Страница 9 из 14
– Ты тоже.
Назар хотел отшутиться: моя хата с краю, я ничего не знаю, – но встретил взгляд женщины и понял, что отказаться не сможет, даже если командование забракует его кандидатуру.
Композиция 4. Крайний север
На сборы потребовалось два часа, и уже в четыре часа дня самолёт военно-транспортной авиации Ил-76МД взлетел с аэродрома в Кубинке и взял курс на Мурманск. На его борту разместилась бригада технической поддержки ФСБ с соответствующей техникой и те, кого назначили быть членами северной экспедиции.
Из Москвы, кроме Назара, Волконской и Кружилина, летели военспецы, лейтенант Домани (Назар упросил Горбатова отпустить Николая с ним), а также Вяхирев, шестидесятилетний уфолог, кандидат технических наук, и Константин Филатович Венгер, физик-атмосферник, доктор наук. Он, как и прежде, возглавил исследовательскую группу. Остальные – Долинка из Новосибирска, Рюмин из Томска и Бочкин из Екатеринбурга – должны были прибыть в Мурманск рейсами «Аэрофлота», минуя Москву.
Поскольку экспедиция готовилась в страшной спешке, да ещё в условиях строжайшей секретности, поговорить удалось только в самолёте.
Ил-76МД, будучи грузовым самолётом, не был предназначен для перевозки пассажиров, удобства в его отсеках были минимальными. Сидели на жёстких лавках вдоль бортов, подстелив по совету лётчиков развёрнутые спальники.
Назар и Волконская сели рядом.
Кружилин снова попытался занять место справа от неё, но его опередил Венгер. Его интересовали подробности маневрирования Динло и объём съеденного им на островах льда и грунта.
Ефросинья ответила, что знает практически столько же, сколько и остальные, и физик разочарованно откинулся на стенку отсека. Кружилин, пристроившийся справа от Венгера, попытался вывести учёного из минорного состояния:
– Константин Филатович, вы всерьёз считаете Динло выжившим после Большого Взрыва разумным существом?
Гул двигателей заполнял отсек, поэтому приходилось повышать голос.
Венгер пощипал седоватую бородку, покосился на капитана, буркнул:
– Бредни уфологов.
– Не говорите так при Вяхиреве, – улыбнулась Волконская, – он обидится.
– Но вот майор Хромов утверждает, – не унимался Кружилин, – что его брат контактировал с Динло как с разумным существом.
– Я привык опираться на достоверные факты, – отрезал Венгер. – Пока что никаких доказательств в пользу того, что Динло – разумный субъект, мы не имеем.
Кружилин наклонился вперёд, посмотрел на Волконскую, пытаясь поймать её взгляд, потом на Назара.
– Майор – человек серьёзный, не станет выдумывать.
Назар улыбнулся про себя, понимая желание капитана поддеть его при Фросе.
– Я видел Динло изнутри, словами передать это нельзя. И он разговаривал с нами.
– Разговаривал? Неужели на русском языке?
– Не вербально, скорее на уровне ощущений. Я почти ничего не понял, а брат с ним сумел договориться и даже каким-то образом управлял этой штукой.
– Управлял?
– Во всяком случае Динло его слушался и дал нам возможность вовремя сбежать из облака.
– Правда, товарищ полковник?
– Подтверждаю, – коротко ответила Волконская, не расположенная к спорам.
– Но всё-таки к какому выводу вы склоняетесь, Константин Филатович? Что такое Динло? Столько разных гипотез… хоть конкурс устраивай.
– Я не участвую в конкурсах, – поморщился Венгер, – и не измышляю гипотез. Если честно, я не понимаю, что такое Динло, я даже не могу понять тех, кто способен это понять. Всё, что я могу сказать по поводу обсуждаемой аномальной зоны, я уже сказал. Добавить мне пока нечего.
– Гиперсфера с развёрнутыми измерениями?
Венгер неопределённо повёл плечом.
– То есть никакого прогресса в изучении этого объекта мы не достигли, несмотря на обилие гипотез, так?
– Когда исследователь достигает стадии, на которой он перестаёт за деревьями видеть лес, ему пора менять концепцию подхода к явлению. Мы как раз в настоящий момент находимся в стадии этого исследователя. Надеюсь, нам удастся её преодолеть.
Назар засмеялся.
Все посмотрели на него.
– Извините, – ответил он на взгляды весело, – вспомнил высказывание одного учёного: прогресс не состоит в замене неправильной теории правильной, он состоит в замене неправильной теории другой неправильной теорией, ошибочность которой доказать труднее.
Волконская улыбнулась.
Кружилин наморщил лоб, пытаясь понять смысл изречения.
– Хокинс, американский айтишник, исследователь искусственного интеллекта, изобретатель наладонника, – хмыкнул Венгер, одобрительно глянув на Хромова. – Вы довольно начитанны, майор.
– Благодарю за комплимент, Константин Филатович, – подмигнул Назар не спускавшей с него глаз Фросе. – Хотя я и не красна девица. В моём подчинении есть не только богатыри и мастера рукопашки, но и кандидаты наук, приходится держать себя не только в физической форме, но и в интеллектуальной.
– Похвально.
Разговор сам собой увял, по большей части из-за шума, никому не хотелось надрывать горло, чтобы перекричать гул двигателей.
До Мурманска долетели за два с половиной часа.
Пока полковник Горбатов, взявший на себя обязанности квартирьера и снабженца, выяснял, когда ждать остальных участников экспедиции, Назар и Коля Домани предложили Волконской и Венгеру поужинать с ними в кафе аэропорта, и те согласились, не пренебрегая правилом спецназа есть и спать, когда только представится возможность.
К вечеру прилетели Борис Долинка, Булат Рюмин и Фёдор Бочкин. Горбатов объявил сбор, после чего все забрались в готовый к вылету самолёт, и красавец Ил-76 взял курс на север, где «грелись» под незаходящим летним солнцем острова российских арктических архипелагов.
Аэродром острова Александры принял самолёт без каких-либо задержек и происшествий. Арктический день в этих широтах длился с мая по сентябрь, солнце пряталось за пеленой облаков, но было видно, что оно висит низко над горизонтом. Пассажиры Ила, привыкшие к июльской жаре, поёжились, выходя из самолёта, и Назар поблагодарил в душе снабженцев, предоставивших экспедиции термобельё Т500, прозванное солдатами арктических войск «бэтээрами», что означало аббревиатуру слов «боевой трикотаж», и специальные костюмы «Север», способные защитить человека от ветра и морозов до минус пятидесяти градусов по Цельсию.
Прилетевших на аэродроме встретил лично начальник базы «Арктический трилистник» полковник Зубов, могучий здоровяк, краснолицый не от мороза, а от кипевшей в жилах крови, и судя по отсутствию головного убора, не боявшийся холодов. Правда, температура воздуха на острове держалась на уровне нуля. Пожав всем руки, он обратился к Горбатову, очевидно, предупреждённый из Москвы, кто тут главный:
– Не устали, товарищ полковник? Время к ночи движется. Мы освободили вам левое крыло жилого корпуса, можете отдыхать.
– Отдыхать будем после осмотра района приземления НЛО, – сказал Горбатов; при каждом выдохе в воздухе повисало облачко пара, и это забавляло заместителя начальника Управления специальных операций. – Тепло тут у вас.
– Сегодня – да, товарищ полковник, – улыбнулся спутник начальника базы, майор. – Зимой доходит до минус пятидесяти.
– Может, поужинаете? – предложил Зубов. – Чайку горяченького попьёте?
– Ужинали в Мурманске, слетаем на место происшествия, тогда и подумаем о горяченьком. Далеко этот ваш мыс Нагурский?
– Около пяти километров по прямой.
– На чём можно добраться? Или только вертолёт?
– Предлагаю квадроциклы, ехать всего десять минут. Вы один поедете или с кем-то ещё?
Горбатов посмотрел на Волконскую.
– Мы все поедем, – заявила она.
Зубов и его спутник переглянулись.
– Вас десять человек, понадобится десять машин, – сказал крутоплечий, под стать командиру базы, майор.
– Не десять, – возразил Назар, – восемь. Мы с лейтенантом водим все виды транспорта, знаем и эту технику.