Наследство

Снега, как такового, было сантиметров пять, зато сразу появилось новогодне-зимнее настроение.

— А мне Игорь другого наморозит! — показал язык бывший, стоя за воротами.

Замечательное свойство магов огня вытягивать тепло из предмета всегда давало нам больше власти над агрегатным состоянием воды, чем магам воды, которые могут управлять ее движением в пространстве.

— Ты чего пришел-то? — удосужилась поинтересоваться я, ковыряясь с замком.

— Да перепутал, на пару раньше приехал, а ты ближе всех живешь, — улыбнулся Тимур.

— Ну заходи, как раз завтракать собирались, — впустив парня во двор, я замкнула за ним ворота.

— Ну давай, давай, кто он? — азартно зашептал Тимур, ухватив меня за рукав. Я растерялась, хотела было поизображать дурочку, но маг воды взмахнул руками: — По твоей походке видно, что вы не только на лестнице обнимашкаетесь, — кажется, Штирлицу хана… — мне его лицо было не видно через окно, и я даже не могу предположить, где ты могла так быстро найти парня, про которого я не в курсе. Он нормальный? Не придурок? Надеюсь, ты с бывшими не мирилась?

— Так-так, стоп! — я подняла руки, капитулируя перед градом вопросов. — Скажем так, это пока не совсем официальные отношения.

— А почему? А твой зубастый в курсе? — да не зубастый он… — Нормально на него реагирует? Или… — уже на пороге резко остановился Тимур, округлив глаза. — Ну и рисковая же ты баба, Янка, деда твоего на тебя нет! — все, спалил. Замечательно! — Я не осуждаю, конечно, он тройной, дело твое, но… Ну ваще неожиданно!

— Что ж ты такой сегодня словесный пулемет? — смущенно пробормотала я, снимая чужие ботинки.

— Я просто в шоке, — откликнулся парень, вешая куртку на крючок, — ты смотри, без глупостей давай.

— А что я? — еще больше смутилась я.

Ну да, влюбляясь, я способна на самые бредовые поступки, какие только можно и нельзя придумать. Но Макс же ходячий рационализм, да и не влюбилась я еще…

— А ты! — спускавшийся химер даже оступился от неожиданности на последней ступеньке, когда на него обвиняюще наставили указательный палец. — Не обижай мне Яну, а то утоплю!

— Тим, прошу тебя, угомонись, — я потянула его за рукав в сторону кухни, — никто меня не обижает.

Ошарашенный Максим молча посторонился, давая мне провести мимо него воинствующе настроенного защитника. С каждым парнем одно и то же, господи…

К счастью, Тимур не стал долго мусолить эту щекотливую тему и пообещал никому ничего не говорить, хотя его никто это делать не заставлял. Он отличный друг, только иногда слишком уж обо мне печется.

========== Часть 8 ==========

Когда мне прямо на паре позвонил кто-то с незнакомого номера, я даже посомневалась, брать или нет. Что было бы, если бы не взяла…

— Химера Максим ваш? — без предисловий спросили меня.

— Мой, а вы кто? — прислонившись к стене, я даже успела подумать, что с ним вряд ли могла случиться какая-то неприятность, он же из дома не высовывается почти.

— Следователь, — похолодело в груди, — без вас мы не можем начать допрос.

— Какой допрос? — кое-как выдавила я.

— Химера обвиняется в попытке изнасилования шестилетнего мальчика, — сурово ответили мне.

— Да не может быть! — вырвалось у меня.

Узнав адрес, я без всяких объяснений забрала рюкзак из аудитории и быстрым шагом направилась к выходу, сдерживая желание побежать. Без меня ничего не начнется, но к насильникам всегда хреново относятся, не говоря уже о тех, кто насилует детей. Если бы я еще могла поверить, что Макс пытался это сделать!

Едва мне показали звонившего следователя, я наехала на него, не успел он и попросить документ, удостоверяющий мою личность:

— С чего вы вообще это взяли? Да Максим добрейшее создание!

Роясь в кармашке рюкзака в поисках студенческого, я прожигала занервничавшего мужчину взглядом. Он явно не ожидал увидеть мага огня.

— Мать мальчика видела, как это ваше добрейшее создание завело ребенка в ваш, между прочим, дом, а в прихожей она застала химеру раздевающим его! — огрызнулся мужчина, отдавая мне студак. — А он даже слова в оправдание не сказал!

— Он с чужими не разговаривает, — я вместе со следователем поднималась на второй этаж.

— Зато с маленькими мальчиками разговаривает, — съязвил следак. Пришлось сдержать желание подпалить ему волосы, — мы его на месте не пристрелили только потому, что показания ребенка отличались от показаний матери.

— Я бы вам всем потом как пристрелила! — тут же завелась я. — Что за отношение к химерам? Он, мать вашу, тройной, он нормальная личность, а вам лишь бы стрелять, гребаные маньяки! — не возражая, мой сопровождающий только отмахивался от коллег, отмыкая одну из дверей. — Вы что, издеваетесь? — я сжала кулаки, но пламя от злости все равно скопилось вокруг кистей.

Химер сидел на жутко неудобной даже на вид табуретке, скованный наручниками по рукам и ногам и в наморднике!

— Такие правила, — пробормотал мужчина, отступая на шаг.

— Бедный мой Макс, — вздохнула я, силой воли унимая гнев, — все тебя обижают, — распустив все ремешки, я стащила изуверское устройство с его головы, аккуратно вынула из его рта подобие железного удила, — надевают на тебя всякую гадость…

Ткнувшись лбом мне в живот, он тихонько проскулил:

— Я этого не делал…

— Я знаю, — подняв голову, он посмотрел на меня таким преданно-радостным взглядом, что где-то в груди звонко сломался мимиметр, — но надо же еще и остальным это доказать.

Кивнув, Макс сглотнул и, облизнув губы, начал:

— Я пошел в магазин, увидел, что мальчик стоит на тротуаре и плачет. Ну я спросил, что случилось. Он сказал, что нечаянно упал в слякоть, а его мама будет ругать за грязные вещи, — чуть кашлянув, не сказавший за последние пару дней и половины от количества произнесенных сейчас слов нервничающий химер продолжил: — я сказал, что можно куртку и штаны почистить, они болоневые, легко отмоются, и мама не будет ругаться. Повел его домой, а когда он снимал штаны, прибежала эта женщина и начала кричать, что я насильник и педофил.

Замолчав, брюнет опустил голову, и я заметила, что его левое ухо как-то странно висит.

— Может, теперь снимете с него эти кандалы? — скрестив руки на груди, я обвиняюще уставилась на следователя.

— Сейчас психолог разговаривает с мальчиком, если все подтвердится, сниму, — кажется, он тоже засомневался, — пойду узнаю, что там.

Вздохнув, я сделала шаг к поникшему парню, позволяя снова прижаться щекой к моему животу.

— Спасибо, что веришь мне, — прошептал он, прикрывая глаза и ластясь к моим пальцам, ласково почесывающим его за ухом.

— Я не верю, — Макс вздрогнул, — я знаю, что ты не хотел ничего плохого. Ты же добрый, хоть и угрюмый иногда.

Расслабленно улыбнувшись, он потерся макушкой о мою ладонь.

— Она мне ухо сломала, — проворчал брюнет, тяжело вздохнув.

— Думаю, это можно исправить, — я огладила по всей длине здоровое во всех смыслах правое ухо, потеребив кончик.

Усмехнувшись, Макс поднял на меня взгляд и тихо-тихо сказал:

— Я люблю тебя.

— Нет-нет, это слишком похоже на БДСМ, — отшутилась я, намекая на его несколько стесненное положение.

Улыбнувшись в поддержание шутки, химер прикрыл глаза, но видно было по морщинке между чуть сдвинувшихся бровей — мой маневр раскрыт.

Нет, ну я не то чтобы…

— Мальчик подтвердил, что пошел почистить вещи, — распахнув дверь, следователь стремительно прошел к столу, взял из ящика маленькие ключики, — все обвинения сняты, мы убедили их забрать заявление.

— А они еще и не хотели его забирать? — возмутилась я, отходя на пару шагов, чтобы моего химера могли освободить.

Когда все формальности были соблюдены, мы отправились домой, причем я очень жалела, что мнительная мамулька не попалась мне на глаза. С одной стороны — время неспокойное, бдительность нужна. С другой — чего уши сразу ломать? Даже не выслушала никого! А Максим, кажется, обиделся.