Страница 14 из 33
В качестве аргументов, в данном случае фактов проявления этих признаков в истории, выступают, по Данилевскому, следующие моменты: религиозная нетерпимость Запада (походы крестоносцев, Варфоломеевская ночь, костры инквизиции и пр.), колониальная политика (конкиста, работорговля и т. п.), постоянные внутренние и внешние войны и т. д., что, согласно автору, совершенно не характерно для славян. Скорее наоборот: отношение славян к смертной казни (которую отвергал Владимир, осуждал Мономах и которая была отменена в России раньше, чем на Западе), и то, что полудикие племена, различные народности, присоединенные вместе с территориями к России, не были обращены в рабство; а также факты произнесения (пусть нечастые) христианских проповедей на языках народов России – всё это подтверждает наличие терпимости в характере славян.
Другая важнейшая черта, выделяемая Н.Я. Данилевским, заключается в специфике «способа, которым совершались все великие перевороты в жизни русского народа» [5, с.190]. По словам исследователя, на Западе любому перевороту предшествует агитация за программы, борьба идей, предлагаемых различными партиями и т. п. В России же – это процесс «чисто внутренний, происходящий в глубине народного духа незримо и неслышно… И, когда приходит время заменить старое новым на деле, эта замена совершается с изумительною быстротою, без видимой борьбы» [5, с. 191]. В качестве исторических событий, подтверждающих данный тезис, автор приводит описание обращения в христианство, когда за Владимиром «почти без сопротивления» принял крещение и весь русский народ; события времен Минина и Пожарского; ситуацию вокруг реформы 1861 г., когда в царском Манифесте воплотились вызревшие подспудно, в глубинах народного духа чаяния и надежды Руси. Эти иллюстрации с позиций сегодняшнего дня вряд ли можно трактовать столь однозначно.
Такой субъективизм в трактовке исторических событий, и тем более – в трактовке связи, существующей между историческими событиями и чертами национального характера, проявленный в работах Н.Я. Данилевского, Н. Костомарова и других сторонников данного подхода, еще раз подчеркнул остроту проблемы применения методов изучения этнопсихологических характеристик, её актуальность, не снятую с повестки дня.
2.4. Культурологический подход
Популярным вариантом этнопсихологических исследований в XIX веке было изучение национального характера народа по каким-либо особенностям устного народного творчества. Ярко одним из первых эту идею выразил Н. Костомаров в своей диссертации «Об историческом значении русской народной поэзии» (1843):
«Для узнавания народного характера надобно поступать так, как с человеком, которого желают изучить: надобно искать таких источников, в которых бы народ высказывал себя бессознательно… К таким источникам принадлежит литература… Народная песня имеет преимущество перед всеми сочинениями: песня выражает чувства не выученные, движения души не притворные, понятия не занятые. Народ в ней является таким, каков есть… Есть и другое столь же важное достоинство народной песни – её всеобщность… Нигде не является народ таким единым лицом, как в этих звуках души своей, следовательно, ни в чём так не выказывает своего характера» [11].
С точки зрения Н. Костомарова песни могут рассматриваться как «памятники воззрения народа самого на себя и на всё окружающее». По ним можно выявить то, что исследователь называл народным характером – «особенный взгляд на вещи, который имеет как всякий человек, так и всякий народ».
Приступая к практической реализации этих идей, Н. Костомаров выделил три основных сферы в мировоззрении народа: духовную, историческую и общественную. Первая сфера охватывает отношение народа к Богу и к природе, вторая – взгляды народа на своё прошлое, свою историю и, наконец, третья – взгляды народа на особенности общественных отношений в разные эпохи, выделение тех социальных групп, которые воплощают в себе наиболее типичные черты народного характера.
Таким образом, уже в 40-х гг. XIX века Н. Костомаров не только провозгласил, но и реализовал в конкретном исследовании идею изучения характера народа по песням – продуктам народного творчества. «Драгоценным подарком для литераторов и учёных» назвал его работу в своей рецензии И. Срезневский.
Работа, начатая Н. Костомаровым, вдохновила других учёных на анализ этнопсихологической проблематики. Так, продолжая линию Н. Костомарова по изучению народных песен как материала для исследования национального сознания, известный филолог А. Ветухов обращается к колыбельным песням разных народов [11]. Он исходил из мысли о том, что в пожеланиях матери своему ребёнку, выражаемых ею во время укачивания, отражаются самые главные ценности, мечты, идеалы народа. В специальном разделе своей работы «Отражение национальности творца в колыбельных песнях» Ветухов анализирует русские, украинские, белорусские, польские и персидские песни и на их основе делает обобщающие выводы о национальных системах ценностей этих народов.
Песни были не единственным материалом для изучения национального характера. Так, некоторые учёные, в частности К. Сементовский, обращались к иным элементам духовной культуры народа – верованиям и обрядам. Очень интересный подход был намечен также в работах известного русского философа и публициста второй половины XIX века В.С. Соловьёва. К определению специфики национального характера ученый подходил через изучение идеалов, ценностных ориентации русских, определяя их отличия от других этнических групп. Так, с точки зрения В.С. Соловьёва, идеалом русского народа не является «могущество», власть над другими народами (что становится важным побудительным мотивом для представителей многих других наций), не есть богатство и материальное процветание (свойственное, с точки зрения автора, англичанам), не есть красота и «шумная слава» (что характерно для французов), не столь важно также для русских оставаться самобытным народом, верным традициям глубокой старины (эта черта, присущая, согласно исследователю, англичанам, в России свойственна только части населения, например, староверам). И даже идеал честности и порядочности (поддерживаемый, в частности, немцами) не является той ценностью, которой реально дорожит и к которой стремится русский народ.
Русским присущ «нравственно-религиозный идеал». При этом по Соловьёву, он характерен не только для России. Так, подобные ценностные ориентации лежат в основе мировоззрения и некоторых других народов, в частности индийцев, однако в отличие от них, у русских стремление к «святости» не сопровождается тем самобичеванием и аскетизмом, который является непременным атрибутом в Индии и на Востоке в целом. Всякий идеал, согласно автору, должен находить своё реальное воплощение в каких-то делах, а значит, и нравственно религиозный идеал русских требует своей реализации в «святом деле», которое видится Соловьеву в соответствии с развиваемой им религиозно-философской концепцией в деятельности, направленной на религиозное примирение Востока и Запада во имя установления единства вселенской церкви. По его мнению, именно в этом и состоит миссия русского народа.
Метод, с помощью которого В.С. Соловьёв попытался определить специфику национальных идеалов и национального характера, очень прост. Логика рассуждений была следующей: если какой-либо народ желает похвалить свою нацию, то он хвалит её за то, что ему близко, за то, что ему важно и значимо, тем самым в похвале отражая некие, самые существенные основания, по которым можно судить о бытующих в обществе ценностях и идеалах. Такие отзывы о своей и чужих странах, нациях и народностях существуют объективно. Они зафиксированы в языке, в устойчивых, широко известных словосочетаниях типа «добрая, старая Англия», «святая Русь» и т. п. Именно анализ таких идиоматических выражений позволил В.С. Соловьёву заключить, что в идеале русского народа должны быть воплощены нравственно-религиозные устремления (поскольку слово «Русь» выступает в устойчивом сочетании с определением «святая»), а наличие выражения «добрая, старая Англия» должно, согласно автору, свидетельствовать о приверженности англичан традициям седой старины.