Страница 12 из 26
— Доброе утро, — я сел рядом.
— Доброе, — ответ последовал через какое-то время.
— Почему ночью убежала, а меня не разбудила?
— Ты так крепко спал, — Лена слегка смутилась. — Я подумала, что не стоит тебя будить.
— Ладно, ничего страшного.
Через несколько минут появилась Ольга Дмитриевна, она начала сгонять всех на построение. Рядом с ней шла Славя, буднично улыбалась и первой бежала на линейку.
— Давайте посчитаемся, — вожатая достала список. — Семён — здесь, Лена — здесь, Алиса — нет, Двачевская?!
— Да здесь я, — раздался голос из-за палатки. — Иду.
От Алисы несло куревом. Собственно, от неё всегда пахло сигаретами, но сейчас находиться рядом было трудно.
— Женя — здесь, Серёжа — здесь, — продолжала вожатая.
— Кто такой Серёжа? — Шёпотом спросил я у Лены.
— Как кто? — Она неподдельно удивилась. — Электроник.
«Забавно, — задумался я. — А ведь до сегодняшнего дня, я так и думал, что его зовут — Электроник»
— Шурик — здесь, Мику — здесь, — Ольга Дмитриевна остановилась. — Где Ульяна?
По рядам снова пошёл шёпот, все боялись, что она тоже решила слазать в овраг. Лицо вожатой стало мертвецки белым, и она испуганными глазами посмотрела на ухмыляющегося Коршакова.
— Вон ваша Ульяна, — кивнул он в сторону реки.
Оттуда бежала перемазанная в тине и песке Ульянка, и несла что-то в руках. Лицо её сияло от счастья, волосы растрёпаны, глаза блестящие — типичная Уля.
— Смотрите! — Она подбежала к вожатой и протягивала ей рака. — Смотрите какой огромный! У нас такие не водятся.
— Я тебе сейчас! — Девушка влепила Ульяне болезненный подзатыльник. — Я кому говорила: не отходить без разрешения?!
— Тише-тише, — Коршаков широко улыбался. — Я за ней следил, ничего страшного.
— Смотри у меня, — Ольга Дмитриевна пригрозила девочке. — Ещё раз такое повториться — отправлю обратно в лагерь.
— Ву-ву-ву, — обиженно проворчала Уля. — Напугали.
Перекличка с горем пополам закончилась и отряд собрав походный лагерь, снова двинулся в путь. Солнце ярко светило, пробиваясь сквозь листья деревьев, вокруг раздавалось вездесущее пение птиц, по правую сторону журчала река.
И вот спустя ещё час молчаливой утомляющей ходьбы под солнцем, мы вышли к полям. Закатанные стога сена, старенькие комбайны и трактора, ровные ряды пшеницы — типичный колхоз.
На одном из стогов я заметил людей: один из них был в кепке, которую он натянул на глаза, другой была женщина в длинном синем сарафане. Оба спали. Заметь я их при других обстоятельствах, то совершенно не обратил бы внимания, но сейчас…
«Значит тут есть другие люди, — я покосился на членов отряда. — Значит, „Совёнок“ не изолирован от мира».
— Ты был когда-нибудь на картошке? — Из раздумий меня вывела Лена.
— Нет вроде, — я никогда не был на подобных мероприятиях и не горел желанием в них участвовать.
— Отлынивал значит? — Она неодобрительно посмотрела на меня.
— Что-то вроде того, — я и забыл, что в СССР — это было принудительно-обязательным делом.
— Как же ты в комсомол вступать собираешься? — Лена всматривалась в ширину полей. — Если тебя спросят про общественную работу?
— А ты разве так часто на эту картошку ездила? — Я решил соскочить с вопроса.
— Да, постоянно, — девочка улыбнулась.
— Весело было?
— Не поверишь, но да, было весело, — она поправила рюкзак, неудобно висевший на плече. — Сначала трудно конечно, но к вечеру всё затихает, и ребята песни петь начинают, истории всякие рассказывать.
— Ты же не любишь такое.
— Сейчас не люблю, — она вновь опустила глаза в землю. — Раньше вообще всё было по-другому.
Момент истины настал, мы вошли в деревню, хотя деревней — этот посёлок, я бы назвал с натяжкой. Четыре невысоких одноэтажных строения, одним из которых оказался магазин, стойла для животных и большое кирпичное здание в два этажа с вывеской: «Корпус №1»
Из корпуса вышла полноватая женщина в мужских широких штанах, рубашке и больших калошах, которые явно были ей не по размеру. Чёрные волосы до плеч, маленькие узкие глаза азиатской наружности и широкая улыбка. Женщина меня почему-то пугала.
— Кто это? — В очередной раз спросил я у Лены.
— Заведующая колхозом, — прошептала девочка. — Она тут главная.
— Главнее Ольги Дмитриевны? — Вопрос был крайне глупым, но мало ли что.
— Они подруги, — Лена отмахнулась. — Так что, она тут тоже будет главной.
Я принялся разглядывать посёлок, он не отличалась роскошью и был весьма типичным для этого времени. Многие дома уже покосились, но большинство смотрелось очень даже не плохо, немногие люди, которых мне довелось увидеть, были одеты достаточно прилично и назвать их колхозниками или, деревенщиной было затруднительно.
Оглядывая местных, я словил на себе взгляд странного мужчины: широкие плечи, обильная седая борода, полысевшая голова и широкие, слегка прищуренные глаза, он продолжительное время не спускал с меня взгляда. Военная выправка выделяла его среди остальных жителей, он прихрамывал на одну ногу.
— А кто это? — Вновь я обратился к Лене, указывая на незнакомца.
— Не знаю, — пожала она плечами. — Живёт здесь давно, но я с ним никогда не общалась.
К нам подошла та самая женщина из корпуса, она добро улыбнулась мне и потрепала по волосам, чем вызвала бурю негодования.
— Так ты новенький, да, — говорила она с лёгким корейским акцентом. — Меня тут все Варей кличут, так что и ты можешь так же звать.
— Варя у нас из Кореи приехала, — подошла к нам Ольга Дмитриевна. — Ты её слушай, она тут в округе всё знает.
— А скажите, — я указал в спину уходящего незнакомца. — Кто этот человек?
— Это? — Варя задумалась. — Имени не помню, он военный какой-то, давно-давно сюда приехал, ещё до меня.
— Так, — Ольга Дмитриевна осмотрела стоящий отряд. — Идёмте селиться.
Корпус, в который нас завели выглядел не так как я ожидал, он буквально поверг меня в шок. Обычно в подобных зданиях нет даже воды, вокруг полная антисанитария и жутко холодно, но тут явно был какой-то подвох: мягкие тёмные ковры, удобные кресла на входе в здание, просторный зал с разными картинами, пейзажами и прочими элементами декора, деревянная лестница на верхние этажи и бюсты Ленина, и Сталина на небольшом столике посреди зала.
Теперь мне стало понятно, почему все так нахваливают эту деревеньку — это же рай. Ольга Дмитриевна не командует, апартаменты шикарные, людей практически нет, линеек нет, собраний нет, едой не боишься отравиться.
— В комнаты заселяем по одному, — объявила Варя. — Сделали перестановку, чтобы было удобнее.
Ещё и комнаты одноместные! Что ж, всё-таки ради такого стоило и рискнуть идти в поход, к тому же, тут я могу найти больше ответов чем в лагере.
Пионеры разбрелись по залу, Варя с Ольгой Дмитриевной встали у входа и о чём-то оживлённо заговорили, Коршаков зашёл в один из тёмных углов и следил за происходящим, как всегда.
— Что это за мужчина с вами, — женщина блестящими глазами посмотрела на чекиста. — В форме, справный…
— Это Александр Евгеньевич, — Ольге Дмитриевна помахала мужчине рукой. — Он отец Леночки.
Дальше я решил их не слушать и сел на последнее свободной кресло, закрыл глаза, наслаждаясь тишиной и покоем. Но как я и ожидал, никто не позволит мне отдыхать. подбежала Ульянка.
— Чего разлёгся? — Приставуче спросила она. — Пошли на свиньях кататься.
— Что? — Такое развлечение даже для Ульяны было перебором.
— Знаешь какие они большие тут, — она была крайне перевозбуждённой. — Мы с Алисой постоянно на них ездим.
— Не мы, а ты! — Послышался раздражённый голос Двачевской. — И не катаешься, а бегаешь за ними по грязи.
— Не Уля, — я снова откинулся на спинку кресла. — Давай без меня.
— Фу, — фыркнула она. — Зануда.
Позже хозяйка начала расселять нас по комнатам, которые не отличались особым шиком, но были достаточно уютными: небольшой платяной шкаф, одноместная кровать, тумбочка с выдвижными ящиками, широкое окно выходившие на просёлочную дорогу и небольшой столик.