Страница 8 из 14
***
Немой был на все руки специалист, только гад менталом доставал, научил на мою голову его Чавось долбанный. Ему поболтать не терпится, а у меня потом черепушка раскалывается. Просила я его, найди себе другой объект для Чавосиных экспериментов. А он только смеется. Не могу, говорит, только ты на моей волне сидишь. Кое у кого мысли почитать получается, а разговаривать так– только с тобой. Спасибо, что только при экстренных случаях стал контактировать, а по началу мысли подсматривал, тренировался, гад, а я, чувствовала, но ничего сделать не могла, только после того, как я на него с кулаками набросилась, прекратил. Потом признался, что испугался за меня, он непроизвольно мог спалить меня менталом. Чавось потом объяснил, каким оружием наградил бог его ученика, и как им пользоваться. Немой позже рассказывал, что они даже на тренировки в горячие точки летали с Чавосем, и медали у него с Афганистана и Прибалтики есть, но он не афиширует их. Страшное это оружие, Втора, когда люди овощами становятся, и возвратить их к нормальному состоянию нет возможности. Цыган-это прирожденный разведчик, это наш логист, принеси-подай, достань, укради, вые…, но сделай. В любом случае –это третья рука, спина и многое, многое другое. Бездельник,-и никто не придумал объёмную характеристику для Цыгана, как Михайлович. Увидев куст сочной и спелой малины, ежевики или еще какой невидали, Цыган забывал про все, про важное задание, про умирающего с похмелья воспитателя и про многое другое, когда он был так необходим. Из нас всех, для Цыгана, вся жизнь была элементом непрерывно продолжающей игры.
***
Муж упал с кровати. Я хохотала, как сумасшедшая. Что ему приснилось? Он говорит, что учился летать, пока не вывалился из гнезда, и первое желание было проверить, а хвост на месте или того…Что того? -переспросила я. Хвост у тебя, с другой стороны. Я опять залилась смехом. Правильно говорят, что смех без причины, не к добру. Утром стал разрываться скайп, такой неприятный сигнал поставил на скайп один из моих сыновей. Сколько его потом просила-Поменяй, поменяй…, а он все потом, да потом. Немой выходил на меня по скайпу редко, он не любил этой услуги, на экране зависала какая– ни будь нейтральная картинка, а мы переписывались набором СМС. На этот раз на картинке была рюмка водки, накрытая кусочком хлеба. Я схватилась за сердце, почувствовав недобрую новость, через набегающую слезу, прочитала сообщение: -Втора, сегодня в Харькове погиб Цыган. Я разрыдалась. Муж испуганно кинулся меня успокаивать. Но какой к черту муж, я забилась в истерике. Через рыдания, я услышала звонок в дверь, что-то мне говорили, врачи, дали укол, какие-то таблетки…Вечером я проснулась, слезы сразу покатились по щекам. Я ни с кем не разговаривала, была в душе такая опустошенность. Возле кровати собралась вся моя семья, муж как– то резко осунулся постарел, сыновья испугано, виновато смотрели на меня, стараясь передвигаться по комнате тихо, невестки, никогда не ладившие между собой, в полголоса переругивались на кухне, внучки прилипли ко мне, по их маленьким щечкам катились слезинки горошинки. Компьютер, наверное, выключился сам. Я попыталась подняться, вся семья кинулась меня поддерживать. Наверно вовремя, иначе бы я свалилась. В памяти нахлынули воспоминания. Зимний холодный Запорожский вокзал, горстка детей, остатки некогда дружной обоймы, брошенные всеми, как слепые котята. Последний приказ-ждать первого. Дальнейшие распоряжение у него. Ни документов, не денег, не жилья, и рядом ни одного взрослого. Бежали дни, недели, а первый все не появлялся. В учебном центре все рухнуло, первые пропали круглоголовые, баба Дуся уехала к себе домой на Полтавщину, Казака инструктора мы не видели давно, Нумизмат ходил, как в воду опущенный. Мальвина оказалась самой продуманной, умудрилась поступить в военное медицинское училище. Ей срочно сделали метрику, приписали два года, и она на вертушке умчалась делать паспорт. Медузу выпустили раньше, экзамены принимала комиссия из Москвы, остались довольны результатом. Ее забрали вместе с персональными инструкторами. Нумизмата забрал отец, он даже не успел его познакомить с нами. Остальные оказались лишними, не нужными. Финансирование прекратилось, мы доедали запасы, что оставались в сусеках. Военные провели пару экстренных выпусков, с вручением лейтенантских погонов, перед остальными извинились, кто захотел, перевели по военным училищам, а кто нет-по воинскому требованию, к чертовой матери. Родина большая…За месяц, военных не стало. Осталась брошенная техника, склады с боеприпасами, никем уже не охраняемые. Мы перебрались в общежитие на скалу, лифт не работал, в дизель-генераторной бензин закончился. Мы приспособились. Из взрослых с нами остались только Михалыч и Чавось. В горах холодает быстрее, был ноябрь месяц, дрова и крупы заканчивались. Михалыч и Чавось поочередно мотались в долину. А мы впятером ждали и надеялись, что хоть кому– то нужны. Первый снег выпал и растаял, сегодня у нас закончилась крупа, осталось два мешка муки, и пол тонны сухофруктов. Цыган с Немым приспособились ставить петли, и наперегонки с лисами и шакалами, добывали всевозможную живность. Зайчатины нам не доставалось, за конкурирующим с охотниками зверьем, просто было не успеть. А вот оленя или косулю, лисе не одолеть. Цыган говорил, что все ближе волки воют. Потом стало опасно ребят посылать на охоту. Михалыч резко постарел, в долину чаще ходил Чавось, а бывший воспитатель жаловался на боль в ногах и обычно сидел и подкидывал полусырые ветки в буржуйку. Чавось пришел ночью, принес рюкзак с продуктами, сказал, что договорился, чтоб ребят взяли на борт до Запорожья, с военного аэродрома в Грузии. Придётся дать немного круг, рядом везде война, нужно поторопиться, ждать нас никто не будет. Объяснил в моем присутствии Михайловичу маршрут, время выхода к аэропорту и координаты. Группу придётся вести тебе, Втора. Впервые Михалыч назвал меня по имени, я оставила его себе на всю жизнь. В последний раз я спустилась вниз, последний раз вытерла мягкой тряпочкой памятную доску Интеграла, попрощалась с ним. Утром мы бегом, соблюдая дистанцию, начали протаптывать последний маршрут в этих краях. Я не удержалась, оглянулась. Говорят-уходя, уходи, никогда не оглядывайся, если не собираешься возвращаться. Иначе судьба загонит тебя на это место снова. Я оглянулась. Чавося в общаге мы оставили спящим. Михалыч стоял на скале, просто провожая нас взглядом. Больше никогда я его не видела, ничего не знаю о его дальнейшей судьбе. Пыталась искать, но бесполезно, даже последнюю пенсию он получил еще там, в горах. Немой пер самое главное-рюкзак с продуктами, а мне вспомнилась та корзина, что принесли близняшки, в корзине, помимо свежего зеленого лука, с помидорами и огурцами (много там еще было), находился целый круг брынзы. С тех пор я ем, только подсоленный сыр, но ничто не может сравнится с той брынзой. Пища богов,-пошутил Интеграл и звонко рассмеялся. В моей памяти так и остался, этот счастливый смех товарища. Он и на памятной доске улыбается, но как-то не так,-застенчивая, Интеграл, Интеграл, найдешь ли там своих ты родителей?
***
Вечером штаб отправил посыльного на наши поиски, тот ходил кругами по дороге, несколько раз спускался в карьер, даже забрался на экскаватор, разыскивая нас, как он сказал, оттуда мы его и сняли. Просто, дежурившая Гюрда, пожалела его, спустилась и предупредила нас, а на экскаватор его загнал Кавказец. Меня вызвали в штаб. Отбивайтесь без меня, попросила я обойму. Караул по уставу. Интеграл – это был мой личный начальник штаба, моей обоймы. Командование, в моё отсутствие, переходило к нему. Захватив сдохшую рацию, я не спеша попёрлась к штабу. Кавказец, так же нехотя, увязался за мной. (Картина называлась «Дама с собачкой»). Чем выше в гору, тем гуще становились кусты, и тропа уже. Наверное, под горой, все ходили толпами, а в гору только случайные идиоты. Вспомнила и тихонько напела услышанную по радио песенку – лучше гор, могут быть только горы, на которых вообще не бывал. Кавказец мне подпел. Из нас получился ойух… (ну, очень) интересный квартет. Для меня, что пело и танцевало более одного человека – было квартетом. Идти стало веселей, так мы и шагали с Кавказцем, подвывая друг другу. Вдруг Кавказец насторожился и громко зарычал. Колючие кусты зашевелились, зашуршали, и как-то, угрожающе начали трещать. Медведь, – подумала я. Вдруг медведь с криком: – Мама, резко побежал в кусты, за ним, так же резко побежал кавказец, радостно лая. Морда у Кавказца стала очень довольной. Тропинка сразу стала шире. Я осторожно стала приближаться к штабу. Вскоре увидела Кавказца, который загнал «медведя» на дерево, и от скуки, прилёг рядом. На спине у «медведя» была катушка с проводом. «Медведь», сидя на верхушке дерева, толстой сломанной палкой, отгонял от Кавказца мух. Странные эти медведи, – подумала я. Скоро появился штаб. Я к штабу подкрадывалась очень осторожно, переступая через «мины». Получила взбучку, за не пришитые лычки. Все опять дружно заржали. Я покраснела (про себя подумав, натравить на них Медузу). Сдала рацию под расписку. Решился вопрос с едой. Со следующего дня будет работать полевая кухня круглосуточно, а завтрак, обед, ужин – по расписанию. Каждый день от нашей обоймы, для работы передвижной столовой, требовалось два человека, с тонким намёком, что официантов у них своих хватает. Опять все дружно заржали. График нарядов почему – то отсутствовал. Дедовщина, подумала я, – будут вам официанты. (Какой такой павлин? Шашлык из вас будет). Представляю, перекошенную физиономию Медузы, она никогда в руках даже десантный нож не держала. Медуза – это первая кандидатура на наряд, а второй поставлю Мальвину. Нам штабисты обещали дать телефон, как только связисты его проведут. То есть, без связи мы вас не оставим. Главное пообещать, с этим мне пришлось встречаться всю жизнь. (В, моей квартире не было телефона, пока не появилась мобильная связь, с аппетитом сожравшая все эти мифические очереди Ростелекома. Потом даже надоедать начали с предложениями установки. Мы согласились ради интернета, и то, благодаря сыну.) Связисты не спешили, то у них провод закончился, то они нас не нашли, мне кажется, что вообще не искали. Разведка, в лице нашего пятого, доложила, что враг распространил гнусный слух, что в месте дислокации нашей обоймы, появилась стая волков, покусавшая половину взвода связи.