Страница 34 из 36
Не дело историка (особенно историка штатского) обсуждать события с целью усугубить боль смелого человека. Гатакр сделал все, чего можно добиться личной отвагой, а потом на глазах у людей всхлипывал в Молтено за столом в приемной, оплакивая своих «бедных солдат». Генерал потерпел поражение, однако и Нельсон на Тенерифе, и Наполеон в Акре тоже не победили, но, несмотря на неудачи, добились большой славы. Единственная полезная сторона поражения – это то, что, проанализировав ошибки, мы можем научиться лучше действовать в будущем. По-настоящему опасно соглашаться с тем, что наши просчеты – неподходящий предмет для открытого и откровенного обсуждения.
Совсем не значит, что военное предприятие не должно быть дерзким или не может требовать от участников серьезных физических усилий. Напротив, разработка таких планов – один из признаков большого полководческого ума. Однако, обдумывая детали, военачальнику нужно предвидеть и исключать любое неосторожное движение, которое может усложнить выполнение плана. Идея стремительного внезапного удара по Стормбергу была прекрасной, а вот детали этой операции могут быть подвергнуты критике.
Как пострадали в Стормберге буры, нам не известно, однако представляется, что в этом случае нет оснований подвергать сомнению их утверждение, что потери были незначительны. Ни в один из моментов боя бурские части не выходили из укрытий, а мы, как обычно, находились на открытой местности. Численность буров, скорее всего, уступала британской, но низкое качество стрельбы и недостаток энергии противника при преследовании делают наше поражение еще более болезненным. С другой стороны, бурские артиллеристы действовали умело и храбро. Силы буров составляли отряд из Бетули, Роксвиля и Смитфилда под командованием Оливье, а также граждане колонии, которых буры переманили на свою сторону.
Поражение генерала Гатакра, случившееся в районе, настроенном против властей и имеющем большое стратегическое значение, могло вызвать самые дурные последствия. К счастью, ничего особенного не произошло. Вербовке мятежников оно, без сомнения, помогло, однако наступления не последовало. Молтено остался в наших руках. Тем временем силы Гатакра получили пополнение из свежей батареи (79-й) и мощного полка (Дербиширского). Таким образом, с 1-м Королевским шотландским полком и флангом беркширцев Гатакр стал достаточно силен, чтобы удержать свою позицию до начала общего наступления. Итак, в районе Стормберга (как на реке Моддер) установилось унизительное и нелепое патовое положение.
11
Сражение при Коленсо
Итак, в течение одной недели британские силы в Южной Африке понесли два серьезных поражения. Кронье, затаившись в окопах за колючей проволокой, преградил Метуэну дорогу на Кимберли, а в северной части Капской колонии изнуренные войска Гатакра разбил и отбросил назад отряд, в значительной степени состоящий из британских подданных. Однако общественность в Великобритании не пала духом и с надеждой смотрела на Наталь – там находился главный британский генерал и сосредотачивались основные силы британской армии. Прибывавшие в Кейптаун бригады и батареи незамедлительно отправляли в Дурбан. Стало ясно, где планируется наносить основной удар и откуда ждать света. В клубе, в гостиной, в железнодорожном вагоне – везде в разговорах людей звучали одни и те же слова: «Подождите, скоро двинется Буллер». В этой фразе выражались надежды огромной империи.
Джорж Уайт был отброшен в Ледисмит 30 октября. 2 ноября с городом прервалась телеграфная связь. 3 ноября буры перерезали железную дорогу. 10 ноября враг укрепился в Коленсо и на линии Тугелы. 14-го произошла история с бронепоездом. 18-го неприятель находился у Эсткорта. 21-го буры вышли к реке Моои. 23-го Хилдьярд атаковал бурские порядки возле Уиллоу Гранжа. Все эти события будут рассмотрены позже. Последнее из них знаменует поворот в общем направлении событий. С этого момента Редверс Буллер начал накапливать войска в Чивели, готовясь форсировать реку и прорвать осаду Ледисмита. Артиллерийские орудия города взывали из-за гряды северных холмов, оглашали непрерывную хронику яростных атак и упорной обороны.
Однако задача была очень сложной – мечта каждого боевого генерала. На южной стороне берег представлял собой пологий склон, который неприятель мог брить огнем словно бритвой. Как наступать через широкую открытую зону, действительно являлось проблемой. Здесь мы сталкиваемся с одним из многочисленных за эту войну случаев, когда возникает вопрос, почему не было предпринято попытки создать укрытия для солдат. Роты попеременно совершали бы броски, отдыхая в безопасных местах от напряжения непрерывного смертоносного огня. Однако бессмысленно обсуждать, что можно было сделать, чтобы облегчить их испытания. Открытое пространство предстояло преодолеть, затем они выходили – нет, не на неприятеля, а к широкой и глубокой реке, с единственным мостом (возможно, заминированным) и единственным бродом, которого, как оказалось, в действительности не существовало. На другой стороне реки гряда за грядой шли холмы, увенчанные каменными стенами и изрезанные окопами. В окопах стояли тысячи лучших в мире снайперов и великолепная артиллерия. Если (несмотря на все трудности наступления по открытому пространству и проблемы форсирования реки) одну гряду все-таки удастся взять, за ней будет другая, и еще одна, и еще. Ряды холмов и ложбин, как волны в океане, бежали на север к Ледисмиту. Все атаки – на открытом пространстве. Вся оборона – из укрытий. Добавьте к этому, что бурами командовал молодой энергичный Луис Бота. Задача была практически нереальной, но тем не менее воинская честь не позволяла оставить гарнизон на произвол судьбы. Нужно было решаться на это предприятие.
Наиболее очевидный упрек по поводу осуществления операции состоит в том, что наступление не следовало проводить на условиях неприятеля. Мы, кажется, сделали все, чтобы усугубить каждое препятствие – гласис,[48] реку, окопы. Будущие операции докажут, что не так уж трудно было обмануть бдительность буров и стремительно форсировать Тугелу. Военные специалисты утверждают (не знаю, насколько справедливо), что в истории нет случая, когда бы решительную армию остановила река. Напротив, читатель знает массу примеров (от Веллингтона на Дору до русских на Дунае), когда водные преграды преодолевались с легкостью. Однако у Буллера были особые сложности. У него не хватало кавалерии, а противник обладал исключительной мобильностью и, если дать ему такую возможность, мог атаковать и с фланга, и с тыла. Буллер еще не имел значительного численного преимущества, которое будет у него позже и позволит осуществить широкий обходной маневр. Единственным преимуществом Буллера на тот момент была более мощная артиллерия. Однако самые тяжелые орудия, естественно, были наименее мобильными, и поэтому прямое наступление только способствует эффективности стрельбы соперника. По этой и другим причинам он решил идти во фронтальную атаку на грозную позицию буров. Британские войска выступили из лагеря Чивели на рассвете в пятницу 15 декабря.
Армия, которую генерал Буллер повел в наступление, была лучшей из всех, какие имели британские генералы со времен битвы при Альме. Из пехоты у него было четыре мощных бригады. Вторая бригада под командованием Хилдьярда состояла из 2-го Девонского, 2-го Западно-Суррейского, 2-го Западно-Йоркширского и 2-го Восточно-Суррейского полков. Четвертая бригада под командованием Литтелтона включала 2-й Камеронский, 3-й пехотный, 1-й Даремский полки и 1-ю стрелковую бригаду. Пятую бригаду Харта составляли 1-й Иннискиллингский фузилерский полк, 1-й полк Коннаутских рейнджеров, 2-й Дублинский фузилерский полк и пограничный полк, который заместил 2-й Ирландский пехотный полк, отправленный к Гатакру. В 6-ю бригаду Бартона входили 2-й Королевский фузилерский, 2-й Шотландский фузилерский, 1-й Уэльский фузилерский и 2-й Ирландский фузилерский полки. В целом пехота насчитывала примерно 16 000 человек. Кавалерия, которой командовал лорд Дандоналд, включала 13-й гусарский и 1-й Королевский полки, конную пехоту Бетьюна, конную пехоту Торникрофта, три эскадрона Южно-Африканской кавалерии со Сводным полком, сформированным из конной пехоты 3-го пехотного и Дублинского фузилерского полков, а также эскадронов натальских карабинеров и Имперского полка легкой кавалерии. Придирчивые командиры и педанты могут критиковать эти нерегулярные кавалерийские войска, однако они состояли из самых боевых воинов во всей армии. Некоторые имели личные счеты к бурам, других вдохновляла просто жажда приключений. Например, один эскадрон Южно-Африканской кавалерии почти полностью состоял из прибывших вместе со своими лошадьми техасских погонщиков мулов, которые по собственной воле присоединились к братьям по крови.
48
Гласис – земляная насыпь перед наружным крепостным рвом.