Страница 54 из 58
Ему, очевидно, доставлял удовольствие звук собственного голоса. Я встречал таких людей раньше. При защите докторской диссертации, к примеру, так вел себя один из слушателей, престарелый академик. Но в ту пору у меня был замечательный помощник, мой научный руководитель, который сам будучи ученым с именем не стеснялся вежливо прерывать говоруна.
Из-за высоченного стеллажа с торчащими в разные стороны обтертыми обложками, появилась седая библиотекарша в кофте. Без объяснений, деловито, словно не ее только что в течении пятнадцати минут дожидалась немалочисленная аудитория, она прошла к стойке, села на стул, после чего с некоторой нервностью, в которой читалось ее неудовольствие от собравшегося количества «книголюбов», обратилась к студенту, стоящему первым в очереди:
- Не будем задерживать очередь, молодой человек. Что вам угодно?
Но прежде чем молодой человек ответил на сей незатейливый вопрос, в разговор встрял, кто бы вы подумали, - Азар.
- А угодно нам, всемилостивейшая мадам, осведомиться, где же это вы изволили пребывать в то самое время, когда мы, простые, с позволения сказать, смертные, битые четверть часа толкаемся в очереди, пытаясь сдать признанную нами же абсолютно несостоятельной литературу.
Тирада Азара, как ни странно, подействовала куда больше на публику, собравшуюся в читальном зале, нежели, собственно, на ту, кому предназначалась, - на библиотекаря. Она подняла на него усталые глаза в очках, после чего негромко ответила:
- Все сдадутся, не переживайте.
Этот простой ответ неожиданно удовлетворил Азара, да настолько, что он понимающе кивнул и пошел прочь, к выходу, оставив тем самым свое выстраданное место в очереди.
Страсти, если они и были, улеглись в пять секунд. Библиотекарша заработала оперативно, корешки с пометками запрыгали в ее опытных пальцах, очередь зашевелилась, задвигалась. При виде ее расторопной методичной работы и думать расхотелось о подозрениях моих. Может выдумал я себе все? Совпадения темы книжки — вещь случайная. Скорее всего она и послужила поводом к тому, чтобы Азар мною заинтересовался. Да и вообще, сам я завел с ним разговор. А Азар, необычное все-таки имя, вероятно, понял, что начал меня обременять своей персоной и решил, что разумнее будет сдать литературу в другой день, без очереди. Он ведь философ. Значит работает здесь, в третьем здании. Вполне себе разумное, несложное объяснение.
Подошла моя очередь и я тяжело хлопнул о стол стопкой своих томов. Библиотекарша забрала мои книги, оперативно рассовала корешки в карманы обложек и вернула мой читательский билет. Я направился к выходу, почти уже убежденный, в справедливости вот такой, достаточно логичной версии. Не имеет, наверняка, Азар отношения к Никанор Никанорычу. Да ведь он, пожалуй, и не сказал ничего такого, что дало бы мне повод в этом усомниться.
- Простите, Борис Петрович, - прервал меня знакомый голос. - Не хочется пресекать ваши чуткие оправдательные умозаключения по моему поводу, поэтому сразу оговорюсь, дабы избежать в дальнейшем недоразумений. Я есть именно и абсолютно тот самый знакомец Никанор Никанорыча, которого не разглядели вы в в замечательный октябрьский вечер на трамвайной остановке.
Азар стоял в дверном проеме читального зала тощий, возвышающийся надо мной чуть не на голову, с тонкой ухмылкой, просвечивающей сквозь речь и острым, неприятным взглядом. Он явился мне совсем в другом свете, отличном от того эксцентричного философа, которым он рекомендовался вначале.
- Ни в коем разе не сердитесь. Я не могу похвастать тем, что говорил вам исключительную правду, однако же и упрекнуть меня в откровенном введении вас в заблуждение нельзя. Говоря дипломатическим языком, кое о чем я умолчал.
Он лишь «умолчал». Этим же качеством примечателен был Никанор Никанорыч - говорить так, чтобы умолчать ровно суть. Я безмолвствовал, рассматривая Азара, пытаясь хотя бы отдаленно предположить, что могло связывать меня с этими двумя - им и с Никанор Никанорычем, такими разными, но одновременно и необъяснимо схожими.
Азар тем временем, выждав паузу, можущуюся расцениваться как извинительную, если только вы не знаете Азара, как-то обыденно и просто сказал:
- Давайте уже покинем сей ничтожный чертог знанья, и обсудим наконец вопрос, которым вы по настоящему интересуетесь и который собственно привел вас сюда.
Я почти не удивился, что Азару известна цель моего визита в библиотеку, как и настоящий предмет поиска. Это показалось мне даже забавным, что есть вот замечательные товарищи — Никанор Никанорыч и Азар. Ходят они по очереди ко мне, доносят мысли, разъясняют намеки и совпадения. По очереди ходят, не скопом. Порядок то есть некоторый наблюдается в этом хаосе потертых портфелей, Библий с фольговыми закладками и снов о вавилонской истории.
- Вечер сегодня намечается решительно хорошим, - говорил тем временем Азар. - Время позднее, а на улице уют и покой. Мороз, как говаривал Аспушкин, и солнце. Очевидно упустил любимейший ваш поэт куда более замечательную картину - мороз и полная луна.
Я по-прежнему стоял переминаясь у выхода из читального зала, замечая краем глаза, что загораживаем мы с Азаром выход из читального зала из-за моей нерешительности. Я двинулся вперед и Азар услужливо посторонился, пропуская меня. Я обратил внимание, что книжица по-прежнему торчала из бокового кармана его пиджака.