В закоулках Мироздания

Яна шла рядом со мной, опустив взгляд в землю и держа за руку Асю, которая что-то втолковывала ей очень убедительным тоном. Обе девочки то и дело поглядывали на меня, и если в Яниных глазах читалось: «все ведь будет хорошо, правда?», то Асин взгляд расшифровать было весьма затруднительно. Я прислушалась.

– Да говорю тебе, не бойся, – тихо увещевала Яну Ася, – дяденьки военные нас в обиду не дадут. Вон, смотри, сколько у них оружия. У меня папа тоже военный, – добавила она.

– Да? А где он сейчас, твой папа? – с живым интересом спросила Яна.

– Сейчас он на войне, – важно ответила Ася, – но он скоро приедет и заберет меня!

– А ты его видела? – поинтересовалась Яна, которую явно взволновала тема разговора.

– Нет, но он про меня знает. Мама ему написала, что ждет ребенка, а сама умерла при родах, – вдохновенно врала Ася, закатывая глаза.

Подобные байки о родителях очень популярны среди детдомовцев. Мало кто из них признается, что его родители – алкоголики, наркоманы, бомжи или заключенные. Вот и рассказывают друг другу сказки, а со временем и сами начинают в них верить. Причем витиеватости и убедительности таких историй порой можно только удивляться. И мало кому они скажут горькую правду – что их бросили, предали – для такого признания нужно заслужить их безграничное доверие и любовь…

А Ася эта непроста. Что-то совсем недетское проскальзывает иной раз в ее взгляде. Создается ощущение, что она намного умней и взрослей, чем кажется. Интересно, что на самом деле скрывается за ее яркой внешностью и уверенным поведением? Я пока еще не раскусила эту девочку, но ничего – в такой ситуации, как у нас, быстро становится понятно, «ху из ху».

А позади нас уныло плелся Антон, весь вид которого выражал непроизвольно охватившее его состояние печали и никчемности. Этакий дон-Кихот без доспехов, Росинанта, Санчо Пансы и даже Дульсинеи.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич

Это называется – пошли за хлебушком и потерялись. Дело явно попахивало серой. Монстр в человеческом обличье, на которого мы охотились, утащил нас за собой неизвестно куда. И то, что отцу Александру совершенно непонятным образом удалось его прихлопнуть, отнюдь не отменяло того, что мы не знали, что же нам делать дальше. Связи нет, компас сошел с ума и показывает север там, где раньше был запад, узкий горный ручей превратился в бурную реку с горячей водой, а недалеко от нас вдруг появился самый настоящий действующий вулкан. И солнце совсем рядом с зенитом припекает далеко не по-детски со странного неба, покрытого легкой сеткой высоких перистых облаков. Температура воздуха стоит градусов сорок в тени, никак не меньше, при достаточно высокой влажности, чего никак не может быть в горах на Среднем Урале, где мы находились до того как началась эта странная гроза. И еще – я, конечно, не ботаник, но много где побывал и довольно легко отличу субтропическую растительность от кустов и деревьев средней полосы. Не может быть такого на Урале и точка.

А тут еще эта Анна Сергеевна с ее детишками, и совершенно никчемное существо мужского пола по имени Антон, которому наши ребята тут же приклеили прозвище «Танцор». Я думаю, что они имели в виду того самого танцора, которому все время мешают кривой пол и мужские причиндалы. Хотя, если бы они не попали в эту ловушку вместе с нами, то наше моральное состояние было бы несколько хуже, потому что сейчас мои парни сосредоточились на том, чтобы опекать и защищать эту весьма милую компанию, и им совершенно не до окружающих нас странностей. Единственно, о ком бы мы не пожалели, так это о Танцоре. Сразу видно, что, в отличие от детей и их предводительницы, это пустой и никчемный человечек, требующий опеки как ребенок и в то же время своим видом вызывающий только одно раздражение.

Кроме того, сдается мне, что эти двое мальчишек, разговор которых мы услышали, как бы это ни казалось невероятным, абсолютно правы насчет другого мира или другого времени, и в пользу этого говорит то, что наши навигаторы и устройство спутниковой связи не имеют контакта со своими спутниками. А ведь они должны функционировать в любом месте планеты – хоть в джунглях Конго, хоть на Северном или Южном полюсе, так что гипотезу о том, что нас выбросило куда-нибудь в горы Африки, Южной Америки или Индонезии, можно отбросить как несостоятельную.

Теперь мне требуется выяснить, где мы действительно находимся и есть ли тут где-нибудь поблизости другие люди. А самое главное – необходимо решить, что же теперь делать дальше, когда возвращение на базу и доклад командованию стали для нас неисполнимой мечтой. От окончательного решения, которое предстоит принять лично мне, теперь зависят все наши дальнейшие планы и действия, но для этого сейчас явно недостаточно информации, а та, что имеется, просто вводит в оторопь. Ведь не привиделись же нам те световые спецэффекты, которые сопровождали действия отца Александра, приведшие к уничтожению чудовища. Так что в нашу рабочую гипотезу надо включить и существование в этом месте такого феномена как магия, потому что до момента удара молнии в дерево, по всей видимости означающего момент перехода, никаких таких сверхспособностей отец Александр не проявлял. Но если это все же так, то в нашей команде добавился еще один очень хороший боец.

До водопада мы шли минут сорок. Могли бы дойти и быстрее, но необходимо было считаться с тем, что отца Александра, еще не конца пришедшего в себя, приходилось вести, придерживая под руки.

Большую, метров в сто в диаметре, каменную чашу заводи, в которую с обрыва падала речка, окаймлял неширокий галечниковый пляж, по краям которого, вплотную примыкая к каменистым обрывистым склонам, росли невысокие деревья и густые заросли колючего, даже на вид вечнозеленого кустарника. Одно из деревьев на нашем берегу заводи, коренастое и раскидистое, росло прямо на пляже ровно посередине между берегом и стеной зарослей.

Немного подумав, я приказал парням разбить в тени этого дерева лагерь и выставить посты, на случай появления опасных хищников или нехороших людей, буде такие здесь есть, и мои люди, скинув с плеч высокие рейдовые рюкзаки, приступили к работе. При этом и Анна Сергеевна, и ее детвора приняли в процессе посильное участие, в основном собирали и таскали хворост для костра. Один лишь Танцор на фоне этой бурной деятельности выглядел бесполезным и печальным бесплатным приложением к нашей команде. Он то и дело тоскливо вздыхал, с кислым видом озирался и морщился, при этом путаясь у всех под ногами.

А через некоторое время, когда лагерь был уже почти разбит, а дрова для костра сложены, я собрал на совещание отца Александра, который уже самостоятельно мог держаться на ногах, и Змея, как моего заместителя. Ну, а Кобра, пользующаяся в группе положением любимой всеми сестренки, конечно же, присоединилась к нам сама, ведомая обычным женским любопытством. Впрочем, я не стал ее гнать – девочка умна, смела, достаточно независима и смотрит на мир со своей колокольни, что сейчас будет весьма полезно.

– Значит так, товарищи, – сказал я, вытирая со лба пот, когда мы все присели в кружок на расстеленные в тени дерева пенки, – что мы имеем с гуся кроме шкварок? Отец Александр, вы ничего не хотите нам сказать?

– Сам ничего не понимаю, Сергей Сергеевич, – развел руками священник. – Все получилось как бы само собой. Сразу после того, как ударила та молния, я ощутил исходящее от этого существа большое зло и одновременно огромную, вливающуюся в меня откуда-то сверху силу, после чего сделал то, что должен был сделать – не более, но и не менее того. Ничему такому меня не учили и не могли учить, поскольку все случившееся выходит за всяческие разумные представления, поэтому я пока пас. Прежде чем говорить, мне сперва надо тщательно во всем разобраться, и в первую очередь в самом себе.

– Понятно, что ничего не понятно, – кивнул я, – скажу одно – задание мы выполнили, но при этом необъяснимым образом очутились неизвестно где, или же неизвестно когда. Предлагаю оставить на потом высокие материи и сосредоточиться на вопросах выживания. Змей, что ты можешь сказать?