Страница 2 из 6
Но какого…
Он встал на дрожащие ноги, проводя рукой по волосам, пытаясь успокоиться. Пальцы не слушались, то все же он смог ухватить и кинуть в рот таблетку успокоительного, прописанного врачом, которое он трепетно ненавидел, но выхода не было. В следующие несколько минут он убирал невесть взявшиеся лепестки, выкидывая их в переполненную урну.
И тут его горло осадил новый приступ кашля. Схватившись за стол до белых костяшек, он с ужасом чувствовал, как внутри продвигается что-то шершавое, мягкое и через секунду на подставленную ладонь вылетело пару алых лепестков.
Сердце успело умереть и восстать несколько раз, когда Нейтан не мог вымолвить не единого слова или мысли. Он медленно потянулся к руке, чтобы с силой зажать кожу в пальцах и зашипел маты от неожиданной боли. Приступы кашля двигались постепенными набегами, как вчерашние волны на берегу, и он сплевывал все не кончавшиеся лепестки, похожие на отхаркивание крови в туалете клуба после слишком сильных тусовок.
Когда все закончилось, а он не знал, на какое время, Нейтан привалился взмокшей спиной к стене, сползая на пол и покачиваясь в такт тикающим часам. Он точно не тронулся. А может, все-таки тронулся?
Но мокроватые лепестки зажатые в ладони и болевшие легкие утверждали об обратном.
Неожиданно в голове появилась четкая мысль, не затменная ничем другим. Он почему-то был почти что болезненно уверен, что в этом как-то замешана та Колфилд, с которой они встретились вчерашней ночью. И он был полон переполненной жажды увидеть её. Непривычно быстро для себя, он даже не переодеваясь, схватил неизменный бомбер и с отвращением тряся рукой, отчего прилипшие лепестки разлетались по комнате, вылетел в коридор, громко захлопывая дверь.
Где-то наверху, ему, тихо посмеиваясь, отписали шесть дней.
========== отвержение ==========
Комментарий к отвержение
тепло приветствую вас
если вам нравится это произведение, оценивайте его, пожалуйста, для меня это важно
меланхолия царит тут, поэтому нужна эта музыка: Carl Espen – Silent Storm
На улице только начало робко выглядывать солнце, протянувшееся вдоль горизонта, а Нейтан, поводя желваками и шагая, судорожно пытался унять рвущий горло кашель. На него итак сейчас пялилось не менее двух придурков, около ворот, а если он цветами начнет отхаркиваться, то их глуповатые лица разорвутся от изумления.
На эти мысли парень только зло морщился, испытывая досаду от невозможности указать им свое место в иерархии.
Но как только он встретит тупую Колфилд, то все образумится. Он не понимал этой уверенности, но она помогала ему идти дальше. Пересеча школьный двор и лишь подойдя к двери Академии, Нейтан позволил себя грубо выругаться, тут же заходясь сухим хрипом, с неприязнью сплевывая на пол мокрый, красный ком. Все это действительно жутко напоминало дурной сон.
Ему пришлось проходить по округам Блэквелла еще около сорока минут, потому что он не смотрел на время, когда спешно выбегал из общежития. Все это время он старательно избегал чужих скользких взглядов, и пару раз в кустах позволил себе прочистить, пусть и ненадолго, легкие.
До начала занятий оставалось десять минут и Нейтан, напряженно сидевший на знававшей виды скамейки, наконец заприметил вдалеке знакомую макушку и серую толстовку. В голове вдруг вспыхнул пожар, вызывая сумасшедшую тревогу из воздуха и что-то очень неприятное всколыхнулось в глубинах памяти, приглушенной постоянным опьянением. Но стоило Нейтану закрыть глаза, оборвав контакт с зевающей Колфилд, как бушующее внутри пламя сковало шуршащим льдом.
Это настоящий пиздец, Нейтан.
Ноги почему-то слабо слушались хозяина, когда он с готовностью встал, одергивая край бомбера вниз. Качнувшись под ветром, он сориентировался и быстро зашагал в здание, за скрывшейся из виду девушкой. Оглушительный звонок на начало пар чуть не вывел парня из себя: у организма без привычной дозы начиналась одна из жестких ломок, и Прескотт с неприязнью думал о её последствиях.
Это еще повезло, что успокоительное он не выбросил в окно, с трудом оставив у себя, иначе его нервам без чего-нибудь вспомогательного настал бы конец. Он ведь не хочет в порыве дикой злости по случайности застрелить кого-то? Он хоть и ебнутый, но не настолько, а значит, он должен пытаться контролировать себя.
За размышлениями и изредким покашливанием, он добрел до темных дверей кабинета фотографии. Часы точно тыкали носом в его опоздание, но парень, не стучась, с ноги открыл дверь, не обращая внимание на не предвещающий ничего хорошего взгляд мистера Джефферсона. Игнорируя упрек с его стороны и изучающие взгляды однокурсников, он лениво прошел к последней парте и плюхнулся на заскрипевший стул.
Мазнул взглядом по классу и подавил стон отчаянного недовольства. Колфилд не наблюдалось, а это значит, что ему придется просидеть весь урок, прослушивая монотонный голос Джефферсона.
Нейтан даже подумывал достать наушники, демонстративно воткнуть их в уши и расслабиться, но счел это слишком большим нахальством, вот чего-чего, а чтобы ректор по жалобе учителя позвонил отцу, ему до тошноты не хотелось. Часы двигались максимально медленно и парню ужасно хотелось спать. Лекция о стилях совершенно не впечатляла его и ни капли не заинтересовала, поэтому веки начинали тяжелеть, заставляя его непроизвольно хмуриться.
Неожиданно, перед внутренней стороной век, в темноте возникло очертание фигуры Колфилд. Она робко потирая руку, тепло улыбалась, растягивала губы ему и Нейтан даже слегла опешил от этого зрелища, которое подсознание услужливо подбросило Прескотту. Макс никуда не исчезала, грозясь остаться на коже выжженным именем, а Нейтан не желал открыть глаза, растворяя картинку.
Но грозный окрик Марка вывел парня из полудрема, отчего он только поморщился. В горле вновь запершило, но на его счастье в кабинете прозвенел звонок, отпускающий измотанных учеников на спасительный перерыв.
Нейтан, вставая с места, клялся себе в ближайшие несколько недель ногой не ступать в это помещение. Заметив сбоку, как Виктория двигается в его сторону, он мысленно взвыл от досады, но всё же остановился. Чейз его единственный человек, который до сих пор старается поддерживать отношения и он, даже если и не говорил этого, сильно ценил её.
Перебросившись парами фраз, обещающий дословно увидеться попозже, он в окно позади девушки, заметил так сильно знакомое лицо. Макс разговаривала с академическим дворником, неловко поправляя волосы, другой рукой прикрывая рот. Приглядевшись, он рассмотрел, как её плечи содрогнулись несколько раз: похоже, она мучительно кашлянула. Холодноватый пот прошелся по спине. Глазами он проследил, как дворник участливо положил ей ладонь на плечо и почувствовал странное жжение в груди, когда Макс улыбнулась старому дураку.
Хер ли ты лыбишься, Колфилд? Тебе придется объяснить мне всё самой, или я найду способ узнать ответы.
Сжав руки до неприятного хруста, он щелкнул языком, на секунду наклоняясь к кулаку. Сплюнул пару кровяных лепестков, благо в классе уже никого не было, и вытерев губы, направился в школьный двор. Он мог поклясться, что шел сюда буквально две минуты, но когда он жмурился от слепящего солнечного света, оглядывая территорию, то Макс буквально испарилась.
— Вот же блять… — тихий шепот сквозь губы и он принужденно направился к подметающему опавшие листья Сэмуэлю. — Эй!
Сэмуэль, ничуть не удивленный таким тоном, поправил очки и поднял взгляд от красочных листьев, спокойно смотря разгоряченному Нейтану в лицо, оперевшись об крепкую метлу.
— Я могу чем-то помочь юноше? — его голос был как всегда тих и кроток: бушующая злость Нейтана немного улеглась в песок. Легкие стянуло сетью и он отхаркнулся привычным красным, отливающим металлом, листком, отворачивая лицо от мужчины.
— Ты… Вы разговаривали с девушкой пару минут назад, куда она пошла? — морщинистое лицо Самуэля стало гораздо внимательнее и парень почувствовал себя не в своей тарелке.