Страница 30 из 33
1. Напряжение, сопровождающее усилия, необходимые для психологической адаптации.
2. Чувство потери или лишения (родины, друзей, статуса, профессии, имущества и т. п.).
3. Чувство отверженности (неприятия себя новой культурой) и отвержения (неприятие собой новой культуры).
4. Сбой в ролевой структуре (ролях, ожиданиях), самоидентификации, ценностях.
5. Чувство тревоги, возникающее в результате осознания культурных различий.
6. Чувство неполноценности вследствие неспособности справиться с ситуацией.
Для описания процесса адаптации к условиям новой культуры Оберг воспользовался идеей С. Лисгарда о стадиальном характере процесса адаптации, графически представленным U-образной кривой. Согласно этой идее, в процессе адаптации выделяется 3 фазы:
• состояние приподнятости и оптимизма;
• период фрустрации, депрессии и замешательства;
• постепенное улучшение состояния, ведущее к чувству принятия, приближению к новому обществу и удовлетворенности им.
Опираясь на эти представления, Оберг выделил 4 фазы культурного шока:
1. Фаза «медового месяца» – идеализированное восприятие новой культуры, «очарование» ею, восприятие представителей новой культуры как приветливых и дружелюбных.
2. Фаза «кризиса» – переживание фрустрации, тревоги, гнева, неадекватности, вызванных различиями в языке, ценностях, ролях, представлениях и т. п.
3. Фаза «восстановления» – выход из кризиса по мере усвоения языка, норм и обычаев новой культуры.
4. Фаза «адаптации» – приспособление к жизни в новой культуре и субъективное её принятие.
Многочисленные исследования, связанные с проблемами культурного шока, были обобщены в 1986 г. в классической монографии А. Фурнхема и С. Бочнера «Культурный шок». Сегодня, почти через два десятилетия после выхода в свет данной работы, идея о том, что все мигранты переживают классическое состояние культурного шока, вызывает сомнения. Многие авторы обращают внимание на то, что для немалого числа мигрантов встреча с новой культурой не сопровождается никакими отрицательными переживаниями. Часто процесс смены культурной среды воспринимается мигрантами исключительно в положительных тонах, более того, как стимул к саморазвитию и личностному росту. Вопрос же о том, каковы будут особенности протекания процесса аккультурации в каждом конкретном случае, имеет многофакторную природу.
Так, А. Фурнхем и С. Бочнер показали, что процесс адаптации к новой культурной среде зависит от «культурной дистанции» – степени сходства между старой (привычной) и новой культурами. В проведенном ими эмпирическом исследовании подтвердилась гипотеза, согласно которой чем больше культурная дистанция между культурой страны происхождения и культурой принимающего общества, тем более сложным для индивида будет процесс аккультурации.
Также было показано, что процесс адаптации к новой культуре зависит от особенностей страны выезда: он хуже протекает у тех мигрантов, которые прибыли из стран с традиционными культурами, где высока степень регламентации поведения и образа жизни, где сильна власть традиций. С другой стороны, продемонстрировано, что процесс аккультурации зависит и от особенностей принимающей страны: чем более плюралистическим и толерантным является принимающее общество, тем более легким будет процесс адаптации к нему.
На процесс адаптации к новой культуре оказывают влияние социально-демографические и психологические особенности мигрантов. Например, известно, что процесс адаптации в новой стране у детей протекает быстрее, легче и менее болезненно, чем у взрослых. Предпринимались попытки выделения и описания «идеального» по своим личностным характеристикам мигранта. Среди упоминаемых разными исследователями качеств человека обычно называются следующие: процесс адаптации будет легче протекать у гибких, не ригидных, хорошо обучаемых индивидов; компетентных профессионально, максимально открытых как для общения с новыми людьми, так и для принятия новых взглядов, ценностей и способов поведения; толерантных и исповедующих общечеловеческие моральные ценности.
Интересно, что мигранты встречаются с проблемами адаптации не только тогда, когда прибывают в новую культуру, но и тогда, когда, прожив какое-то время в новой культурной среде, они адаптируются к ней, а потом возвращаются на родину. Период адаптации, который им приходится пережить, осваиваясь с «забытыми» уже нормами, традициями, образом жизни и т. п., носит название реадаптации и для некоторых мигрантов сопровождается «шоком возвращения». По мнению некоторых исследователей, процесс реадаптации является как бы зеркальным отражением аккультурационного стресса, этапы реадаптации повторяют U-образную кривую процесса аккультурации, поэтому для полного миграционного цикла: отъезда – психологической аккультурации – возвращения – реадаптации – была предложена так называемая концепция W-образной кривой межкультурной адаптации, однако представление о ее универсальности является далеко не общепринятым.
Более двадцати лет назад, в 1982 г., С. Бочнер одним из первых, как известно, попытался выделить и описать последствия межэтнических отношений как для групповой, так и для индивидуальной идентичности [6]. Его типология последствий для группы мигрантов включала такие категории как:
• интеграция, т. е. сохранение прибывшей группой своей культурной идентичности при одновременном принятии элементов культурной идентичности доминирующей группы;
• ассимиляция, т. е. постепенная добровольная или вынужденная утрата мигрантами своей культурной идентичности и принятие взамен этого норм и ценностей доминирующей группы вплоть до полного растворения в ней;
• сегрегация, т. е. ориентация на раздельное развитие групп;
• геноцид, т. е. ориентация на намеренное уничтожение группы.
Последствия миграции для индивида определялись соответственно с помощью следующих условных наименований:
• при интеграции – «посредник» или «медиатор», творчески синтезирующий обе культуры;
• при ассимиляции – «перебежчик», изменяющий своей культуре в пользу культуры доминирующей группы;
• при сегрегации – «маргинал», колеблющийся между двумя культурами и переживающий в результате этого тяжелый внутриличностный конфликт и путаницу при идентификации;
• и, наконец, при геноциде – «шовинист», преувеличивающий значимость своей культуры ценой умаления ценностей чужой.
Приведенная типология в конце 1980-х – начале 1990-х гг. была творчески пересмотрена Джоном Берри [5]. Работая над ней, исследователь перенес акцент с последствий межгрупповых взаимодействий на их начало, предположив, что и сам межэтнический контакт и процесс психологической адаптации мигранта будет во многом зависеть от того, какой аккультурационной стратегии придерживается индивид. С точки зрения Берри, для определения индивидуальных ориентаций на аккультурацию необходимо выяснить позицию индивида в двух основных вопросах. Первый касается отношения к собственной культуре, ее ценности для индивида и необходимости сохранения и развития собственной этнокультурной идентичности. Второй направлен на определение отношения индивида к группе контакта: насколько взаимодействие с членами этой группы ценно и желанно для индивида, насколько охотно он будет идти на поддержание межкультурных отношений. Ответы на эти вопросы могут быть обозначены в виде точек на биполярных градуированных шкалах, в которых один полюс принадлежит максимально положительному, а второй – максимально отрицательному ответу на данные вопросы. Для схематизированного изображения обычно ограничиваются только крайними полюсами ответов, и в этом случае, понятно, существует 4 варианта потенциально возможных сочетаний ответов на оба вопроса. Каждое из сочетаний соответствует определенному виду аккультурационной стратегии. Таким образом, общая схема четырех вариантов аккультурационных стратегий имеет следующий вид: