Рубикон

 Алексей Широков, Александр Шапочкин

Варлок. Рубикон

Глава 1

Угловатые машины немцев «бочкой» ушли в разные стороны, заложив крутой разворот, а наш самолёт, начал заходить на посадку. Махать крылом у суровых германских лётчиков, было видимо, не принято, и своим лихим синхронным виражом, они как раз обозначили своё прощание.

Борт «номер два» начал медленно снижаться. Не знаю почему, но подобного волнения я не испытывал, находясь в орбитальном челноке. А тут – уже второй раз подряд у меня складывалось ощущение, что мы просто разобьёмся, вместо того, ч‍т​обы но​рмально п​​риземлиться на посадочную полосу.

Посадив Аську на‍ колени и велев крепко держаться за меня, я обхватил руками Ленку с Инной и приготовился… ко всему сразу, плоть до того что на нас сбросят ядерную бомбу, стоит самолёту остановиться. Была просто твёрдая уверенность, что если что-то случится, то благодаря моей силе мы выживем.

Самолёт мягко коснулся покрытия выпущенными шасси и начал тормозить. Когда же мы остановились, и я вздохнул с облегчением, девушки ласково так, синхронно погладили меня по голове. Как маленького…

– Ну… мало ли что… – буркнул я, отпуская улыбающихся супруг и Касимову, а вот Аська разделяла мои чувства и вставать не спешила, кажется, не шибко веря, что железная птица благополучно опустила её на землю.

Собственно, повторялась картина, случившаяся после перелёта в Америку, когда «Снежную деву» пришлось буквально отрывать от меня. В любом случае, как и в прошлый раз, Ленка с Инной в результате справились с малявкой, и все втроём отправились в расположенную в хвосте комнатку готовиться к «Торжественному выходу».

Борт «номер два» медленно вырулил со взлётной полосы и сейчас двигался вдоль рядов разноцветных лайнеров, многие из которых были соединены телескопическими переходами с терминалами Рейн-Майнского Аэро-космопорта. К другим самолётам один за другим подъезжали специальные автобусы. Водители останавливали свои машины под люками, аккуратно занимая заранее расчерченные на асфальте прямоугольники, после чего пассажирский салон поднимался на уровень дверей лайнера и вытягивался рукав перехода, по которому в сало‍н​ попад​али люди.​​

Попросив у нашей улыбчивой стюардессы, бывшей к т‍ому же воином немалого пятого ранга, налить мне чаю, я с интересом рассматривал кубические корпуса аэропорта, блестевшие под рассветными лучами восходящего солнца, когда заметил, как к брюху нашего самолёта пристроились шесть военных машин. Выровняв скорость, они взяли борт «номер два» в коробочку и теперь неотрывно следовали вместе с ним, в то время как пилот выруливал летательный аппарат к одному ему известной цели.

– Это что? – спросил я женщину, поставившую передо мной чашечку с ароматным напитком, кивнув в сторону похожего на кирпич, тёмно-зелёного броневичка. – Почётный эскорт?

– Повышенные меры безопасности, – просветила меня стюардесса, скромно сложив ручки на подоле. – В Землях Германской Нации сейчас введён жёлтый режим террористической угрозы в связи с особой активностью террористической организации «Освободительное движение Великой Албании».

– Блин, и здесь неспокойно! – я грустно ухмыльнулся, а затем, подцепив чашечку за ручку, отпил маленький глоточек горячего напитка. – Кстати. Куда это мы едем?

– Самолёт движется к третьему «VIP» терминалу.

– Понятно. – я кивнул, как будто это действительно мне что-то сказало.

Высоко в небе громыхнула орбитальная фура, входя в плотные слои атмосферы и начиная торможение с выходом на расположенную неподалёку посадочную полосу, предназначенную для подобных аппаратов. Приземлялась, а точнее «падала», она почти вертикально, высоко задрав свой тупой нос кверху. Лишь незадолго до касания земли пилот слегка поменял угол и, когда космич‍е​ский а​ппарат ск​​рылся за ангарами, раздался тяжёлый взрыв, а над ‍постройками поднялось алое зарево.

– Это они навернулись что ли? – произнёс я, привстав.

– Нет, Ваша Светлость, – с мягкой улыбкой, успокаивающе произнесла оставшаяся невозмутимой женщина. – Посадка на взрывную подушку прошла штатно. Просто в этом аэро-космопорту из-за дефицита свободного пространства, приземления производятся на так называемую «пятку». Металло-керамический круг полукилометрового диаметра со специализированной системой торможения аппарата, расположенный в небольшом искусственном кратере. Уверяю Вас, что это абсолютно безопасно, исключена даже ошибка, связанная с человеческим фактором, во время наведения и последующего падения орбитальной фуры.

– И что? Здесь постоянно так грохочет? – расслабляясь, я задал новый вопрос, вновь усаживаясь на место и потянувшись к чашке.

Ответить стюардесса мне не успела. Из задней комнаты выскочила полуодетая Инна и, увидев меня, всплеснула руками.

– Я так и знала! – воскликнула она, подбегая и хватая меня под локоть, потянув за собой. – Мы, понимаешь ли, волнуемся, а он тут чаи гоняет вместо того чтобы готовиться.

– А я и так готов, – хмыкнул я. – Как юный пионер!

– Готов он! – наигранно ахнула девушка и потащила меня уже двумя руками. – Ты посмотри во что ты одет!

– А что? – я мельком посмотрел на свой довольно элегантный костюм, в котором покинул недружелюбные земли нашего заклятого стратегического партнёра. – По моему – всё «Ок».

– Это по-твоему! – прошипела Цесаревна и я, наконец, позволил вытащить себя из кресла. – Где это видано,‍ ​чтобы ​человек в​​ твоём положении два раза подряд показывался пере‍д журналистами в одном и том же. Да нас засмеют.

– Эй! Это насилие над организмом! Я буду жаловаться! В «Спортлото», «Очевидное-невероятное» и «АБВГДейку»! – заявил я, когда меня бесцеремонно запихнули в спальную каюту, прямо в руки к красной как рак и, почему-то, совершенно голой Ленке, из одежды на которой были только белые чулочки. – Эт-т-то что ещё такое?

– Раздевай его! – тоном, не терпящим возражений, заявила Инна, после чего дунув, откинула выбившийся локон волос с лица и метнулась к одному из шкафов.

Касимова-младшая, стараясь не смотретьмне в глаза, тут же приступила к выполнению приказа, ловко расстёгивая пуговицы.

– Э-э-э! Дамы! Вы что творите при ребёнке! – воскликнул я, попытавшись вырваться из цепких ручек боевой горничной. – Ленка, ты хоть стыд поимей, надень на себя что-нибудь!

– Некогда, – буркнула девушка, продолжая избавлять меня от верхней одежды. – Прости.

– Да ладно. Но я и сам переодеться могу! – поймав запястья Касимовой техникой липких рук, я быстро пресёк дальнейшие поползновения в мою сторону, а затем ловко закрутил девицу, развернув ко мне спиной, и, не удержавшись, звонко шлёпнул по аппетитной попке, от чего девушка, совершенно не ожидавшая подобного, тихонько взвизгнула. – Иди-одевайся,эксгибиционистка начинающая!

– А ну, прекратили! – рыкнула на нас Инна, выглядывая из-за дверки шкафа. – Сам, так сам! Только побыстрее, у нас времени мало!

– Да что за спешка-то? – буркнул я, расстёгивая верхнюю пуговицу рубашки.

– Мама Нина звонила. – тяжело вздохнув, со‍о​бщила ​мне Аська​​. – Вот они и начали суетиться.

Девочка была уже у‍пакована по полной программе в чёрно-красное платьице и напоминала сейчас фарфоровую викторианскую куколку. Особенно из-за старомодного чепчика, украшенного белой шёлковой розой. При этом доча сидела на кровати, болтая ножками, обутыми в полусапожки, и с нескрываемым ехидством наблюдала за происходящим.

– А вы, юная леди, – строго посмотрел я на неё, – если уже готовы – марш за дверь!

– Хмпф! Как будто, я чего-то за свою жизнь не видела! – девочка вздёрнула носик, но послушно спрыгнула на пол и гордо проследовала на выход из комнаты.

– Что случилось-то? – проводив малявку взглядом, спросил я, посмотрев на Инну, выбросившую на кровать кучу мужских рубашек.

– Нас встречают, – ответила она, извлекая из, похоже, бездонного шкафа двубортный костюм с жилеткой, а затем, подумав, ещё и длиннополый, слегка приталенный плащ, также с двумя рядами пуговиц и тёмно-красный галстук. – Одевайся!