Страница 2 из 7
I
Дон Кихот. Ямбы
Скача по Пиренеям перемен,Проплыв до Рейна следствий от Ла-МаншаПричин, жуёт свой солнечный пельменьВ моём боку свербящая Ламанча.Светило льёт свой призрачный восторгНа город грёз не шатко и не валко.Дорога, не ведущая в острог,Стократ длиннее, чем её товарка.Над Барселоной реет алый стяг.Ты сладко спишь на снежной пелене иМотаешь сны о горних волостях,Где не нужны ни мы, ни Пиренеи.Там средь камней небесных сердолик -Как лошадь императора в Сенате,И Бог, членистоног и сердолик,Имеет вид Христа на Росинанте.Ершалаим
Ершалаим – дождём на Шербур Леграна:«Цекуба», стрихнин, калитку на ключ закрыли,Пепел – Пилату, звёздная пыль легла наЖёлтые кудри ангелам и за крылья.Красен курган, да крест на нём не по ГОСТу –Он ни в Клио не вечен, ни под Селеной:В вещей тоске с заброшенного погостаВ небо глядит, в Сикстинский плафон Вселенной.Люди и камни, видимо, лишь наброскиК иконостасу Медичи, коль в их бельмахНе опочил Гомер, а в морщинах – Бродский, -И ни трески, ни мысов, ни колыбельных.Ни кораблей, ни списков – как ты хотела;Струнами сплёл Сиятельный МногоженецСмешаны с хором фурий «Chelsea Hotel`а»Бас Леонарда с блюзовым хрипом Дженис.Но ночному июньскому небу ДжоплинКоэн и Co. – иудины тетрадрахмы;Начав с нагого ланча, закончат воплемВышедшие в дорогу бродяги дхармы.Сядет под древом снятый с креста Всевышний,Раскрыв Книгу Жизни, как «Илиаду» Шлиман –Не разглядит за декоративной вишнейЗвёзды и нимб луны над Ершалаимом.Реликтовый блюз
Сырой Борей витийствовал за ржавой водосточной трубой.Вселенная болталась на подгнившем одиноком гвозде.Заря играла клезмер на границе между мной и тобой.Ракитовые заросли палили по падучей звезде.Сырой Борей витийствовал за ржавой водосточной трубой.Вселенная болталась на подгнившем одиноком гвозде.Заря играла клезмер на границе между мной и тобой.Ракитовые заросли палили по падучей звезде.Богиня на блакитном небосклоне зажигала февраль.Гандхарвы с лепреконами свирели в разрывную свирель.Деревья свирепели, уносимые тайфунами в рай.Рога Иерихона пробуждали сиволапых зверей.По сонным рекам и хайвеям пролегал Естественный Путь.В воздушных шариках Незнайки созидался адовый груз,А в перегонных Фауста шкварчала философская ртуть,И Мефистофель подвывал ей мимо нот реликтовый блюз.Чинук
Кружим над Сагарматхой. Размах крыльев Чинука –Ни процента неба и сто от ветра.Я искал вертолёт поломанный. Починю-ка, –Думал, – его и себя, – и не ждал ответаНа вопрос, который не смог поставить.Смесь не остывшей бумаги и никотинаОпустилась на мою скатерть. Та ведьК чужим сигаретам всегда терпима.То, что прилетело с улицы, у лицаМоего проплывало таким же табачным дымомДа газетной новостью, – у лосяВ зоопарке рога стали дыбом.Вероятно, Чинук – это что-нибудь по-индейски,Вроде Большого Воздушного Змея или поменьше.Такой большой должен быть, наверно, и детскийТакой, что в него не войдёт ни моей вещи.Разделённой Любви куски сходятся там, где шпал ось,Где за далёкой ставней видны лишь шторыНе одной шестой или что от неё осталось,А всего, что я видел. Не знаю, – экрана, что ли.В тех краях мы наивней, да и вода проточней,Кружим над Катманду, там к Шанкару с ситарьим воем,Там до Лхасы… пешком… или даже юго-восточней…Если за Лхасой и Ерусалимом вообще есть живое.Лунный камень
По античным перилам взбежал на чердак левкой,Пауки на страницах Гюго бьются в двери собора лбом,Сикстинский Творец в разбитые окна – призрачно и легко,Вот ты какой – бег луны, зелёной на голубом.Опустите же синие шторы, – как пел Булат Окуджава,Разоблачите луну от туманного платья дней –Я не знаю, как дальше жить, но уверен, что оку Джа воВсяком случае и в свете звёзд всё куда видней.Звонница без Квазимодо пуста, но как сретенские благовестыНа окне «Лунный свет» Дебюсси, под окном песнопенья пьянчуг –Сказки венского леса, карнавальный наряд невесты,Ранние Чиж и Васильев, поздние Цой и Шевчук.Что мы оставим им здесь? – лишь корабли-облака даМодильяни твоей ладони на Рерихе моих век…Вот и кончился Воландов бал, началась блокадаПортом пяти морей города на Неве.А по-над убийством Павла летит золотая радуга,А как на крови Александра – червивые рты воробьёв:Вот те вся кипячёная грязь, вот те вся ледяная Ладога –Путь туда и сюда от слуги двух господ до хозяина двух рабов.Так прости ты меня, небожителя, братец Каин –Видно, то была худшая в нашей отаре овца,Раз она положила на общее сердце кинжал и камень,И мне далеко до тебя, как лошади до овса.Че Гевара на красной футболке – флаг Хемингуэевой Кубы –Схвачен в четверо рук, равно в четверо ног простыня;Переплавить луну в серебро, влить в твои несказанные губы:Прости меня… …мы утонем, едва не доплыв до Утопии,С лунным камнем на шее вдоль сердца, с распятием поперёк,Причащая друг друга касанием сонных ресниц в плесневеющей топи иГоречью пыли в снегу и слезах, что Мор для нас поберёг.