Страница 10 из 15
– Поешь немного, Владислава Будевоевна.
Влада даже занемела, не привыкшая, что её так кличет челядинка, растерянно взглянула на девку.
«Княженка Владислава Будевоевна…Чудно», – фыркнула Влада. Но нужно привыкать, теперь она не только обавница из русальего рода, а и девица знатных кровей. И как-то неловко ей сделалось внутри, тесно.
Усаживая за стол Владу, Звана сорвала вышитый рушник с горшка, из которого тут же потянуло сладкой пареной репой. Есть Влада хотела, но только больше двух ложек так и не смогла проглотить, не до еды ей.
Неожиданно в дверь кто-то постучал. Внутри княженки всё и оборвалось, затряслось, забилось. Кто же пришёл? Княгиня, али дочери её? А она не собранная, простоволосая!
Однако Звана оставалась спокойной.
– Ну, чего надо? – спросила она небрежно, что удивило Владу сильно.
Дверь приоткрылась, и из-за неё выглянула круглощёкая девка с толстой косой, концы которой обрезаны были, как конский хвост. Влада заметила, что у всех молоденьких девок были обрезаны косы. Странно, с чего бы? Неужели ради того, чтобы как-то отличать служанок? Так это же какая беда, с косой-то расстаться!
– Тут княженку Владиславу просят увидеть, – обратилась холопка к Владе.
– Кто? – спросила она твёрдо, а у самой так и задрожало всё внутри.
– Две путницы, чужеземки, говорят, калогостовские они. Назвались Купава и Полеля.
Влада так и осела на лавку, уронив ложку к ногам, которую она держала в руках всё это время.
– Как?
– Почём мне знать княженка, – хмыкнула девка. – Так что? Звать али прогнать?
– Нет, что ты! Зови.
«Вот, значит, что замыслили подружки милые, – усмехнулась про себя Влада, – ну, хитрицы-лисицы! А я-то думала, осерчали они на меня, плутовки».
Щекастая холопка нырнула обратно за дверь, а вскорости в опочивальню зашли Купава и Полеля. Влада, подпрыгнув с лавки, кинулась к подружкам. Как же рада она была видеть их, что даже обняла и расцеловала каждую в щёки.
– Да как же? Из дома, одни? Да не испугались? А родичи что скажут? Знают ли, где вы? Ох, да что же оставили их? Да девкам молодым… одни в пути, как же стражу-то прошли? А татей не испугались!?
– Не одной тебе ворожить, – тут же отозвалась Полеля, но Купава больно пихнула подругу локтём под бок, заставляя притихнуть.
– Да погоди ты вопросы свои задавать, – обратилась к Владе посерьёзневшая Купава. – Поговорить бы нам, отдохнуть с пути-дороги, поесть… – Купава медленно скосила глаза в сторону Званы, давая понять Владе, чтобы челядинка поскорее оставил их наедине.
Влада, вспомнив о холопке, встрепенулась.
– Более мне помощь не нужна, сама справлюсь, – сказала она немного резче, чем ей хотелось бы, и, смягчаясь, добавила. – Спасибо за всё, Звана.
– А как же гости? Расположить бы их.
– Здесь они останутся, заночуют подле меня.
– Хорошо, княженка. Коли что нужно будет, кликай.
Звана поклонилась в пояс и благоразумно скрылась за дверью, плотно прикрыв её за собой.
Полеля и Купава тут же, как только ушла челядинка, схватили за руки Владу и наперебой зашептали:
– Владка, обманули тебя, запутали.
– Жених-то твой из Кавии, Мирослав Святославович, говорят, что проклят он.
Внутри Влады так и упало всё.
– Как проклят?
– А вот так.
– А Князь Будевой за тебя, за невесту из рода русалочьего, плату высокую получил, не сколько-нибудь, а пуд золота, – прошептала Полеля, хмуря светлые брови, вытаращившись на Владу.
– Да погоди ты! Не это главное, – шикнула на Полелю Купава. – Княжич, может, и не проклят, но, говорят, в походы не ходит, никуда не ездит, за стенами сидит, в общем, недужит он болезнью страшной.
– Недужит? – растерянно проговорила Влада, даже не зная, что страшнее из этого.
– Да проклят он, – передёрнула Полеля.
– Занедужил! – фыркнула подруга.
– Да какая разница, всё одно, – смирилась Полеля, не выдержав напора грозной Купавы.
– Влада, ты нужна ему, что бы проклятие то снять. Сказывают, что только обавница из русальего рода это и может сделать. Святослав по всем весям искал такую деву много месяцев, с осени! Вот и нашёл. Ой, доля-то твоя горькая, Лада-богородица, за что такое несчастье, – заголосила по-бабьи Полеля.
Купава только свела рыжеватые брови и, скрестив руки на груди, терпеливо молчала.
– Слухи это всё, не правда, – отрезала Влада, отказываясь верить. – Оговор. Зависть чужая.
Владислава даже не могла понять, что больше её огорчало – что Будевой продал её, словно рабыню на торгу, или же что свяжется она узами неразлучными с проклятым княжичем? И то и другое выше её сил и понимания было.
– Мы тоже не поверили. Но князь-то тебя неспроста искал. Сам за тобой поехал. Подумай, Владка, зачем ему это сейчас? Мог и ранее тебя найти.
– Да только не нужна ты ему была… – подхватила Полеля, которая не скупилась на лишнее словцо.
Отвернувшись от подруг, Влада часто и глубоко задышала. А она-то напридумала себе… обомлела, обрадовалась слову доброму. Как дура, помчалась с князем, возомнив о себе невесть что. Владе сделалось дурно, так и подступил ком, и съеденная каша грозилась оказаться на подоле рубахи.
– Влада, что делать будешь? – позвала Купава и коснулась легонько плеча её.
– Понравились нам витязи. Мы-то за тобой и поехали, следом твоим. Малюту купца просили, чтобы с собой на ладью взял, а там люди торговые, по городам странствующие, они-то и поведали всё, – запричитала Купава.
– Как же жить с проклятым-то? – вставила Полеля. – Жуть какая.
– Ну, чего молчишь, Владка? Скажи хоть слово! Что делать станешь?
– А что сказать? – ответила Влада приглушённо. – Воля князя – она для всех равна, против неё не пойдёшь. Если убегу, то накажет матушку он. Коли из-за злата всё, значит души в нём нет, и сердце у него чёрное.
– А как же княжич Мирослав? – всхлипнула разволнованная Купава, будто не Влада под венец идёт с проклятым, а сама она. – Что у него за проклятие-то такое страшное, что волхвы извести не могут?
Влада повернулась, медленно перевела взгляд на посмирневшую Полелю и расстроенную Купаву.
– Завтра вся знать Кавии приезжает, и княжич этот… Для начала погляжу на него. И узнаю, какое на нём проклятие и есть ли оно вообще.
– Добрый хороший человек проклятым не будет ходить, значит, прогневались на него светлые боги, – не успокаивалась Купава. – Ох, беда…
– Может, поворожить, через Велесово око на него посмотреть? – вдруг предложила Полеля.
И Влада загорелась, а мысли лихорадочно так и зароились в голове. Зеркало есть, свечи есть, травы… травы, можно Звану кликнуть, принесёт. Нет, погоди ж…
Княженка нахмурилась.
– Не выйдет. Толку не будет. Так проклятие не почувствуешь… зеркало искажает всё. Отражение мёртвое, тепла не передаст. Да и ворожить в хоромах князя, когда рядом дочери его, жена… Нет, дождусь зари. А там виднее будет…
Влада глянула в окно, за которым сгустилась темень непроглядная, ни зги не видать. Слишком устала она, чтобы думать, всё навалилось разом, и тяжко стало на душе, что дышалось с трудом ей.
– Вы, наверное, проголодались с дороги, – обратилась она к притихшим подружкам. – Вот тут еда ещё не остыла, садитесь. Ночуете здесь, со мной. А завтра я князю скажу, что со мною вы останетесь, – княженка прошла к ложу своему.
– А если не согласится? – испугалась Полеля.
– Согласится, – твёрдо ответила Влада, опустившись на воздушную перину, и задумалась крепко.
Глава 5. Сборы
Собирались на битвы жестокие
Славных ратей ладьи крутобокие —
Дрогнет враг пред стальною дружиною,
Лишь пройти бы тропой лебединою.
Alkonost (муз. Группа)
Перед свадьбой жениху по обычаю положено сидеть всю ночь в бане. Мирослав парился один, в полном молчании. Топить пришлось тоже самому, ибо никто в эту ночь не должен его тревожить.