Петля эволюции

– Стоять на месте! – прозвучала резкая команда от невидимого в ярком свете ламп человека, – кто такие?

– Девятая мобильная группа, – отрапортовал снайпер, – с нами один гражданский.

Прожектора погасли, в глазах бешено скакали блики, теперь я вообще ничего не видел.

– Ну хоть кто-то выжил, – с облегчением произнес тот же голос, – почему на связь не выходили?

– Транспорт уничтожили, а мы оказались в низине. Ручные рации не дотягивались, – продолжал отвечать Саня, – держали оборону в бетонном цехе тут недалеко.

– Ладно, идите сюда, все подробно расскажите.

За прожекторами оказался импровизированный блокпост из нескольких бетонных блоков и двух военных "КАМАЗов", на которых и стояли прожектора.

Держал на нем оборону взвод Армавирского спецназа. Из 35 человек осталось в живых 18. Но сколько не просили парни о подкреплении, командование отвечало приказом держать рубеж, так как на остальных направлениях все было гораздо хуже.

– Так и живем, – подвел итоги седой капитан, представившийся Алексеем. – Ладно, парни, замотались вы, как я вижу. Идите в машину поспите, до рассвета еще часа четыре.

Запрыгнув в кузов, я растянулся на наваленных на полу армейских матрасах и тут же забылся сном.

Проснулся от мощного взрыва, тряхнувшего КАМАЗ, как будто он игрушечный. Уже рассветало, и в утреннем тумане слышались рев атакующих животных, выстрелы и разрывы гранат. Во мгле мелькнула фигура человека, и тут же на плечи ему запрыгнула стремительная тень. Вскинув непослушными после сна руками ствол, я прицелился и выстрелил…

Глава 15

Бой продолжался уже минут двадцать. Я, так и не заставив себя вылезти из кузова машины, продолжал вести огонь по редким целям, попавшим в мое поле зрения. Боец, с которого я метким выстрелом сбил кота, залез ко мне, и мы вместе не давали Альфам обойти блок пост и напасть с тыла. А там, судя по звукам, творился настоящий ад. Практически не умолкали крупнокалиберные пулеметы, взрывались гранаты, слышались крики раненых и умирающих людей и животных. Вдруг среди всего этого хаоса появился новый стрекочущий звук.

– Ну наконец то, – с облегчением произнес мой новый напарник, – вертушки прилетели.

Звено боевых вертолетов начало методично вспахивать пулеметами периметр блокпоста, постепенно увеличивая радиус поражения. Дальше пошли разрывы ракетных залпов. Взрывы разогнали туман, и моим глазам предстала вся картина боя.

Мост, по которому мы вчера еще шли, больше не существовал. Его обломки валялись грудой разбитого бетона в реке. Там же угадывалось большое количество трупов животных.

Небольшие домики вдоль дороги по обе стороны реки превратились в пылающие факелы. Между ними продолжали хаотично метаться редкие животные, по которым вели огонь стрелки с блокпоста. В пространстве между “КАМАЗами” прямо на земле лежало около десяти бойцов, истекающих кровью.

– Сюда иди, – позвал меня взъерошенный санинструктор, – помогай, че встал.

Когда я подбежал, он сунул мне мед укладку, и я принялся перевязывать раны. Рваные повреждения обильно кровоточили, так что буквально через пару минут я был измазан кровью с ног до головы. К горлу предательски подкатывал комок и, если бы не пустой желудок, меня бы обязательно вырвало.

– Грузим их в машины, – скомандовал врач, и мы, подхватив бойца с разорванным бедром, потащили его к машине. Казавшийся спокойным спецназовец взревел и с размаху залепил мне в ухо. В голове вспыхнул фейерверк, сквозь звон в ушах я слышал, как орал медик.

– Валера, блядь! Ты зачем людей калечишь? Своих не узнаешь? Еще такая выходка, и сам себя латать будешь.

Но боец продолжал вырываться, невразумительно матерясь от боли. Недолго думая, медик откинул голову и с размаху ударил лбом прямо по лицу беснующегося спеца. Из его носа хлынула кровь, и массивная туша начала оседать, как срубленное дерево.

– Сюда иди, хорош валяться, – позвал меня он.

Вдвоем мы затащили бунтаря в кузов машины. Закончив, санинструктор дыхнул мне в лицо перегаром, взял меня за подбородок и, осмотрев, сказал:

– Жить будешь, на Валеру не обижайся – он контуженый, сам видел, и себя не контролирует. Меня, кстати, зовут Артем.

– Саня, – представился я, – не обижаюсь, вот только репа раскалывается.

– Ну это пройдет, ща, как закончим, я тебя подлечу.

Затащив остальных раненых в машины, я остановился перевести дух. Стрельба стихла, большая часть бойцов сидели на плитах блокпоста и, куря, осматривали окрестности. Стрельнув сигарету, я устроился на плите и закурил.

– Часто у вас так?

– Да как прием пищи, – зло проговорил сидящий рядом спец, рассматривая разодранный рукав куртки, – завтрак, обед, ужин. Так что пока перекур.

– В Армавире то как?

– Да нормально… Почти… За неделю перестреляли всех животных в округе. Много жителей эвакуировано на побережье. Теперь держат оборону, заминировали весь периметр.

– Да они охуели там! – к нам подошел вчерашний капитан. – Подкрепления не будет, нет резервов. Раненых и гражданского грузим в машину и отправляем в город, а сами держим оборону до последнего и сваливаем.

– Так, может, прямо сейчас и свалим, шеф? – спросил у капитана один из бойцов. – Чего народ ложить дальше?

– Умный такой? – взорвался командир; видно было, что нервы у него на пределе, – вертушки тебя самого как дезертира отработают: военное время, хуля!

Когда я залез в кабину “КАМАЗа”, открылась водительская дверь, и я увидел довольное лицо Артура.

– Не ожидал? – ухмыльнулся он.

– Честно говоря, очень даже рад, – улыбнулся я в ответ.

– Повезло, что я не с их подразделения и к тому же водитель. Через полчаса будем на месте.

В кузов к раненым залез санинструктор, и мы выдвинулись в сторону Армавира. Я всегда засыпал в машинах – детская привычка. На фоне последних событий, от переутомления и недосыпа буквально через три минуты я вырубился.

Мне снился сон… Мы работаем на скалах. Я уже почти наверху… Остался последний зацеп, и можно дотянутся до накопителя. Вдруг скала дрожит и оживает, последний зацеп расширяется, и из глубины его появляется гигантский глаз. Я срываюсь вниз… Полет… Резкий удар…

Я, открыв глаза, пытаюсь понять, что происходит и почему меня скинуло с сиденья. Из кузова слышатся маты Артема. Артур, не отрывая глаз, смотрит вперед.

– Че за херня? – спросил я, поднимаясь на сиденье и взглянув перед собой…

Глава 16

– Запомните правило большого пальца, – рассказывал нам на паре преподаватель БЖД (Безопасность Жизнедеятельности) отставной полковник Руденко, – если вы на вытянутой руке поднимите большой палец, и он окажется меньше ядерного гриба – вы в зоне поражения.

Я, лениво зевая, сидел на абсолютно ненужной (как мне тогда казалось) паре и пытался пережить классическое в этот период моей жизни студенческое похмелье.

***

Зачарованно смотря вперед, я медленно вытянул руку в сторону растущего перед нами огненного цветка и поднял большой палец вверх… Чуть больше… Мозг робко предположил, что это палец у меня маловат. Тяжело дыша, я повернулся к Артуру – тот смотрел на меня широко раскрытыми глазами. В кузове продолжал материться ничего не понимающий Артем.

– Разворачивай, – резко пересохшим ртом выдавил из себя я, – быстрее.

Как очнувшись от сна, Артур резко вывернул руль и начал сдавать назад.

– Ой… Бля… Да ну нах… Гони!!! – донеслось из тентованного кузова, когда машина развернулась на 180 градусов.

Но нашего водителя уже не нужно было уговаривать. «КАМАЗ» несся на предельной скорости, угрожающе дребезжа всеми тремя мостами. Секунд через тридцать нас догнала ударная волна… неся кучу пыли, мелких веток и прочего мусора, она обогнала нас. Машину затрясло и начало швырять из стороны в сторону. Оцепенение сменилось паникой. Мы, крича от ужаса, мчались по захламленной дороге, периодически сметая обгоревшие легковушки на обочину.