Страница 79 из 94
Над нами сияла круглая, инкрустированная в черное небо луна, ее свет делал Саула похожим на мертвеца. Он сказал:
- Взял у мамы шокер.
- Это моя мама, - сказал Рафаэль. - И мой шокер.
Я вдруг почувствовал себя таким идиотом, но успокоил себя простой, самодовольной мыслью о том, что мое оружие - слово.
- Нам не обязательно драться, - сказал я. - И даже не желательно, потому что у нас нет никаких преимуществ. Стелс-модус, чуваки. Кто-нибудь качал стелс в компьютерных играх?
Эли поднял руку. Саул сказал:
- Иногда честность - лучшая политика.
- Ты меня напрягаешь.
Мы начали замерзать, Вирсавия прыгала, непрерывно затягивала завязки капюшона и, когда автобус показался на горизонте, завопила:
- Охренеть, вот это круто!
Душа моя была с ней абсолютно, безропотно согласна. Длинный, темно-синий "Грейхаунд" остановился перед нами, и я ощутил дежа вю. Только реклама была совсем другая: на боку автобуса растянулось изображение пачки антигистаминного средства в руке счастливой женщины из-за плеча которой выглядывал облезший, явно только что обретший дом котенок. Надпись гласила: помоги себе - помоги другим. Я подумал, что все это иронично сразу по нескольким фронтам. И, наверное, хороший знак. Двери автобуса открылись, и в нашу сторону пахнуло теплом. Сейчас я бы запрыгнул в тачку долбаного Джеффри Дамера, настолько я продрог. И все же я заставил себя остановиться.
- Ребята, - сказал я. - Если у кого совершенно нет суицидальных тенденций, лучше закончить это путешествие сейчас. Я хочу, чтобы вы понимали: все это опасно. Вдруг кто-то здесь только притворялся мазохистом все это время?
Лия пнула меня под коленку.
- Ты!
- Мне больно!
- Эй, - крикнул водитель. - Детишки, вы садитесь или нет?
Лия прошла в салон автобуса.
- Кто-нибудь еще? - спросил я, потирая колено. - Я хочу, чтобы вы решили. Никогда не поздно повернуть назад. Я могу отправиться туда и сам. Потому что я истеричка и потому, что я не имею права подвергать опасности других. А еще потому что стелс это такая техника, которая...
- Тебе не доступна, - сказала Вирсавия. Они все прошли мимо меня, спокойно и решительно. Я подумал: это означает одно из двух. Мы повзрослели или же деградировали в бесстрашное состояние от семи до одиннадцати лет, когда живешь в кино с непременным хеппи-эндом.
Когда я проходил мимо, водитель спросил:
- Вы - те Ахет-Атоновские подростки?
- Ага, - сказал я. - Хотите автограф?
- Я для этого староват. Но дочка моя вас обожает. Особенно Лию и Рафаэля.
У него было абсолютно безволосое, потное лицо. Он был похож на младенчика, упустившего шанс вырасти, и сразу мне понравился. Я сказал:
- Ладно, Рафаэль и Лия ей что-нибудь подпишут. Эй, ребята, у вас есть бумажка?
- У меня есть книжка, - сказала Лия. Она запустила руку в рюкзачок, и я испугался, что вместо книжки она достанет пистолет. Но Лия вытащила труд великого модерниста Виана "Волшебная сказка для не вполне взрослых".
- Как ее зовут?
- Ширли.
- Необычное имя.
Лия и Рафаэль подписали книжку, и я передал ее водителю.
- Куда едете, детишки?
- В Элизиум, - ответил Эли.
- Хотим всестороннее рассмотреть возможность поступить в Йель.
- Да какие там возможности, - водитель поцокал языком и мягко пустил автобус в путь. Я занял место рядом с Эли, он уступил мне сидение у окна, как Леви где-то месяц назад, и почему-то от этого простого воспоминания стало больно.
Я взял телефон и принялся писать Сахарку, я спрашивал, что нам делать, как защититься, как вытащить Леви, как пробраться к культистам незаметно, и где в Йеле они, собственно, находятся. Сахарок последовательно оставлял все мои вопросы без ответа. Я даже не был уверен, что он прочитал два десятка моих сообщений.
- Никакой помощи от тебя, - сказал я. Эли положил руку мне на плечо.
- Все будет в порядке, - сказал он. - Мы разберемся.
Эли улыбнулся мне, и я понял, что он вправду так считает. Впервые за долгое время. Ему просто хотелось что-нибудь исправить. Я обернулся к Лие.
- Эй, серьезно, ты подарила девчонке свою книжку? Ты что натерла страницы сибирской язвой?
Лия вытащила один наушник.
- Не твое дело, Шикарски.
Она помолчала, но я ждал ответа. Наконец, Лия сказала:
- Если девчонке нравлюсь я, она должна быть жесть какой несчастной.
Лия отвернулась к окну, и я последовал ее примеру. Эли говорил:
- Мы посмотрим на план, подумаем, где он. Ничто не мешает нам посмотреть все, если мы будем достаточно незаметными. Главное, чтобы мы успели. Может, этот твой Сахарок еще ответит. На самом деле у нас очень простой план. Он сработает.
- Нам четырнадцать, - сказал я. - Все наши планы априори тупые.
- Даже слово "априори" - тупое.
Мы засмеялись, и я подумал, как отчетливо не хватает рядом Леви. Тоска была почти нестерпимой, в тот момент я знал, что сделаю все, что угодно, чтобы Леви был в порядке.
(Но ведь мистер Гласс вылечит его, этого мистер Гласс хотел. А какой ценой?).
Я смотрел в окно на расплывающиеся янтарные огни фонарей, сквозь которые мы неслись. Крохотные фермочки на окраине мироздания, пустые остановки, провода, струящиеся от башен электропередач - все такое бесконечно унылое, а оттого тревожащее. Казалось, эта дорога никогда не закончится.
- Тебе бы поспать, - сказал Эли. - Еще почти четыре, блин, часа.