Обжигающий след. Потерянные

Тиса поняла, что уже пятнадцать минут вполуха слушает учителя, рассуждающего о действии «мыла» и иже с ним. И лишь одна фраза заставила девушку прислушаться. Она не касалась вэйновской разработки, но оказалась насущней некуда.

– Имею обязательство напомнить, что на следующей неделе вам надлежит появиться в учетном отделе и внести оплату, если не передумали продолжать заниматься.

Глава 10

Шиповник, половник и табор кочевников

Оставив Увлеченный клуб его завсегдатаям, девушка зашла в библиотеку за тощей брошюрой по шуйским мечтаниям, затем направилась в оранский храм. В предсотворенскую неделю божия обитель оказалась особенно многолюдна. Ярче обычного сияло центровое паникадило. Люди просили Единого отпустить им грехи, принимали святое прощенное помазание, молились пятерым святым – Лее, Косинице, Жнуху, Небелу и Вэе, искали лишнее местечко для свечей, целовали образа. Тиса вошла в молитву, будто в живой родник, ощущая, как постепенно душа омывается от тревоги и смятения. Елейная звезда коснулась ее лба, словно поцелуй Единого. Теперь на какое-то время – жаль, недолгое – душа обретет долгожданное умиротворение, прежде чем снова отяготится.

Тиса отступила от святого батюшки.

Глаз привлек балкончик с золотыми балясинами, к которому вела винтовая лестница. На балкончике толпились люди, они любовались той самой странной фреской с недописанной человеческой фигурой по центру. Любопытно было бы как-нибудь тоже туда подняться, оглядеть убранство храма с высоты. А если подняться выше по лестнице, можно, оказывается, попасть на ту смотровую площадку колокольни, что тоже интересно.

Девушка покинула храм с надеждой, что ее молитвы были услышаны.

Достала кошель – у внешнего притвора все так же протягивали руки просящие милостыню – и раздала по монетке.

– Да благословит вас Единый, – поклонилась старушка, спрятав подношение в подол.

Последним оказался знакомый мужичок с дырявым одеялом на плечах. Он принял копейку будто с опаской. Блеснул диким взглядом из-под ниспадающих седых косм.

Войнова хотела пройти дальше, но нищий вдруг схватил ее за руку и заголосил:

– Беги! Глина душит! Камни кусают!

Старушка схватила крикуна за руку, оттащила.

– Оставь барышню, Митрофаныч. Слышь, родимый? Простите, сударыня. Он блаженный. Не ведает, что бает.

Тиса кивнула, с жалостью глядя на нищего. Боже, помоги несчастному.

Стоило покинуть храм, как вскоре мысли снова вернулись к насущным приземленным вопросам. Ничего, с Божьей помощью, как говорится. Уже спустя четверть часа добралась до базара с причитающимися ему сутолокой и гомоном. У столбовых ворот на ярмарку кричал глашатай, малорослый мужичок, сам – не пойми в чем душа держится, а горластый.

– Самовары Егорьевские, чистейшей латуни! Торопись в самоварную лавку! Утки знатные, с вечера щипанные – бери у Ильи Опричкина! Кому сапоги подбить надоть? Иди к Илюшке-мастеру, подобьет, как лошадь подкует! Кому работа нужна? Потягай мешок, получи серебра кругляшок!

Тиса купила корзину у плетельщика и, набравшись терпения, прошла по базарным рядам, заправляясь снедью на ближайшие дни. Эх, где ее Камилла? У прилавка с травами девушка остановилась, рассматривая бутыли с настоями.

– Чего желаете, сударыня? – тут же подхватилась бойкого вида травница, выкладывая на прилавок пучок горицвета.

– Ничего, спасибо, хотя… Скажите, вам не нужна работница? Сортировщица? Я знаю травы и умею складывать сборы, готовить мази и настои.

– Нет, чужих не держим, сами справляемся, – отмахнулась травница и тут отвлеклась на новую покупательницу.

– Мне бы что-нибудь от шума в голове, – потерев висок, попросила пожилая женщина. – Такой перезвон второй день в ушах, что себя еле слышу.

– Вот, возьмите целебный настой багульника с горной левзеей. – Травница протянула бутыль. – Будете пить по ложке натощак в течение месяца, и голова ваша пройдет.

– И почем он?

– Всего за рубль.

Тиса чуть не поперхнулась. И за что такие деньги просят?

– В нем нет левзеи, – не сдержалась она, – если бы была, то настойка имела бы красновато-коричневый оттенок, а он у вас бледно-медовый. Бесполезно пить багульник без левзеи при таком недуге.

– Да кто вам сказал, что он красный-то должен быть?! – подбоченилась торговка.

– Не голоси, Варвара, – услышала Тиса женский голос за своей спиной, – девушка знает, что говорит.

Войнова обернулась. За нее заступилась женщина лет пятидесяти. Довольно стройная и, судя по дорогой расшитой накидке, богатая. Голову ее украшал толстый шарф, завязанный на шуйский манер, а в руках она держала большую сумку с костяными ручками.

– Сударыня Агата Федоровна! – спохватилась травница. – Как я рада вас видеть! Вы ко мне снова за травками? Сейчас-сейчас… – Мгновенно забыв о пожилой покупательнице и Тисе, она принялась копаться в закромах под прилавком. – Я вам покажу самое лучшее, что у меня есть.

С ее легкой руки на свет божий действительно стали извлекаться качественного вида травы.

Тиса собиралась уже отойти, но та, которую назвали Агатой Федоровной, заговорила с ней.

– Простите, милая девушка, я случайно услышала ваш разговор. – Женщина улыбнулась, и лучи морщинок потянулись от уголков ее глаз к вискам. – Сразу видно, вы разбираетесь в траволечении. А мне сейчас так нужна толковая помощница. Святопятичные недели на носу, боюсь, не успеем. Оплатой не обижу. Надеюсь, мое предложение для вас не оскорбительно? Но я не могла не спросить…

– Вы меня ничуть не оскорбили, наоборот. – Тиса обрадовалась нежданной удаче. Вот уж действительно, как в пословице про бедного: он «ох», а за ним – Бог.

– Моя племянница с великим удовольствием вам подсобит! – встряла в разговор травница. – Такой почтенной вэйне нельзя не помочь. Райка моя все травки знает. Лучшей помощницы вам не сыскать!

– Видела я твою Райку. Уж не она ли левзею в настой не доложила? – проворчала Агата Федоровна, под локоток отводя девушку от лавки. – Так что скажете?

Радость успела поблекнуть.

– Вы – вэйна?

– Да, – кивнула колдунья и шутливо прошептала: – Но уверяю вас, в моем доме вы не найдете ни мрачных жертвенных камней, ни сушеных летучих мышей.

– Простите, – протянула Тиса, – я не уверена.

– Очень жаль. Но, если надумаете, приходите ко мне в лавку. Боровая улица, дом девятый.

Еще и улица центральная. Не место – мечта в ее нынешнем денежном положении. Вот только работа у вэйны – не лучшая идея, когда пытаешься забыть колдуна. Пообещав подумать над предложением, девушка мысленно зареклась ходить туда.

Нет, она уже не считала всех вэйнов исчадиями изнанки, но только зачем сводить тесные знакомства с колдунами, когда есть возможность их избежать? А работа и другая найдется. И кажется, она знала, к кому можно обратиться.

У столбовых ворот глашатай все так же продолжал свое нехитрое дело – выкрикивать объявления. На сей раз зазывал в медовую лавку к Грунечке.

– Чего вам, барышня? Заинтересовались медком? – поклонился крикун. – Я вам покажу, как добраться.

– Нет-нет. Я по другому поводу. Мне нужна работа. Может быть, вы знаете?

Мужичок окинул девушку взглядом знатока.

– Вам абы какая не пойдет, – цокнул он языком. – Разве что вот, пять рублей в неделю, надобна «гувернера» к Коробочкиным. Девчушка у них малая, присмотр нужон да грамоте учить дитятю хотят.

– А сколько лет?

– Шестой пошел.

Войнова вынула из кошеля монетку и протянула глашатаю. Тот ловко запрятал ее за пазуху.

– Моховая, десять, – выдал адрес. – Только, барышня, вы к ним завтра к семи успейте. Всех смотреть будут.

– А многим адрес-то дал?

– Пятерым. Но вы лучше других будете, сударыня. Ей-богу, не вру. Чутье у меня знаете какое?

«Успею обязательно», – пообещала сама себе Тиса.

Теперь можно и домой, хоть последнее слово и мало подходит к ее очередному временному жилищу.