Трудное восхождение

Наконец оба корабля вышли в нормальный континуум на орбите Сканди — над самым поясом ван Аллена. Этот Андерсен, мрачно отметил про себя Граймс, — навигатор и пилот высочайшего класса. Он прямо сказал об этом в передатчик. Изображение капитана на экране жизнерадостно ухмыльнулось.

— Нормальные стандарты Королевского флота Скандии, капитан. Сейчас я отпущу вас и полечу сзади. Держите курс на бакен Кобенхевенской Базы, — он снова усмехнулся: — И не вздумайте чего-нибудь вытворить.

— Что я могу сделать? — сказал Граймс — не столь радостно.

— Не знаю. Но я слышал о вас, лейтенант Граймс. У вас репутация человека, который может выпутаться из любой ситуации.

— Боюсь, я потерял свою репутацию, капитан.

Глядя в иллюминатор, Граймс видел, как магнитные якоря втянулись в свои гнезда в обшивке «Принцессы Хельги». Затем, одновременно, и он, и Андерсен, включили боковую тягу. Корабли разошлись, буферы сдулись и тоже втянулись в корпус.

Послушный воле капитана, «Щитомордник», пошел на снижение. Под ним лежала Скандия — бело-зелено-голубая с золотом сфера. Граймс вел корабль, как никогда. Возможно, он в последний раз управляет кораблем — Комиссар проследит, чтобы так оно и было. Лейтенант пожал плечами. Что ж, надо по крайней мере от души насладиться полетом. Он заметил, что Бидль, фон Танненбаум и Словотный смотрят на него с подозрением, и рассмеялся — нетрудно было догадаться, о чем они думают.

— Не волнуйтесь, — сказал он. — Я не собираюсь уйти во вспышке славы. Радист, можешь нацелиться вон на тот бакен?

— Есть, капитан, — ответил Словотный и покраснел: — Чертовски стыдно, капитан.

— Все будет хорошо, — сказал Граймс с уверенностью, которой не чувствовал и снова пожал плечами. По крайней мере, эта железная леди со своими железными дружками не сидела в рубке и не нарушала горькую сладость его последнего полета.

«Щитомордник» снижался прямо и точно, парируя каждый порыв ветра боковым выбросом. Внизу вырастали моря и континенты; реки, леса, горы, города различались все яснее.

Появился космопорт и треугольник мигающих красных огней, в центре которого Граймс должен был посадить корабль. Он бросил его вниз — и снова недоверие мелькнуло на лицах офицеров. Но почти в последнюю секунду Граймс включил инерционный двигатель. Корабль вздрогнул и завис в считанных дюймах над бетоном посадочной площадки. Затем неровный шум двигателя прервался, и «Щитомордник» опустился, взвизгнув амортизаторами.

— Двигатели — стоп, — спокойно скомандовал Граймс.

Он смотрел в иллюминатор — на солдат, которые кольцом выстраивались вокруг корабля.

— Мы под арестом, сэр? — спросил фон Танненбаум.

— Просто почетный караул для Комиссара, — устало отозвался Граймс.

Слова Граймса не приняли слишком серьезно — но он оказался, на удивление, недалек от истины. Солдаты оказались королевскими телохранителями и в итоге действительно доставили Комиссара Далвуд во дворец. Но это произошло уже после того, как самого короля приняли на борту «Щитомордника» по всем правилам. Точнее, по всем правилам, какие Граймс с офицерами успели вычитать в брошюре «Поведение в присутствии иностранных сановников. Общие инструкции». Граймс, конечно, мог бы обратиться за советом к Комиссару — в отличие от него, она вращалась в дипломатических кругах. Ну уж нет… Он все еще капитан на этом корабле. К счастью, портовые власти предупредили о визите Его Скандийского Величества заранее.

Король Эрик оказался молодым великаном с великолепной мускулатурой, ледяными голубыми глазами, висячими светлыми усами и длинными локонами. Парадное облачение состояло из мешковатых белых брюк, заправленных в ботинки из нешлифованной кожи, рубашки с коротким рукавом и блестящей кольчуги. Его голову украшал рогатый шлем, а в руках он нес короткий боевой топор. Офицеры, сопровождавшие его — кроме капитана Андерсена, который только что приземлился, — были одеты в том же стиле, только рога на шлемах покороче, а топоры поменьше. Андерсен остался в обычной капитанской форме.

В кабинете Граймса сразу стало тесно. Король с тремя офицерами, Андерсен… и, разумеется, Комиссар в сопровождении своего верного Джона. Сидели только Король Эрик и миссис Далвуд.

От Джона, пришлось признать, была некоторая польза. Он смешивал и подавал напитки не хуже заправского бармена. Он раздавал сигареты, сигариллы и сигары. Миссис Далвуд тоже оказалась полезна. Граймс не привык иметь дело с королями, с живыми королями, а она привыкла. Она разговаривала с королем доброжелательно, но твердо. Не выказывая неуважения, она умудрилась создать впечатление, что равна по рангу и даже чуть-чуть превосходит правнука пиратского капитана. Поначалу Граймс опасался, что Его величество пустит в ход свой церемониальный топорик — весьма острый. Но странное дело: король Эрик, казалось, тоже наслаждался ситуацией.

— Так что вы понимаете, ваше величество, — говорила Комиссар, — необходимо, чтобы я продолжила путь на Дартану как можно скорее. Я знаю, что ремонт корабля потребует времени. Позвольте спросить: нельзя ли нанять один из Ваших кораблей? Я обладаю достаточными полномочиями, — добавила она.

Эрик встопорщил шелковистые усы.

— Мы не можем ставить вопрос таким образом, мадам. Но вы должны понять, что Мы не предпримем никаких действий без консультации с Нашими советниками. Более того… — он стал похож на маленького мальчика, собирающегося надерзить учителю, — мы не чувствуем себя обязанными оказывать помощь вашей Федерации.

— Прискорбный инцидент с «Принцессой Ингрид» был несчастным случаем, Ваше величество, — заметила миссис Далвуд. — Но я не думала, что скандийцы из тех, кто долго помнит обиды…

— Я… — он поправился, — Мы и не из таких, мадам Комиссар. Но монарх в наши дни не только вождь, но и слуга народа…

Граймс заметил, что генералы — или кто они там — обменялись с Андерсеном ироническими взглядами.

— Но, Ваше величество… Восстановление дружественных отношений между Скандией и Федерацией могло бы принести выгоду обеим государствам.

«Дружественные отношения? — недоверчиво подумал Граймс. — Она выглядит так, будто собралась затащить его в постель. И он это видит».

— Позвольте мне предложить вам, мадам Комиссар, оказать мне — Нам — честь стать Нашим гостем. Во дворце вы сможете все обсудить с Советом ярлов, как только он соберется. Я не сомневаюсь — Мы не сомневаемся, что такие переговоры послужат общей выгоде наших держав.

— Благодарю вас, Ваше величество. Мы… — она заметила иронический взгляд Граймса и покраснела, — я чрезвычайно польщена.

— Вам нет необходимости брать с собой ваших помощников и слуг, — сказал король Эрик.

— Я возьму Джона и Джеймса, — твердо возразила она. — Это мои роботы.

Эрик, чье лицо омрачилось было, снова воспрял духом.

— Тогда Мы должны проследить, чтобы для вас все подготовили. — Он обернулся к своим офицерам: — Генерал, пожалуйста. Сообщите маршалу-гофмейстеру, что мадам Комиссар Далвуд будет Нашим гостем.

Генерал поднес к обрамленному бородой рту наручный передатчик и повторил распоряжение.

— Джон, — велела Комиссар. — Пусть мисс Розалин и Джеймс упакуют мои вещи. Мисс Розалин знает, что мне потребуется.

— Да, мадам, — ответил робот. Он не мог телепатически общаться со своим собратом — но радиосвязь ничем не хуже.

— О, Ваше величество…

— Да, мадам Комиссар?

— Где разместят лейтенанта Граймса, его офицеров и мою горничную? Вероятно, корабль скоро поставят на ремонт, и им нельзя будет жить на борту.

— Миссис Далвуд! — Граймс не слишком старался скрыть возмущение. — Позвольте вам напомнить, что я капитан «Щитомордника». И позвольте напомнить, что Устав предписывает дежурному офицеру все время находиться на борту.

— Позвольте вам напомнить, мистер Граймс, что адмирал флота или гражданский служащий Адмиралтейства, обладающий равным статусом, может временно отменить любой из пунктов Устава. Более того, как соответствующее лицо, я знаю, что на вашем корабле нет ничего — ни вооружения, ни двигателей, ни аппаратуры связи, что было бы занесено в секретные списки. Вы можете не бояться, что инженеры наших хозяев узнают или научатся чему-нибудь важному. — И, уж чересчур сладко, добавила: — Конечно, вы можете поучиться у них…