сохнет быстро. – Из-за избытка тестостерона, голос мой стал ниже. – Я тоже, схожу в душ, пожалуй.

- Давай, а я пока телек посмотрю.

В ванной я пробыл не больше пяти минут. Когда вышел из нее, заметил, что в спальне не горит свет. В комнате мерцали отблески включенного телевизора и слышались звуки футбольного матча. Я вошел и хотел сделать удивленное замечание выбором Светы. Оказалось, что она не смотрит телевизор. Света спала. Ее голова склонилась набок. Полотенце сползло с груди, обнажив соски, и задралось снизу. Сердце мое от такого вида застучало, как пулемет. Кажется, я был готов к чему угодно без всякой дополнительной стимуляции и настроя. Но что делать со спящей девушкой? Она столько пережила за сегодня, что будить ее, чтобы устроить оргию было бы верхом наглости и неприличия.

Я решил, что успокоиться мне будет несложно. Не было секса два года и еще два года без него обойдусь. Правда, организм мой имел на этот счет другое мнение. Обошел кровать, нагло разглядывая спящую девушку. Я понял, что если еще немного буду разглядывать ее, то не удержусь, разбужу и…, а то и будить не стану. Холодный рассудок возобладал. Я сумел отвести глаза. Пульт от телевизора лежал у Светы на животе. Я потянулся за ним, чтобы выключить телевизор. Света схватила меня за руку.

- Извини, забыла знак оставить, въезд разрешен.

Я понял, что в этом танце вести будет она. Девушка притянула меня к себе резко и безапелляционно. Мне пришлось вспоминать всё, что я знал и умел когда-то.

Утро разбудило меня непривычным запахом еды и шумом воды из ванной. Я потянулся. Мышцы, с непривычки, болели, но боль была приятной. Меня накрыло ощущение счастья. Я сейчас был похож на бродячего пса, наконец-то обретшего хозяев, чистую конуру и регулярную кормежку. Чтобы не спугнуть это хрупкое состояние я замер и тут же снова уснул.

- Эй, соня, отвезешь меня в универ?

Я резко сел на кровати. Света была одета в мою майку и сушила волосы полотенцем.

- Это, зачем?

- Затем, что я не ходила туда несколько дней. Надо сдать кое-что, хвосты подчистить, ну и забрать меня потом. Вдруг меня и там пасут?

- Хорошо. – Я вскочил с кровати и только потом понял, что на мне ничего нет. – Ой, гадство! – Схватил одеяло и прикрылся.

Света закатила глаза и отвернулась. Я быстро принял душ, позавтракал традиционными гренками, на этот раз с сыром. Выпил кофе и был готов.

Перед тем, как сесть в свою машину, я прошелся по парковке возле дома, чтобы убедиться в том, что за нами никто не наблюдает. Никого подозрительного я не увидел. Дал знак Свете. Она выбежала из подъезда и легла на заднее сиденье.

- Мне так спокойнее. – Сообщила она.

Всю дорогу я смотрел в зеркало заднего вида, чтобы убедиться в том, что за нами не наблюдают. К универу подъехали с задов.

- Я там дыру в заборе знаю, возле котельной. Там, правда, бомжи тусят, но я их не так боюсь, как этих…

Она вышла, нагнулась к моему окну.

- Антон, пожалуйста, приезжай за мной?

- Конечно, можешь не делать такое жалостливое лицо. Сюда же?

- Да, давай сюда. Если что изменится, я тебе позвоню. Ты только не уезжай, пока я не дойду до самого универа, ага?

- Хорошо, буду ждать звонка, что ты дошла.

- Ты такой молодец, Антон.

Я заметил, что Света как-то замешкалась. Мне показалось, что она хотела меня поцеловать, но не стала этого делать. На короткий миг я почувствовал возрастную границу между нами, которая не позволяет вести себя как ровесники.

- Иди уже, а то ты вызываешь подозрение у всех.

Света кивнула и частым шагом направилась к дыре в стене. Я дождался от нее звонка. Никого подозрительно она не встретила ни по дороге, ни в самом универе. Сообщила, что ее подруги-курицы уже прознали о беде, нависшей над их семьей, и деланно закатывали глаза, выражая соболезнования. Я слушал ее торопливый рассказ на ходу, выворачивая руль одной рукой на узких улочках между домами.

От нечего делать, я поехал в центр города. Оставил машину на стоянке и прогулялся по улицам. «Нырять» ради развлечения желания не было никакого. Сейчас у меня было ощущение, что я при деле, помогаю хорошему человеку справиться с проблемой. Для меня это ощущение создало чувство полноты жизни, и расходовать его на мелкие радости не хотелось. Я еще не представлял, какую именно помощь ждет от меня Света, но готов был справиться с любой проблемой. Искрой пролетела мысль, что я могу вляпаться в большие неприятности и тут же погасла. Какие могут быть у меня проблемы? Меня нельзя ни под стражу взять, ни, тем более, посадить, даже драться со мной бесполезно. Я неуязвим, благодаря своей особенности.

Мои супергеройские рассуждения прервала мысль о том, что я теперь не совсем холостой, а в моем доме нет ничего съедобного. По дороге домой, заехал в супермаркет, набрал продуктов, купил большое банное полотенце и фен. Мое аскетичное мужское жилище больше не будет походить на холостяцкую берлогу. Женские «штучки» придадут ему уюта и тепла. Я попытался приготовить обед, но не успел. Позвонила Света и попросила забрать ее из универа.

Она ждала меня, сидя на заборчике, укрывшись от случайных взглядов учебником по юриспруденции. Она снова запрыгнула на заднее сиденье и легла.

- Извозчик, трогай.

Я решил сделать из этого хохму. Протянул руку между сиденьями и потрогал ее, куда попала рука. Мне казалось, что после всего, что между нами было, я имею право распускать руки.

- Полегче. – Света убрала мою руку.

- Ты сама сказала, трогай.

- Хорошо, в следующий раз я учту особенности мышления извозчиков. – Мне показалось, что девушка расстроена.

У нее зазвонил телефон.

- Привет па,…, нет, не дома, у парня одного…, нормальный, проверенный…, ну не было повода знакомить вас…, хорошо…, это он помог мне сбежать из квартиры, меня там обложили…, нет, никто не знает, где я…, потом познакомлю…, нет, не скажу, чем меньше людей об этом будут знать, тем лучше. Всё, давай, держись. Люблю тебя и целую. – Света чмокнула в трубку, после чего обратилась ко мне. – Отца из под домашнего ареста в СИЗО перевели. Через три дня суд будет. Спешат, сволочи, пока он не успел сделать что-нибудь. Отец дом наш заложил, чтобы адвоката из Москвы взять. Не знаю, успеет тот за три дня придумать что-нибудь?

- Да, печально. Большие деньги идут в нагрузку с большими проблемами.

- Антон, Антошечка. – Света поднялась и взяла меня за плечи. – Помоги нам.

- Как ты себе это представляешь?

- Нам надо на заседание суда попасть. Понимаешь, о чем я?

- Примерно. Ты хочешь, чтобы я вмешался в судебный процесс.

- Да, Антошечка, я хочу, чтобы ты устами судьи выпустил моего отца из зала суда, полностью сняв все обвинения. Ты только представь, это настоящее доброе дело, не афера какая-нибудь, ни жульничество? А мы с папкой придумаем, как тебя отблагодарить.

- Хватит и твоей благодарности, папки меня не интересуют.

- Это значит, да?

- Да, но это все равно жульничество.

- А, спасибо! – Света схватила меня за подбородок руками, задрала голову лицом вверх и поцеловала в губы.

Я чуть не потерял управление автомобилем.

- Осторожнее, убьемся.

- Прости, прости, это от радости.

Весь день и до самой поздней ночи мы обдумывали план помощи. Зал суда не совсем подходящее место для «нырков». Любой шум, исходящий от чужого сознания в моем теле, мог привести к удалению. Я ни разу не был на подобных мероприятиях и не представлял себе, как они вообще выглядят. У Светы опыт был. Она вообще в плане не ладов с законом была намного опытнее меня. По малолетке судили ее товарища, и она шла свидетелем. Мне она призналась, что была самой настоящей соучастницей, но папа вовремя «отмазал» ее.