Оккупация

Я тяжело вздохнул. Ладно, по-хорошему не дошло — придется расписывать подробнее, слегка исказив и подмешав в историю этого мира историю моего собственного.

— Расскажу вам немного о прошлом, потому что с ходу на этот вопрос не ответить. В древности среди мастеров пути пустой руки — тогда это называлось словом из забытого ныне языка, «каратэ» — возникло обыкновение давать своим ученикам цветные пояса, обозначающие уровень их мастерства. Разные мастера практиковали разные цвета — у кого-то это были красные-синие-зеленые, у других — более приземленные белые-желтые-красные-коричневые…

— Простите, учитель, — вставила Тантиэль, — а в чем приземленность этих цветов?

— Белый — ученик только начал заниматься, его пояс чист. Желтый — белый пояс пожелтел от пота. Красный цвет — ученик занимается долго, и его пояс покраснел от крови. Коричневый — цвет многократно испачканного кровью пояса. Но все эти градации разных мастеров неизменно венчал черный пояс — пояс мастера. У черного пояса было девять градаций, так называемых данов, но даже первый дан свидетельствовал об очень выдающихся успехах и о том, что носящий его — мастер рукопашного боя. Так вот, хотя цветные пояса носили утилитарный характер — чтобы ученики и учителя наглядно понимали уровень носящего — со временем черный пояс мастера стал статусной вещью среди людей, далеких от каратэ. Черный пояс не носили в повседневной жизни, но по простой фразе «у него черный пояс» всякий сразу понимал, что с владельцем пояса шутки очень плохи. Черный пояс поднимал хозяина в глазах других, и многие тоже хотели получить черный пояс. Так вот, мы подходим к ответу на твой вопрос, Альтинг. Был один мастер, который на вопрос «учитель, а сколько надо заниматься, чтобы получить черный пояс?» или «когда я получу черный пояс?» отвечал: «Никогда». И сразу такого ученика прогонял, как безнадежного.

У моих учеников начали вытягиваться лица, и без того довольно изящно-вытянутые, картинка получилась забавная.

Я обвел их взглядом.

— Никто так и не понял, почему? — И по глазам прочел: нет, они не поняли. — Ладно, разжую, хотя вы, высшая раса, должны были схватить на лету… Пояс — это не самоцель. Это всего лишь внешний признак. Этикетка. А цель — самосовершенствование. И по мере того, как ученик становился все лучше, сильнее и совершеннее, учитель помечал его цветным поясом, чтобы другим ученикам и другим учителям, к примеру, на турнире, было сразу видно уровень бойца. Но люди, которые приходят целенаправленно за поясом, получить его не могут, потому что изначально идут не туда. У них не та мотивация. Не то мировоззрение. Не та цель. Вся парадоксальность черного пояса в том, что получить его может лишь тот, кому он сам по себе не нужен, а тот, кто его хочет получить — не получит. И то же самое с вами. Как пояс — внешний признак мастерства, так и техники пустотного щита и щитобойного кулака — всего лишь последствия вашего мастерства и просветления, причем только одни из многих приятных последствий. И потому ответ на твой вопрос, Альтинг — «нисколько». Желая лишь научиться поражать мага кулаком, ты никогда этому не научишься. Желая повысить свой статус — не повысишь.

— Хм… — протянула Тантиэль, — а если я спрошу, сколько лет мне понадобится, чтобы достичь вашего нынешнего уровня мастерства?

Я поднял вверх указательный палец:

— А вот это уже правильная постановка вопроса. И на него я отвечу, что начал в четыре года с пятисот ударов в день руками и столько же ногами. И тренировался всю жизнь, и продолжаю и сейчас. И буду тренироваться всю жизнь. И даже если в природе не останется магов, которые могли бы поразить меня магией или устоять перед моим ударом — я все равно буду продолжать тренироваться, потому что бои с магами — не цель. Цель — лишь желание стать лучше, чем я есть в тот или иной момент, а не тщеславие и не жажда силы и крутости… Вы — не люди, а свартальвы, ваших физиологических и душевных возможностей я не знаю. Но за восемнадцать-девятнадцать лет почти любой человек может подняться до очень высоких пределов. Полагаю, что и вы сможете, если очень захотите. Но способа сразу прыгнуть из грязи в князи — нет. И если вы хотите всего лишь повысить свой статус, либо улучшить свою выживаемость на поле боя — то не получите желаемого. Вы должны захотеть стать лучше — не ради других, но ради себя. Сильнее, ловчее, выносливей, быстрее, искуснее, сдержанней, хладнокровней, спокойней, увереннее. И тогда вы получите все те преимущества, которые логически следуют из всех этих качеств. Включая мастерское владение пустотным щитом и сокрушающим ударом.

Повисла тишина, затем свартальвы начали переглядываться.

— Мы хотели бы посовещаться, — сказал, наконец, Альтинг.

— Совещайтесь, — безмятежно согласился я.

Они сгрудились посреди двора и принялись вполголоса переговариваться на своем языке. Я поймал себя на мысли, что слышу говор свартальвов впервые: до этого мне приходилось только ловить фразы и словечки, которые альв Тэйон, магистр-целитель Дома Сабуровых, говорил сам себе под нос, да пару раз слышал, как он говорит по телефону с другим альвом. Речь светлых альвов плавная, мелодичная и очень быстрая, точнее, у них крайне коротки паузы между словами, отчего речь альва кажется одним длинным словом-скороговоркой. И на языках людей они говорят в той же манере: неизменно безукоризненно и без акцента, но и без пауз. Вернее, они пытаются делать паузы специально для собеседников-людей, но их речь все равно кажется скороговоркой.

А вот у свартальвов все как-то наоборот. Голоса и слова также довольно мелодичны, но манера произносить их иная. Они буквально чеканят каждое слово, и если попадается в разговоре длинная быстрая плавная фраза — то заканчивается она особо подчеркнутой чеканкой последнего слова.

Совещались они минуты три, и в их разговоре проскакивали совершенно разные интонации и нотки: надежда, усталость, безнадега, энтузиазм. Причем, как мне показалось, одни и те же голоса меняли свое звучание — с усталости на энтузиазм и обратно — за очень короткие отрезки времени, а само обсуждение понемногу то ли накалялось, то ли эмоционально насыщалось. Интересно было бы понимать, о чем речь — просто чтобы узнать настоящий ход мысли свартальва, а не только то, что он озвучивает мне, чужаку…

В этот момент один из свартальвов, Т'Альдас, махнул рукой — абсолютно понятный жест, идентичный человеческому — и молча пошел на выход. Альтинг сказал что-то вопросительно и обвел глазами остальных. Пару секунд никто ничего не отвечал, затем Тантиэль что-то сказала с интонациями ответа вопросом на вопрос и меланхолично пожала плечами. Они все снова начали переглядываться и пожимать плечами.

Альтинг повернулся ко мне.

— Т'Альдас решил, что это пустая трата сил и времени, — сказал он, — а все остальные считают, что терять им так и так нечего. Мы остаемся.

— А ты сам что решил? — полюбопытствовал я.

— А я и так поднялся выше, чем это было возможно, и еще выше… вряд ли реально. Но мне уже самому стало интересно, что из всего этого получится. Я привычный к преодолению трудностей на пределе возможностей — отчего бы и не попытаться?

— Ну что ж, в таком случае — начинаем вот с чего. По очереди отрабатываем прямой удар в солнечное сплетение и блок. — Я показал им, как правильно блокируется сэйкен-цуки. — Один бьет правой, второй блокирует удар левой и сам бьет правой, а первый блокирует. Бить в полную силу и в полную скорость, строго по этим правилам. Цель — поразить соперника, не дав ему поразить себя. В стойку! Начали!

Было у меня опасение насчет Тантиэль. То есть, я-то знаю, что у альвов и свартальвов женщины не уступают в росте мужчинам и не считаются слабым полом — но дал о себе знать стереотип из прошлой жизни. А опасался я совершенно напрасно: стоя в паре с Вейлиндом, она держалась вполне уверенно, быстро блокируя его удары и вполне сносно нанося собственные.

Минут через пять свартальвы начали выдыхаться, при этом никто никого из них так и не смог хорошенько достать: их физические данные оказались более или менее равными, у темных эльфов, как и у светлых, примерно одинаковые рост и телосложение, и такого разнобоя, как у людей, чей рост может быть от полутора метров до двух с гаком, нет.