Страница 30 из 50
Дина ясно почувствовала, чтобы она сейчас ни задумала, он не будет ей мешать. Она прошла мимо Уилла и направилась к наёмникам, державшим её друзей. В руках сами собой материализовались два кинжала, принадлежавшие Заку.
-Дина, не надо! - крикнул Джеймс. -Остановись!
Дина оскалилась. В груди поднялась волна воодушевления, жажды боя. Она молнией бросилась на наёмника, державшего Криса, ударила его рукояткой в висок, сбила с ног, рванулась к следующему. Она двигалась быстро, молниеносно нанося удары, летая, как ветер, легко, словно не убивала, а танцевала. Она чувствовала упоение воина, изголодавшегося по сражению. Ей было невыразимо жаль, что наёмников всего четверо, ей хотелось десятков, сотен, чтобы бой длился часами, днями, неделями, хотелось забыться в сражении, хотелось рвать и убивать.
Когда она уложила последнего, державшего Джеймса, тот отшатнулся в сторону.
-Дина, - с болью в голосе сказал он.
-Осуждаешь меня?
Ей было всё равно, что думал Джеймс. Всё равно, что думал весь мир - она чувствовала радость мести, радость боя, неполную, неудовлетворенную, но радость. Ей хотелось ещё.
Воздух в третий раз прорезали молнии, и образовалась ещё одна воронка - больше и мощнее двух предыдущих. Из неё вышли трое мужчин, все в мантиях, похожих на ту, что была на Эйроне Тэйле - чёрных, с красной линией, струйкой крови сбегавшей к подолу.
Дина не знала их, не узнавала лиц - взрослых, суровых, обременённых только им известной ношей - но безошибочно поняла - это члены ордена. Они источали могущество, власть, как будто на сухую землю междумирья ступили древние давно забытые, но не утерявшие своего могущества, боги. Дине неосознанно, на уровне инстинкта, захотелось сделать шаг назад и поклониться, но она силой воли удержала себя.
Уилл Стоун оттолкнулся от алтаря и направился к ним. Его походка не была такой же неспешной, как до этого, и тем не менее, он ускорил шаг ровно настолько, чтобы выказать почтение, но и не терять достоинства. Подойдя ближе, свёл руки за спиной, поклонился, замерев на секунду, а затем поздоровался:
-Эуллий! Луциний! Дэйрон! - голос звучал торжественно.
Дина подумала, какие странные у них имена, древнегреческие, что ли, и тут же задалась вопросом, сколько им лет? Их лица были старые и сморщенные, но в них было достоинство. Все трое держались прямо.
-Уилльям, - коротко кивнул один из них, кажется, Луциний. -Где Эйрон Тэйл?
Он огляделся, его взгляд зацепился за груду тряпья у алтаря.
-Это он?
-Да, так и есть.
-Твоих рук дело? - спросил второй - Дэйрон.
Дина не услышала в его голосе злости, скорее это была досада. Она увидела, как тело Мартина постепенно начинает затягивать в землю, как он проваливается в зыбкую трясину, и содрогнулась. Захотелось вырвать его из опутывающих серых лап, вытащить на поверхность, похоронить как подобает, а не посреди неизвестности в чуждом холодном неприветливом междумирье.
-Нет, - улыбнулся Уилл и перевёл взгляд на Дину.
Все трое - Луциний, Дэйрон, и молчавший Эуллий - посмотрели на неё. Окинули взглядом с ног до головы, прищурились, словно пытаясь заглянуть ей в душу.
-Ещё рано, - отвернулся Луциний.
-Верно, - Дэйрон тоже потерял к ней интерес, и только молчаливый Эуллий продолжал сверлить её чёрными как буравчики глазами.
-Не надо, Лий, она была расстроена смертью Марка, - сказал Луциний, и Эуллий отвернулся.
Дина поразилась на секунду, как легко они простили ей убийство - довольно зверское - их, пусть даже в прошлом, соратника, члена ордена, да и просто человека - или кем он был. Новые вопросы нахлынули потоком, и один из них был громче всех, он интриговал, дразнил желанием спросить - был ли хоть один шанс, что они спустили ей произошедшее из-за чувства страха перед ней?
-И стражи здесь, - заметил Дэйрон.
Дина обернулась. За её спиной стояли Райан, Крис, Зак и Джеймс. Стражи? Так вот как их называют. Стражи междумирья, защитники мира людей от монстров из других, чуждых, неизвестных, мрачных миров.
-Кажется, наша девочка справилась и без них в этот раз, - заметил Луциний, не смотря на Дину, а оглядывая мёртвых наёмников.
"Наша девочка". Дину передёрнуло. Ей сложно было представить, что она знакома с этими людьми - или кто они были - уже долгие годы, может даже столетия, и всё равно они казались ей чужими. Таких чувств как к Мартину она к ним точно не испытывала, и когда они называли её "нашей девочкой" ей хотелось сказать в ответ что-нибудь едкое. Но она удерживала себя.
-Что ж, алтарь не задействован, силы у Авердины не отняты, и Эйрон больше не представляет угрозы, - перечислил Дэйрон.
-Но она уже многое знает, и лишилась покровителя, - заметил Луциний.
Эуллий согнул руку в локте и скрючил пальцы, словно сжимал в них что-то.
-И верно...
Вперед шагнул Уилл Стоун. Он достал из кармана голубой камень, к которому тут же приковались взгляды всех троих членов ордена. В их глазах, до того безбрежных в своём спокойствии, Дина с удивлением заметила искорки алчности. По их лицам пробежала тень, Дине показалось, что ещё секунда и они набросятся на Уилла, превратившись в горгулий.
-Осмелюсь предложить свою защиту Авердине. Конечно, до тех пор, пока не придёт время... - он вложил камень в протянутую руку Луциния.
-Чёрта-с два она пойдёт с тобой! - плюнул Джеймс.
Он подошёл ближе и стал перед Луцинием.
-Мартина нет, но Кормак предоставит ей защиту. И мы четверо тоже.
-Это не тебе решать, страж, - устало сказал Уилл.
Джеймс пронзил его взглядом.
-И не тебе, полукровка.
Ни один мускул на лице Уилла не дрогнул, он посмотрел на Джеймса спокойно, свысока, и уголок его рта искривился в лёгкой усмешке.
-Всё верно. Решать даме. Но прежде, чем она решит, - он перевёл взгляд на Дину, - пусть знает, что ей не придётся притворяться обычным человеком и влачить жалкое существование. Пусть знает, что если возникнет нужда, я защищу её ценой своей жизни.
Дина отвела взгляд. Члены ордена молчали, но она чувствовала их решимость, она знала, что даже если выберет Джеймса, скорее всего они не позволят ей остаться. Но дело было не в этом. Она подумала о школе, о том, что придётся вернуться в пустой дом, где Мартин уже больше никогда не встретит её и не накормит одним из своих вкуснейших ужинов, где всё будет напоминать о нём. Но больше всего она не хотела скрываться, не хотела каждый день ходить в школу, как ни в чём не бывало, и прикидываться, что всё нормально, хотя через какое-то время ей сотрут память.