Страница 38 из 59
Он трется своей пушистой щекой о ее грудь, и я хныкаю. Счастливый ублюдок. Затем ему хватает смелости вытянуть и положить лапу на обнаженный участок ее груди.
— Думаю, Фидо пытается тебя полапать.
Харпер смеется, чешет ему подбородок, и он прижимается к ней еще ближе. Черт, этот кот по уши влюблен в нее.
— Погладь его. Он милый, — говорит она.
Я подхожу ближе и начинаю почесывать его ушки. Пока я его глажу, Харпер рассеянно трогает мои волосы. Кот перестает мурчать. Он смотрит на нас, на ее руку в моих волосах, будто запоминает каждое движение, которое мы делаем. Может быть, у меня галлюцинации, но, клянусь, он прищурил глаза.
Харпер опускает его в низ, наполняет миску и ставит ее на пол. Пока он ест, она чистит лоток, а затем моет руки. Высушив их, она проводит рукой по спине кота, и он выгибается дугой, чтобы быть ближе к ее руке, пока доедает свой ужин.
— Видишь? Фидо не раскроет наш секрет. Он немного влюблен в меня, и, конечно же, хочет, чтобы я вернулась завтра.
Мы направляемся к двери, но когда я оглядываюсь, кот больше не ест. Он бежит к Харпер, громко мяукая, и трется боком об нее.
— Я скоро вернусь, красавчик, — говорит она ему, пока он поворачивается и начинает тереться другим боком об ее ногу, высоко подняв хвост.
Мои глаза округляются. Этот кот помечает ее своим запахом.
— Отвали, — говорю я ему. — Она — моя.
Харпер смеется.
— У вас что, дуэль?
— Да, и я собираюсь выиграть.
Мы уходим, и как только оказываемся в лифте, убравшись подальше от кота-извращенца, я целую ее грудь в том месте, где была его лапа.
— Ты и правда приревновал к коту? — спрашивает она.
Я ревную к Саймону. Ревную к коту. Очевидно, я охраняю свою территорию, когда речь идет об этой женщине, и мои владения не знают границ.
— Ревновал бы, если бы не был полностью уверен, что сниму с тебя чулки и подвязки и облапаю сегодня ночью всю тебя, — говорю я низким и хриплым голосом.
Она тихо вздыхает.
— Мне нравятся твои лапы.
Когда мы выходим на улицу, я поднимаю голову, чтобы взглянуть на шестой этаж. Там никого нет, кроме Фидо, уставившегося на нас.
Он, вероятно, готовит доклад для своего хозяина. Клянусь, я прекращу это через неделю, сразу же, как Спенсер вернется. Я так и сделаю, правда.
Глава 24
Харпер поворачивается и начинает идти по тротуару спиной вперед, озорные огоньки танцуют чечетку в ее голубых глазах. Автобус с грохотом проезжает мимо, извергая выхлопные газы, а такси издает гудок, поворачивая за угол. Мы на краю района Виллидж.
— Есть идеи, куда я тебя веду? — спрашивает она, дразня меня, играя, флиртуя.
Я прикладываю палец к губам.
— Хм-м. Ты спланировала свидание в аптеке? — спрашиваю я, указывая на Duane Reade[33] на углу улицы. — Или в магазине хозяйственных товаров?
Она цокает языком.
— Неверно. Попробуй еще раз.
Я осматриваю здания через дорогу. Там есть кинотеатр, и это похоже на возможный вариант свидания. Но это Харпер — у нее всегда есть туз в рукаве, и она никогда не планирует что-то обычное. По этой же причине я вычеркиваю из списка суши-ресторан.
А потом я замечаю его. В нескольких магазинах от нас. И не могу поверить, что упустил «Иден» — магазин секс-игрушек. В этом вся Харпер.
— Это может стать моим самым любимым свиданием на свете, — говорю я, когда мы приближаемся ко входу. — Я не знаю, как удержаться и не купить чего-нибудь.
Она хватает мою руку и переплетает наши пальцы.
— Ты не сможешь устоять.
— Постараюсь хотя бы попытаться, — говорю я, поворачиваясь к двери.
И, как собака на поводке, отскакиваю назад, почти сталкиваясь с Харпер.
— Что? Разве мы не сюда идем? — я указываю большим пальцем в сторону магазина.
— О, Боже, — говорит она, прижимая руку ко рту. — Совсем забыла, что здесь есть секс-шоп.
— Тогда куда мы идем? — спрашиваю я, поскольку дважды два не равняется четырем прямо сейчас.
Она указывает через дорогу на то, что выглядит, как огромный магазин ванн.
— Я не хотела вести тебя в кино или поужинать, или в боулинг, или на уроки цирковой трапеции, или в музей, хотя я знаю, что мы хорошо проведем время в любом из этих мест. Я хотела отвести тебя туда, где ты еще не был. В место, которое очень тебе подходит, — говорит она, когда мы пересекаем улицу и подходим ко входу в выставочный зал «Уайтман». — И, поскольку единственное, что ты любишь больше, чем рисовать — это душ, то я подумала, что тебе понравится испытать несколько самых классных душевых кабин в мире.
В течение нескольких секунд я слишком удивлен, чтобы как-то отреагировать. Этого я даже представить не мог. Я бы даже никогда об этом не подумал, но когда смотрю сквозь витрину на выставочные модели ванн и душевых кабин из коричневой плитки и с блестящей сантехникой, мое сердце сильно бьется в груди.
Не думаю, что оно бьется так сильно, потому что я люблю душ.
Это потому, что я сражен Харпер. Ее губы слегка приоткрываются, а глаза полны ожидания, как будто она ждет моего одобрения. Уверен, она немного обеспокоена тем, что я подумаю, что это глупо, странно или совсем не подходит для свидания.
— Похоже на порно в душе, — говорит она, когда мы проходим мимо первой кабины с отделкой в виде водопада и гладкими каменными плитками.
— Я мог бы провести в ней целый день, — говорю я, радостно вздыхая, когда вхожу внутрь.
— Ты мог бы там вздремнуть.
— Поверь мне, я попытаюсь.
Харпер смеется и сжимает мою руку. Я смотрю на ее руку и вспоминаю все те разы, когда она прикасалась к моей руке. Она часто это делает, как то дружеское похлопывание или рукопожатие, как сейчас. Иногда игриво. Сейчас же, это сладко и ласково. Забавно, как она может прикасаться ко мне всеми этими способами.
Следующий экспонат позиционируется, как спа-душ, он отделан темной плиткой, а на дисплее можно регулировать яркость света и громкость музыки.
— Это кабина, в которой тебя как будто поливают из шланга, после того как ты выходишь весь вымазанный маслом из спа?
— Именно так, — говорит Харпер, когда входит внутрь и начинает притворяться, будто принимает душ.
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
Харпер выпрямляется и встречается со строгим взглядом продавщицы, одетой в брючный костюм темно-синего цвета. Ее гладкие черные волосы скручены в пучок.
— Ну, да, — говорит Харпер, изображая тон бизнесвумен. — Я ищу самый совершенный, современный и роскошный душ для истинного ценителя душа. Что бы вы посоветовали?
— Какой ценовой диапазон вы рассматриваете?
Харпер смеется, будто это самый глупый вопрос, который она когда-либо слышала.
— Деньги не имеют значения, когда речь идет о чьем-то пристрастии.
Я приподнимаю бровь в знак одобрения ее выбора слов.
— Тогда вам нужна «Мокрая комната», — говорит женщина и жестом показывает следовать за ней.
— Мокрая комната, — шепчет Харпер, подталкивая меня. — Говорила же, что это лучше, чем «Иден».
Я обнимаю ее за плечи.
— Да, гораздо лучше.
Мы плетемся мимо стеклянных душевых кабин, в которых скоростных режимов струй больше, чем в пятидесятискоростной волшебной палочке Харпер, а также мимо ванночек для ног, пока не достигаем центральной части магазина.
— Это «Роллс-Ройс» душевых кабин, — говорит женщина в костюме и указывает на душ, который размерами больше моей спальни и имеет десяток душевых леек: по две на каждой стенке и четыре на потолке. Продавщица рассказывает, как можно менять настройки воды и пара, что душ отделан темной плиткой, изготовленной в Южной Америке, или где-то там. Меня не волнуют эти детали, потому что Харпер проводит рукой по моим волосам и спрашивает:
— Тебе нравится?
Я знаю, что она имеет в виду «Мокрую комнату». Но когда отвечаю ей, я имею в виду кое-что еще и хочу, чтобы она поняла это.
33
Duane Reade — что-то вроде наших аптек, только с очень большим отделом косметики. Причем иногда совмещенным с продтоварами и бытовой химией