Самый темный час

Тут Клайв все же моргнул, удивленно глянув на меня.

— Моего… моего деда? Вы так полагаете? Ну, должен сказать… Я имею в виду, он умер довольно неожиданно, но не было никаких признаков… — Он изменился в лице. — О! О, понимаю. Вы считаете, что деда убил призрак Марии де Сильва, чтобы он больше ничего не написал о своей теории касательно исчезновения ее кузена?

— Можно и так сказать, — согласилась я. — Она не желала, чтобы он поведал всем правду о том, что на самом деле произошло с Джессом.

— С Джессом? — повторил Клайв. — Кто такой Джесс?

Неожиданно раздался стук в дверь, до чертиков нас напугав.

— Сьюз? — позвал из-за двери отчим. — Можно войти?

Клайв заметно забеспокоился и тут же исчез. Я крикнула Энди, чтобы заходил, и он возник на пороге, явно чувствуя себя не в своей тарелке. До этого он никогда у меня не появлялся, кроме пары раз, когда нужно было что-то починить.

— Э-э, Сьюз? К тебе, м-м, кое-кто пришел, — промямлил он. — Отец Доминик…

Энди запнулся, поскольку падре замаячил за его спиной в дверном проходе.

Даже не знаю, почему я сделала то, что сделала в следующее мгновение. Ничего в голову не приходит, кроме разве что самого простого объяснения: за шесть месяцев, что мы были знакомы, я как-то, ну, по-настоящему прикипела к этому старикану.

Так или иначе, но при виде отца Дома я совершенно бессознательно сорвалась с банкетки и бросилась к нему. Отца Доминика несколько ошарашило столь безудержное проявление чувств с моей стороны, учитывая, что обычно я несколько сдержанна.

— О, отец Ди, как же я рада вас видеть! — воскликнула я, уткнувшись лицом ему в грудь.

И это правда. Наконец-то — наконец-то — мой мир хоть немного обрел нормальные знакомые очертания, после того как за последние двадцать четыре часа, кажется, погрузился в абсолютный хаос. Отец Доминик вернулся. Отец Доминик обо всем позаботится. Он всегда так делал. Даже просто стоя здесь, не поднимая головы, обнимая его и вдыхая особый запах падре, в котором угадывался аромат стирального порошка и — гораздо слабее — сигареты, которую он тайком выкурил в машине по дороге сюда, я уже поверила, что все будет хорошо.

— О! — пробормотал отец Дом. Я почувствовала, как его грудь вибрирует под моим ухом, и до меня донеслись тихие звуки, которые издавал его живот, переваривая то, что падре съел на завтрак. — Господи.

Он неловко похлопал меня по плечу.

— Чего это она? — услышала я голос Балбеса из коридора.

Энди велел ему помолчать.

— Ой, да ладно! — отмахнулся Балбес. — Не может же она все еще расстраиваться из-за того дурацкого скелета, который мы обнаружили. Я имею в виду, такие мелочи не должны волновать Королеву Ночного Нар…

Не закончив фразу, он вдруг вскрикнул от боли. Глянув через плечо отца Ди, я увидела, как Энди тянет среднего сына за ухо по коридору.

— Отпусти, пап, — выл Балбес. — Ай! Папа, ну отпусти же!

Хлопнула дверь. Энди завел сына к нему в комнату и устроил ему выволочку.

Я отступила от отца Ди.

— Вы курили, — заметила я.

— Совсем чуть-чуть, — признался он. Увидев выражение моего лица, он беспомощно пожал плечами. — Ну, поездка была очень долгой. И я не сомневался, что когда доберусь сюда, то обнаружу, что все вы убиты в собственных постелях. В самом деле, Сюзанна, ты имеешь ужасно пугающую особенность попадать в неприятности.

— Знаю.

Вздохнув, я вернулась к банкетке и села на нее, согнув одну ногу в колене и обняв ее руками. Я была в пижаме, но не собиралась ни переодеваться, ни делать макияж, ни причесываться. Какой смысл?

Отец Ди, кажется, не обратил никакого внимания на мой чудовищный внешний вид.

— Я привез немного святой воды, — заявил он, словно мы сидели в его кабинете, обсуждая сбор школьным советом денег или еще что-то столь же безобидное. — Она у меня в машине. Я скажу твоему отчиму, что из-за вчерашней, э-э, находки ты попросила меня освятить ваш дом. Его может удивить твое внезапное увлечение религией, но тебе просто придется каждый вечер настаивать на чтении молитвы перед ужином — или, возможно, даже изредка посещать мессу, — чтобы убедить его в своей искренности. Я немного почитал об этих двоих — Марии де Сильва и этом типе Диего — и выяснил, что они были очень набожны. Убийцы, как оказалось, но исправно посещающие службы. Полагаю, им вовсе не захочется входить в дом, освященный служителем церкви. — Отец Доминик озабоченно посмотрел на меня. — Меня беспокоит то, что может произойти, когда ты выйдешь из дома. Как только ты… — Он запнулся и удивленно уставился на меня. — Святые небеса, Сюзанна, что, скажи на милость, с твоим лбом?

Я ощупала синяк под челкой и скривилась. Дотрагиваться до него было все еще больно.

— О, пустяки. Слушайте, отец Ди…

— Это не пустяки. — Отец Доминик подошел поближе и ахнул. — Сюзанна! Где, во имя Господа, ты получила такой ужасный синяк?

— Ерунда, — отмахнулась я, опустив челку на глаза и закрыв лоб. — Просто небольшой знак уважения от Феликса Диего.

— Вовсе это не ерунда! — объявил отец Дом. — Сюзанна, ты вообще понимаешь, что у тебя может быть сотрясение мозга? Нужно немедленно отвезти тебя на рентген…

— Отец Доминик…

— Не спорь, Сюзанна! Обувайся. Я переговорю с твоим отчимом, и мы отправимся в городскую боль…

Вдруг громко затрезвонил телефон. Говорю же вам. Центральный вокзал. Я взяла трубку, в основном, чтобы выиграть время и придумать отговорку, почему мне не нужно ехать в больницу. В травмпункте придется рассказывать, как я умудрилась заработать очередной ушиб, а у меня, честно говоря, уже закончились идеи.

— Алло? — сказала я, в то время как отец Ди послал мне сердитый взгляд.

— Сьюз? — Этот тоненький голосок был мне слишком хорошо знаком. — Это снова я. Джек.

— Джек, — устало вздохнула я. — Слушай, я же тебе уже говорила. Я не очень хорошо себя чувствую…

— В том-то и дело! Я подумал, что, может, ты не расслышала. А потом решил, что позвоню и скажу тебе. Потому что знаю, что после моего рассказа тебе станет лучше.

— Какого рассказа, Джек?

— О том, как я разобрался с тем призраком для тебя.

Боже, голова просто раскалывалась. У меня совершенно не было настроения его выслушивать.

— Да ты что? И что это был за призрак, Джек?

— Ты знаешь. Тот парень, что тебя доставал. Тот, которого зовут Гектор.

Я чуть не выронила трубку. Собственно, я ее и выронила, но успела поймать до того, как она упала на пол. Я поднесла трубку к уху, вцепившись в нее двумя руками, чтобы точно не уронить — и убедиться, что я правильно расслышала Джека. Отец Доминик удивленно наблюдал за моими манипуляциями.

— Джек, о чем ты говоришь? — задыхаясь, спросила я.

— Ну, тот парень, — повторил Джек. В его тоне послышалось возмущение, и даже детская картавость куда-то исчезла. — Ты же знаешь! Ну тот, кто не давал тебе прохода. Леди Мария сказала мне…

— Мария? — Я забыла и о головной боли, и об отце Доме и буквально заорала в трубку: — Джек, о чем ты?! Какая Мария?!

— Призрак леди в старинной одежде, — озадаченно пояснил Джек. И не удивительно. Я орала, словно сумасшедшая. — Красивая леди, портрет которой висел в кабинете того лысого парня. Она мне рассказала, что этот Гектор — тот, что был на другом портрете, маленьком, — достает тебя, и что если я хочу сделать тебе приятный сюрприз, то должен изог… должен изго… должен…

— Изгнать его? — Я стиснула трубку так сильно, что костяшки пальцев на руках побелели. — Изгнать его, Джек? Это ты сделал?

— Ага, — довольно отозвался он. — Да, я именно это и сделал. Я его изгнал.

Глава 11

У меня подкосились ноги, и я рухнула на банкетку.

— Что… — Губы будто онемели. Не знаю, были в этом виноваты осложнения после сотрясения мозга или что-то еще, но внезапно я перестала их ощущать. — Что ты сказал, Джек?

— Я изгнал его для тебя. — Судя по голосу, Джек собой ужасно гордился. — Сам справился. Ну, немножко помогла та леди. Сработало? Он ушел?