Страница 14 из 32
— Ваше Величество, моя миссия состоит в том, чтобы провести описание планет, колонизированных людьми в этой части космоса.
— Члены Совета позаботятся о предоставлении всей необходимой для этого информации. Но нам также сказали, что ты и твои офицеры желают сами осмотреть наш мир. Такой привилегии никогда не удостаивались экипажи кораблей с Латтерхейвена. Могу я поинтересоваться вашими мотивами?
— Ваше Величество, помимо формальной описи мы проводим дополнительные исследования.
— Исследования?
— Да, Ваше Величество. Миров, подобных Вашему, известно очень мало. Существуют миры — и ваш относится к их числу — о которых нам следует знать гораздо больше.
— А эта ваша Федерация…
Брасид наблюдал за царем. Казалось, ответы Джона Граймса совершенно его не удивляют. С каким спокойствием он принял утверждение о существовании иных миров! Даже упоминание фантастической Федерации не вызвало у него изумления.
— Правда ли, что Федерация обладает внушительной военной мощью?
— Безусловно, Ваше Величество. Мой корабль — всего лишь маленькая и не слишком значительная единица нашего флота.
— В самом деле? А ваше местонахождение известно?
— Передвижения любого судна находится под непрерывным контролем особой службы.
— Итак… итак, предположим, что на Спарте с твоим кораблем и твоим экипажем произошел несчастный случай. Означает ли это, что вскоре мы можем ожидать визита одного или нескольких более крупных боевых кораблей вашего флота?
— Именно так, Ваше Величество.
— Мы сможем справиться с ними, сэр! — вмешался в разговор дородный спартиат в синем одеянии.
Царь резко повернулся к нему:
— Ты можешь, адмирал Филк? Действительно можешь? Мы хотели бы разделять твою уверенность. Но не можем. Не имеет значения, как и кем были колонизированы планеты Федерации. Важно то, что у них есть собственные космические корабли, а у нас их нет. Более того: у них есть боевые корабли, которых нет даже у Латтерхейвена. Мы лишь скромный правитель, не решаемся давать советы в области навигационной тактики, но мы напоминаем, что космические крейсера могут находиться на орбите, не входя в атмосферу — а значит, оставаться вне пределов досягаемости наших воздушных кораблей. И наносить удары по нашим городам — прямо с орбиты. Прими это к сведению, Филк. Царь снова обернулся к Граймсу.
— Итак, лейтенант-коммандер, ты просишь позволить тебе и твоим людям свободно передвигаться по нашей планете?
— Да, именно так, Ваше Величество.
— Некоторые ваши привычки и действия могут показаться нашим людям странными. Вы не должны вмешиваться в нашу жизнь. Вы должны делиться сведениями, новой для нас информацией только с теми, кто обладает достаточной квалификацией, чтобы освоить эти знания.
— Разумеется, Ваше Величество.
— Сэр! — на этот раз в разговор вмешался один из врачей. — Со всем почтением прошу вас дать подобное разрешение лишь тем членам экипажа, которые являются людьми.
— И чем продиктована твоя просьба, врач? Мы просим того, кто носит имя Маргарет Лэзенби, подойти ближе, чтобы мы могли лучше рассмотреть его.
Аркадец медленно приблизился. Взглянув в лицо пришельца, Брасид отметил, что заносчивости у него поубавилось. И все же в его движениях по-прежнему было что-то вызывающее. Достаточно ли этого, чтобы царь отдал приказ о наказании? В любом случае, это будет изрядной несправедливостью. Главная ответственность за позор должна лечь на Джона Граймса: капитан обязан поддерживать более жесткую дисциплину на вверенном ему корабле.
Креспонт, царь Спарты, с интересом разглядывал инопланетного астронавта.
— Мне сказали, что ты родом с Аркадии.
— Это так, Ваше Величество.
— И что ты принадлежишь к расе космических путешественников.
— Да, Ваше Величество.
— Повернись кругом, пожалуйста. Медленно.
Маргарет Лэзенби подчинился, но заметно покраснел.
— Ну, что же… — пробормотал царь. Он развернулся на троне так, чтобы видеть лица членов Совета. — Вы все его видели. Вы все видели, что обитатели Аркадии меньше ростом, чем обычные люди, сложены они более хрупко. Неужели вы думаете, что они могут представлять угрозу для кого-то из наших воинов или даже илотов? Тысячи таких существ с полным вооружением могли бы быть опасны, но… — он обернулся к Граймсу: — Сколько их в вашем экипаже, лейтенант-коммандер?
— Десять, Ваше Величество.
— Десять этих существ с деформированными телами, слабого сложения, без оружия… Нет, они не могут быть опасными. Очевидно, что, являясь членами экипажа «Искателя», они способны гармонично сосуществовать с людьми. Мы повторяем: они не представляют никакой опасности.
— Сэр! — врач, который первым заговорил об обитателях Аркадии, снова встал. — Вы ничего не знаете об этих созданиях. Вы не знаете, насколько коварными они могут быть.
— А ты с ними знаком, доктор Павсаний? Если так — объясни, откуда ты о них узнал?
Член Совета побледнел, как полотно, и с трудом перевел дыхание.
— У нас есть опыт, сэр, — пробормотал он, запинаясь. — Мы осматриваем новорожденных и решаем, кому из них жить, а кому — нет. Есть признаки, сэр, очевидные признаки. Вот… — он указал на Маргарет Лэзенби, — посмотрите сами.
— В самом деле, доктор Павсаний? Мы признаем, что ребенок, произведенный машиной рождения, и имеющий такие деформации в области груди, подлежит уничтожению, но каким образом эти деформации отражают особенности характера?
— Коварство написано у нее на лице, сэр.
— У нее? Ты как-то странно выражаешься, доктор.
— Просто оговорился, сэр… У него на лице…
— Маргарет Лэзенби, прошу тебя, повернись лицом. Посмотри на Нас.
Царь провел ладонью по короткой бородке, приглаживая ее.
— Мы не можем прочитать никаких следов коварства по твоей наружности. Твое лицо мягкое и нежное, словно у того, кто ухаживает за младенцами. Ты не похож на воина, но в твоем взгляде есть прямота и мужество. Твое лицо кажется мне честным.
— Сэр! — доктор Павсаний был близок к отчаянию. — Не забывайте, что она… он является представителем инопланетной цивилизации. Выражение лица может быть обманчиво. Например, дикий кабан порой улыбается, но вовсе не от дружелюбия. Он улыбается, когда впадает в ярость.
— Так же иногда поступают люди, — царь улыбнулся, его зубы сверкнули белизной, оттененной на фоне смуглой кожи и темной бороды. — Мы тоже начинаем испытывать ярость, и мы улыбаемся, когда члены Совета берут на себя смелость указывать нам, как вести наши дела. — Он повысил голос: — Стража! Удалите этого человека.
— Но, сэр…
— Довольно.
Четверо гоплитов вывели врача. У самого выхода он попытался сопротивляться, но тщетно. Никто из его коллег в алых одеждах не решился выступить в защиту. Брасид с мрачным удовлетворением отметил это. Царь Креспонт знает, в чем заключается его реальная сила. В нас, воинах.
— Лейтенант-коммандер Граймс!
— Ваше величество?
— Мы приняли решение позволить вам провести инспекцию. Ты и твои офицеры — и люди, и выходцы с Аркадии — могут покидать корабль, при условии, что вы будете ставить в известность капитана Диомеда и передвигаться в сопровождении нашего эскорта. Это ясно?
— Совершенно ясно, Ваше Величество. Мы увидим только то, что нам позволят увидеть.
— Ты правильно понял. А теперь Нам предстоит обсудить ряд вопросов с членами Совета. Удалитесь.
Граймс отсалютовал и вместе с Маргарет Лэзенби неторопливо направился к выходу. Брасид шел следом за ними. Когда они миновали двери, к ним присоединились воины, сопровождавшие их ранее до самого зала.
Когда они покинули дворец и шли к ожидавшей их машине, Граймс спросил:
— Брасид, а что станет с врачом? Тем, которого вывели из зала.
— Вероятно, его обезглавят. Ему повезло.
— Повезло?!
— Да. Если бы он не был врачом и членом Совета, ему бы отрубили руки и ноги, а потом выбросили умирать на склоне холма, там, куда выбрасывают исключенных детей.