Конечная остановка

— Ты, что, не слышишь? — Грубовато сказал он. — Музыка не играет, всё, финита, можете остановиться.

Чекист дёрнул меня столь резко, что из-под рубашки выпал принесённый из подземелий НИИ дневник. Я поспешил подобрать его, но мужчина меня опередил.

— Что это? — Он вертел книжицу в руках.

— Это личное! — Я попытался выхватить дневник, но неудачно.

— Да ну? — Коршаков начал листать страницы и глаза его удивлённо округлились. — Откуда это у тебя?

— Нашёл.

— Нашёл? — Чекист сунул книжицу за пазуху. – Какая удачная находка. Лена, ты знала об этом?

— Да, — робко ответила она. — Мы его вместе нашли.

— Вы хоть понимаете, — он оглянулся на Ольгу Дмитриевну, которая беседовала с Виолой в стороне. — Что это такое, и что вас за это ждёт?

— Ничего там полезного, — отмахнулся я. — Можете даже не тратить на это время.

— Парень, — мужчина стал жутко серьёзным. — Я не знаю, где ты это достал, но поймай тебя кто-нибудь из моих коллег, ты бы уже давно червей кормил.

От таких слов Лена сделала шаг назад и крепко обхватила меня, на лице у неё застыла эмоция испуга.

— Значит так, — он снова оглянулся. — По-хорошему, я должен забрать тебя с собой на допрос…

— Нет! — Вскрикнула Лена. — Никогда! Не отдам! Не имеешь права!

— Да тише ты! — Прошипел он. — Если будете молчать в тряпочку, никто об этом не узнает. Никому не рассказывайте, о чем вы тут прочитали.

Как раз в эту минуту к нам вернулась радостная вожатая, она глупо улыбалась, непонимающе смотрела то на нас, то на Коршакова.

— Всё уладили? — Она взяла чекиста под руку.

— Да, всё в порядке, — мужчина бросил на меня суровый взгляд.

— Вот и отлично!

Коршаков медленно повёл вожатую в строну пляжа, оставив нас с Леной на площади одних. На лагерь опустилась поздняя ночь, но луна и разноцветные гирлянды освещали окружение. Я находился в подавленном состоянии, но Лене было в сто раз хуже.

Девочка осела на скамейку и испуганно уставилась на меня. Она ничего не говорила, просто сверлила меня своим взглядом, отчего мне становилось не по себе.

— Что теперь будет? — Тихо спросила она.

— Да ничего страшного, — я старался изображать спокойствие. — Он же сказал, что никто не узнает.

— Семён, — покачала Лена головой. — Зачем ты вообще таскаешься с этими дневниками?

— Мне нужно узнать, — сел я рядом. — Нужно понять.

— Что понять? — Голос её звучал ужасно расстроено. — Мы еле выбрались оттуда, а ты лезешь непонятно куда!

— Всё будет в порядке, — интонация неуверенности в моих словах говорила об обратном. — Теперь идём — поздно уже.

Путь до её домика снова прошёл в тишине. Вокруг стаяла кромешная тьма, все пионеры уже погасили свет в своих домиках, а фонарей в этой части лагеря не было. Но всё-таки мы добрались до жилья Лены.

— Слушай, Семён, — перед тем, как зайти в домик, девочка развернулась ко мне. — Пожалуйста, ради меня, сожги все эти дневники, хватит играть в шпионов.

— Я… — Так не хотелось ей врать. — Сожгу, обязательно сожгу.

— Ты обещаешь?

— Да, я обещаю.

Ничего я не мог обещать. Но когда Лена прожигает тебя своим страдальческим взглядом, когда она требует от тебя что-то, отказать ей невозможно, и я это знал.

— Я верю, — она устало улыбнулась. — Спокойной ночи.

— И тебе, — вполголоса ответил я.

Медленно я поплёлся к домику Ольги Дмитриевны. Не сказал бы, что как-то устал или чувствовал себя плохо, но на душе скребли кошки, и маячил едва различимый страх быть увезённым на чёрном воронке.

Проходя мимо сцены, меня окликнул знакомы грубоватый голос. Алиса так и не появилась на танцах, после своего позорного поражения. Сейчас она сидела на сцене, свесив ноги, дымила сигаретой и поглаживала струны старенькой «Ленинградки».

— Чего понурый такой?! — Крикнула она издалека. — Сядь, поговорим хоть!

Я без особого желания двинулся к Двачевской, вожатой в домике всё равно ещё нет, а ключи я оставил внутри, так что выбор у меня небольшой.

— О чём нам говорить-то? — Повесив голову, я рассматривал свои туфли.

— Как о чём? — Удивилась Алиса. — О танцах, например.

— Тебе ведь не интересно, — усмехнулся я. — Сама говорила, что танцы — для неудачников.

— Знаешь, — протянула она, выпуская струю дыма изо рта. — Я отсюда битлов слышала, всё не под ламбаду танцевали.

— Лучше расскажи, чем ты тут занималась?

— Да так, репетировала, — отмахнулась Двачевская.

— К чему репетировала? — Взгляд невзначай упал на «Ленинградку».

— Я откуда знаю? — Пожала она плечами. — Когда-нибудь где-нибудь выступлю.

— Алис, — я всё же поднял глаза на пионерку. — Тебе разве никогда не было интересно, где мы побывали?

— А где мы побывали? — Развела девочка руками.

— Тот овраг, лес, все те подземелья.

— Поздно уже, — пионерка попыталась убежать от вопроса. — Я пойду.

— Стой-стой! — Я схватил её за локоть. — Почему ты так боишься ответить?

— Я? Боюсь?! — Она издала нервный смешок. — Ничего я не боюсь, просто…

— Просто «что»?

— Всё слишком сложно, — Алиса вырвалась из моей хватки. — Я же не Шурик, чтобы во всём этом разбираться. Выбрались, слава Богу.

— И тебя это совсем не волнует?

— Слушай! — Вскипела она. — Если ты хочешь в этом копаться, копайся, ищи проблем на задницу! А меня не впутывай!

— Ладно-ладно, как знаешь, — замахал я руками.

— Доброй ночи, — грубо бросила она и поспешила удалиться.

Ещё пару минут я сидел на сцене и был погружён в собственные мысли. Тем временем становилось всё холоднее, и совсем скоро просто сидеть стало невыносимо, и я вновь направился в домик.

«Может, действительно стоит остановиться, — думалось мне. — Всё же, с чего я взял, что этот НИИ поможет мне выбраться?».

Я не заметил, как уже стоял у двери. В домике горел свет, шторы были задёрнуты. Ольга Дмитриевна лежала на кровати и читала книгу, на меня она даже не обратила внимания, потому, воспользовавшись моментом, я переоделся и завалился на кровать.

Вожатая погасила свет и завернулась в одеяло. Странно, она даже не стала узнавать, как у меня дела, не похоже на неё. Хотя мне-то какая разница? Меньше вопросов — меньше разговоров и больше сна.

========== Глава III ==========

Стук в дверь. Я не предпринимаю никаких действий. Стук становился всё назойливее. Тот, кто стоял за дверью, явно не собирался оставлять меня в покое. Стук-стук и ещё стук.

— Да сколько можно?! — Проворчал я и закрыл ухо подушкой. Помогало это плохо.

Неожиданно шум прекратился, и я со спокойной душой начал засыпать. Стоило мне закрыть глаза и блаженно раскинуться на кровати, как послышался голос:

— Сём! — Приглушённо раздалось из-за двери. — Это Славя, выйди, пожалуйста!

Я раздражён. Поднялся с кровати и двинулся к двери. В этом лагере невозможно нормально выспаться. Открыв дверь, я увидел на пороге Славю. Она, как и всегда, непрестанно улыбалась.

— Я тебя не разбудила?

— Нет, — я тёр заспанные глаза. — Уже собирался вставать.

— Это хорошо, — Славя странно краснела. — Только ты это, оденься и выходи, мне помощь нужна.

Лишь сейчас я осознал, что стою перед ней в одних семейниках и майке. Однако Славя держалась молодцом — Лена на её месте уже убежала бы. Я скрылся за дверью: натянул шорты, рубашку, как попало повязал галстук и вернулся на улицу. Славя продолжала стоять на крыльце и терпеливо ждать, когда же я вернусь.

— Пойдём скорее, пока все не проснулись, — девочка потянула меня куда-то.

— Что делать-то нужно?

— Собрать вещи для похода, — ответила она, ведя меня к складам. — Ольга Дмитриевна сказала, чтобы ты мне помог.

— Ясно, — до меня не сразу дошла вся информация. — Стой! Какой такой поход?

— Как же? — Славя растерянно посмотрела на меня. — Прошлый поход же не удался, потому Ольга Дмитриевна уговорила администрацию разрешить второй.

— В него всем обязательно идти? — Ещё одного похода я просто не выдержу.