Страница 7 из 72
— Как утешительно, — ответила я серьезным голосом и с самым серьезным выражением лица, — думать, что в эти трудные времена бога еще заботят нюансы распределения жилья. У меня же сейчас нет времени их обсуждать.
Я поклонилась с той же точно рассчитанной вежливостью, как и верховный священник, и направилась через площадь к резиденции губернатора.
— Как интересно, — сказала база мне в ухо, — что боги только сейчас заинтересовались приведением в порядок Подсадья.
— Очень интересно, — ответила я безмолвно. — Спасибо, база.
— Вспомогательный компонент! — Недоверие явственно слышалось в голосе губернатора Джиарод и было написано на ее лице. — А где же корабль?
— На другой стороне Призрачного шлюза.
Шлюза, который вел в тупиковую систему, куда обитатели Атхоека намеревались расширяться до аннексии, но так и не успели. Ходили туманные слухи, что та система населена призраками, Капитан Хетнис и «Меч Атагариса» проявляли непостижимый интерес к этому шлюзу, через который вскоре после прибытия «Милосердия Кадра» пришел невероятно старый отсек для хранения запасов. Теперь я не сомневалась, что и разбитый чайный сервиз Кадр Пять появился через тот же шлюз в обмен на поставки людей в состоянии анабиоза. Предполагалось, что это дешевая неквалифицированная рабочая сила для Атхоека, но капитан Хетнис крала их и продавала кому–то на другой стороне Призрачного шлюза.
— Вы помните, несколько дней назад мы говорили о краже мигрантов в состоянии анабиоза.
Вряд ли она могла такое забыть, учитывая события последующих нескольких дней.
— И было трудно представить, с какой целью это делалось. Я думаю, что на другой стороне шлюза довольно долгое время находился корабль и он покупал тела, чтобы использовать их в качестве вспомогательных компонентов. Раньше он приобретал их у атхоекских работорговцев вот как он получил тело ичана, относившееся к периоду до аннексии, которое смог отправить сюда, и оно затерялось среди местных. — Более или менее, по крайней мере. Когда аннексия перекрыла эти поставки, он покупал их у радчаайских чиновников, достаточно коррумпированных и алчных, чтобы продавать мигрантов. — Я махнула рукой Пять, стоявшей у меня за спиной, чтобы она открыла коробку с чайным сервизом.
— Это же сервиз Фосиф, — сказала губернатор Джиарод. Потом добавила: — Ей продала его капитан Хетнис.
— До сих пор вы не задавались вопросом, откуда у капитана Хетнис такая вещь. — Я указала на надпись с внутренней стороны крышки. — Вы также не замечали, что кто–то очень тщательно удалил имя первоначального владельца. Если бы вы читали на нотаи — языке, на котором была выполнена надпись, — или если бы уже видели такие надписи, вы бы сразу это заметили.
— О чем вы, капитан флота?
— Мы имеем дело не с радчаайским кораблем.
Или это был радчаайский корабль. Радч — место рождения Анаандер Мианнаи более трех тысяч лет назад, тогда еще единой, очень честолюбивой особой в одном–единственном теле. А также имелось огромное пространство, которое Анаандер создала вокруг Радча за последние три тысячи лет, — пространство, контролируемое Радчем, но что за связь оставалась между ними? И не все обитатели Радча и пространства, непосредственно окружавшего его, поддерживали то, что сделала Мианнаи. Из–за этого происходили сражения. Войны. Гибли корабли и капитаны. Многие из них были нотаи. Из Радча.
— Я имею в виду: не с кораблем Анаандер. Это корабль нотаи.
Нотаи были, конечно, радчааи. Люди, обитающие и пространстве Радча — и вне его, — склонны думать о «радчааи» как о чем–то едином, когда на самом деле все это гораздо сложнее, или, по крайней мере, так было, когда Анаандер впервые начала свое движение вовне из Радча.
— Капитан флота, — возразила губернатор Джиарод, ошеломленная, преисполненная недоверия, — все это — предания. Корабли, потерпевшие поражение в той войне, тысячелетиями скитающиеся в космосе… — Она покачала головой. — С таким можно встретиться в мелодраме. Этого нет в действительности.
— Не знаю, сколько времени он там оставался, — сказала я. — По крайней мере, он попал туда до аннексии. — Он должен был находиться там еще до аннексии, если покупал тела для вспомогательных компонентов у атхоекских рабовладельцев. — Но он — там. И он — здесь, — продолжила я, испытывая облегчение оттого, что врач, которая осматривала плененный вспомогательный компонент, не видела меня лично, так что я не попала ненароком в ноле действия ее заново настроенных имплантатов, а в итоге она доложила губернатору результаты обследования, не выдав лишнего обо мне. — Сомневаюсь, чтобы кто–либо из обитателей Подсадья смог сказать что–нибудь о ней.
Подсадье было повреждено годы назад, и база почти не могла воспринимать происходящее там. Идеальное место, чтобы укрыться кому–то вроде этого сегмента корабля нотаи. Избегая встреч с людьми, подключенными к базе, а такие в Подсадье — редкость, в отличие от остальной части базы, он мог перемещаться незамеченным, и никому и в голову не приходило, что он там.
— Полагаю, что, когда пропала связь с дворцами и нарушилось движение в пространстве, корабль понял: что–то не так, и послал сегмент, чтобы попытаться выяснить, в чем дело. Даже если бы этот компонент схватили, тайна корабля наверняка была бы в безопасности. Есть предохранительное устройство, которое убьет ее в случае применения спецпрепаратов при допросе. А имплантаты скрыты, и вряд ли кому придет в голову их искать. Возможно, предохранитель установлен таким образом, чтобы уничтожить любое компрометирующее свидетельство.
— Вы догадались обо всем этом по чайному сервизу гражданина Фосиф?
— На самом деле, да. Я бы давно высказалась о своих подозрениях, но хотела добыть больше доказательств. Ведь в такое довольно трудно поверить, как вы заметили.
Губернатор Джиарод нахмурилась и помолчала, размышляя, как я надеялась, о своем участии в этом деле. Затем она сказала:
— Так что нам сейчас делать?
— Предлагаю установить отслеживающее устройство и поставить на питание.
— Но право же, капитан флота, если это вспомогательный компонент… сегмент не может быть гражданином. Корабль не может.
Я подождала лишь долю секунды — не скажет ли ей что–нибудь база, но выражение лица губернатора не изменилось.
— Я уверена, что служба безопасности не хотела бы, чтоб эта камера оказалась занятой на постоянной основе. Что же еще нам делать? — Я иронично повела рукой. — Назначьте ей работу, — продолжила я. — Разумеется, что–нибудь, не связанное с доступом к важной информации или к уязвимым системам базы. Подтвердите ее размещение в Подсадье.
Выражение лица губернатора Джиарод изменилось самую малость. Значит, верховный священник обращалась к ней со своим делом.
— Капитан флота, я понимаю, что распределение жилья — это дело администратора базы Селар, но признаюсь, что мне не нравится поощрять незаконную деятельность. Начать с того, что никто не должен жить в Подсадье вообще.
Я молча смотрела на нее.
— Хорошо, что вы проявили интерес к своим соседям, — продолжила она, помолчав, с некоторым сомнением в голосе, словно не испытывала уверенности. — Но лично я предпочла бы отдать эти помещения законопослушным гражданам.
Я по–прежнему хранила молчание.
— Я думаю, было бы целесообразнее пересмотреть распределение жилья в Подсадье, вновь спланировать восстановительные работы и обдумать тем временем отправку некоторых граждан на планету.
Что было бы прекрасно, желай они на самом деле туда попасть, но я подозревала, что если упомянутые граждане — это нынешние жители Подсадья, то их мнение в расчет приниматься не будет. Вероятно, большинство из них провели всю свою жизнь на базе и не хотели заниматься теми работами на планете, где сейчас и в ближайшем будущем могли быть вакансии, или просто не подходили для них.
— Это, как вы говорите, губернатор, дело администратора базы Селар.
Селар несла ответственность за функционирование базы. Такие проблемы, как распределение жилья, относились к ее компетенции, и, хотя формально она подчинялась губернатору Джиарод, подобные мелкие детали жизни базы обычно не заслуживали внимания губернатора системы. И администратор Селар — достаточно популярная личность, так что губернатор Джиарод, скорее всего, предпочтет урегулировать такой вопрос дружественно и непублично.