Обжигающий след. Потерянные

Тиса глубоко вздохнула и отвернулась к спинке дивана.

Демьян признался Агапу, что его беспокоит ее долгосрочный отъезд и вэйн не понимает причины, что ее удерживает на чужбине. Все верно. Только Ганна знает, что ее погнало из дома жгучее желание перестать лицезреть колдуна в навязанных даром видениях. Единый, помоги скорее разрешить эту проблему.

«Я боюсь, – прошептала девушка, – с каждым новым видением боюсь, что это мое желание изменится на прямо противоположное».

Чем дальше, тем опаснее становятся для нее эти полеты к вэйну, тем труднее удерживать сердце в узде. Оно же не понимает, что приворожено.

Войнова заставила себя сесть. На столике белела стопка исписанных листов и потрепанная на углах обложки книга с названием «Недроведение», та самая, с которой списывал текст Строчка. А ведь у нее получилось вначале увидеть Виталия. Точно. Получилось! Нужно сообщить Климентию Петрониевичу об этом.

Нетвердым шагом направилась в кабинет, привалилась плечом к стене, услышав разговор из-за приоткрытой двери.

– Слепые вы, – иронизировала Клара. – Эта якобы видящая крутит вами. Тобой, Строчкой и Люськой. Придет, выспится, краса спящая. А рыцари ее с кресла на диван перетаскивают. Ха-ха. Хорошо устроилась! Она не искун, Клим, я в этом уверена! Есть хоть одно доказательство в обратном?

– Она платит большие деньги за обучение. Зачем, по-твоему? – голос учителя выдавал раздражение, но в целом казался спокойным, будто Ложкина в сей момент занимало нечто другое, а брюнетка досадно отвлекала.

– Ради показухи, конечно! Неужели не понятно? Чтобы пальцем на улице показывали: смотри-ка, видящая пошла, – стараясь придать голосу непринужденный доброжелательный тон, продолжила убеждать Клара.

– Чушь. Она видит, – буркнул блондин, – просто пока избирательно. Настроена только на близких, и это ослепляет ее. Как если бы смотреть на солнце и не видеть окружения.

– Из чего ты сделал подобный вывод? С ее слов? – фыркнула девушка. – О Боже, откуда такая наивность? Люси заразила? Ты же не хотел брать учеников, Клим. Сам говорил – обуза на твою голову. У нас дел невпроворот, а ты возишься с ней, только время тратишь.

– Мо Ши надавил на меня и… Постой, а Рюмов вернул инвентарь? – обеспокоился Климентий. – Его артель больно шельмоватая. Запиши, надо сходить на склад, перепроверить.

– Ты не слушаешь меня! – воскликнула обиженно девушка.

– Клара, – перебил строго блондин. Похоже, его терпение истощилось, – осторожней с образцом, верни на место, пока не разбила. И хватит пустомелить. Позволь мне самому решать, кого учить, а кого нет.

Собеседница не ответила, вместо этого вышла из кабинета, чуть не набив лоб стоящей у двери Тисе. Бросила на девушку убийственный взгляд и унеслась в опытную.

«Боже, как неудобно», – подумала Тиса, представ пред зелеными очами учителя.

Но Климентий, будто и не было только что обличительной речи, отнесся к ученице дружелюбно. И даже порадовался успеху последней, сказав, что они двигаются верным путем.

– Вы собираетесь далее учиться, Тиса Лазаровна? – спросил Ложкин напоследок, закончив перечислять домашнее задание.

Конечно, она собиралась! После этого проблеска успеха со Строчкой тем более.

– Тогда не забудьте оплатить занятия.

Это называется – с небес на землю. Промямлив в ответ, что сегодня как раз внесет нужную сумму, отправилась пить чай с Виталием и Люсей. Последняя, прознав, что видящая пришла в себя, принесла-таки самовар в гостиную. Клара и Клим от чая отказались, сославшись на множество дел. Возможно, к лучшему.

Разговор повелся легкий. Ее поздравили с первым успехом. Затем заговорили о предстоящих праздничных днях и благотворительном концерте, на котором соберутся сливки местного общества, и вскоре Тиса согрелась в теплой компании. И даже не заметила, как пообещала, что тоже придет на концерт поддержать мужчин. Люся обняла ее за плечи.

– Приходи обязательно. После концерта вместе пойдем на ярмарку, а потом будет праздничный вэйновский салют! Это так прекрасно! – сложила ладоши Люсенька.

– Если наш толстяк-погодник с теткой Агатой расщедрятся, к-как в прошлый год, и наплетут наклад, – усмехнулся Строчка, ломая в пальцах баранку и засовывая половинку себе в рот.

– С кем, с кем? – переспросила Тиса. Она замерла с блюдцем в руках, услышав знакомое имя.

– С Агатой, – парень повторил с набитым ртом.

– Это почтенная вэйна, – объяснила Люся. – В городе ее все знают. Я всегда беру папе растирку от боли в спине в лавке Агаты Федоровны. У нее и цены не кусачие. Знаешь, это на Боровой.

Люся продолжила объяснять, а Тиса неожиданно для себя впервые серьезно задумалась о возможности работать у вэйны.

Глава 12

Аптека Агаты

Расставаться с половиной денег, которые изначально были отложены на обратную дорогу домой, оказалось тяжело. Подавив печальный вздох, Тиса таки просунула их в окошко счетного отдела. В итоге школу одаренных покинула с гнетущим чувством обделенности.

Пять часов, а на город уже упала синяя вуаль ранних сумерек. В свете фонарей метался мелкий снег, искрились сугробы вдоль высоких фасадов домов, слышался смех горожан, радующихся скорому приближению праздников. В другое время Тиса бы нашла зимний вечер Оранска поэтично красивым, но сегодня был не тот день.

До пересечения улиц Просвещения и Боровой ее внутренние весы еще несколько раз игрались чашами «за» и «против» в отношении спасительной для кошелька идеи – наняться на работу к колдунье. «Надо!» – возопило благоразумие. Ноги послушно повернули на Боровую, в сторону уменьшения цифр на домовых табличках.

«Аптека Агаты» с девяткой под козырьком занимала первый этаж трехэтажного дома и располагалась сразу за большой и богатой лавкой, торгующей коврами, – ткацкой фабрики Фролова, естественно. Аптека вэйны поначалу не показалась чем-то особо примечательной, но, заглянув в ее освещенные окна, Тиса благоговейно выдохнула – настолько лавка была просторной, светлой и в то же время уютной. Ее глазам предстали стены от пола до потолка в аккуратных резных ящичках и полочках, уставленных склянками, бутылями и мешочками всяческих размеров с беленькими надписями на каждом лекарском предмете. По периметру потолка вывешен ровный ряд пучков сухих трав и кореньев, перевязанных обычной пеньковой веревкой, а не золотой тесьмой, как в Фрол-аптеке. На широком прилавке стояли самые изящные весы, какие Тиса видела в жизни.

За прилавком вэйна Агата Федоровна что-то показывала пожилой чете посетителей. Девушка всмотрелась вновь в лицо колдуньи и не нашла ничего, что бы вызвало у нее неприятие. Открытое лицо с морщинками у глаз, исполненный достоинства кивок, доброжелательная улыбка. Вэйна повернулась и кого-то кликнула. Оказалось, работницу приблизительно Тисиного возраста. Та с готовностью выслушала хозяйку и унеслась, по всей видимости, исполнять указание.

Войнова закусила губу. Неужели и здесь опоздала и место занято?

Она хотела было подождать, пока вэйна освободится, но не тут-то было. Пожилую чету у прилавка сменил сгорбленный старичок, затем благочинник, затем три щебетухи-гимназистки, долго выбирающие… мыло? Мыло, и какое! Тут, уже не раздумывая Тиса переступила порог аптеки, пропустив вперед себя еще трех посетителей. Медный колокольчик над дверью мелодично пропел «Ли-линь». В аптеке, которая оказалась многолюдной, девушка подступилась к полкам, где среди всего многообразия лежали брусочки мыла, а также выстроились мыльные флакончики с лавандой, пшеницей и мятой. Стебельки находились прямо внутри флаконов в полупрозрачной мыльной жидкости, словно заспиртованные. Интересно, как такую красоту можно сделать? Убедившись, что просто так к колдунье не подойти, Тиса заняла очередь, которая двигалась не столь быстро, как хотелось, ведь все покупатели перекидывались любезностями с хозяйкой лавки и норовили рассказать о здоровье каждого члена своей семьи, а то и не только о здоровье.