Лунь

– Что-то случилось?

– Нет. Просто хотел узнать у тебя, не нужен ли нам случайно еще один бухгалтер?

– А что случилось с нашим?– встревожился он.

– Ничего. Просто мне нужно пристроить одну девушку,– признался я.

– Ах, вот что. Ну, в общем-то, можно. Я хотел бы поменять того бухгалтера, что работает на складе. Ну, ты помнишь, ты еще ездил туда разбираться. И это не в первый раз, Сережа. Нам нужно кого-то посерьезней. Твоя девушка хороший работник?

– М-м,– я не знал, какой она работник,– надеюсь, что да.

– Ясно. Проверь ее сначала. Если она справится, то я согласен.

– Спасибо.

Отлично, дело почти улажено. Дядя не будет возражать против моих протеже. Никиту он взял с радостью, и не разочаровался в нем. Я схватил сумку и пошел к машине. Прежде чем ехать в Подольск, заеду за продуктами, заправлю машину, а уж потом позвоню Олесе. Да, а еще ее прошедший день рождения! Я пропустил его, так как даже не знал о нем. Надо подарить ей что-нибудь, хотя бы цветы. Я выбрал красные розы в цветочном магазине, а в соседнем отделе купил кучу разной дорогой бижутерии. Я плохо изучил вкусы Олеси, но заметил, что она с Алиной очень любила носить такие штучки. Надеюсь, что ей понравится мой подарок.

Про избитого мною типа я не вспоминал. Я был уверен, что с ним все утрясется. Он жив, а скоро будет и здоров.

Я все сделал, как и запланировал и уже летел в Подольск. Олеся ждала меня, и от осознания этого радостного факта, мое сердце ликовало. Я проехал место вчерашнего криминального эпизода. Естественно, там уже никого не было. Ничего, скоро я все узнаю. А пока не буду портить свой счастливый день грустными предположениями.

– Олеся, я подъезжаю к твоему дому,– проворковал я.– Какая у тебя квартира?

– Я спущусь вниз, Сергей,– торопливо ответила она.– Не надо подниматься.

– Ладно.

И что бы это значило? Я хотел подняться к ней, чтобы познакомиться с ее родителями. Я никогда раньше так не делал. Но сегодня мне захотелось представиться им, и сказать, что с их дочерью будет все хорошо. Она со мной и мы едем на дачу. Я не правильно размышляю? Я чего-то не понимаю? Надо спросить у Олеси про ее родителей.

Когда я увидел ее, спешащую к моей машине, со мной произошло что-то странное. Непонятная эйфория охватила меня, и мне хотелось продлевать этот миг снова и снова. Ее лицо сияло, а глаза с нежностью взирали только на меня. От ее открытой улыбки в моем животе похолодело. Я забрал у нее сумку и бросил на заднее сиденье. Как только она села рядом, я сразу же прильнул к ее губам. Я так соскучился, так желал ее.

Потом небрежно положил ей на колени розы и подарочный пакет с бижутерией.

– С прошедшим днем рождения,– шепнул я ей на ухо.

– Спасибо,– чуть слышно пробормотала она.– Хорошо, что он прошел. Он был ужасен,– вздохнула она. Потом она понюхала цветы и удивилась.– Пахнут. А что в пакете?– Она заглянула, и ее глаза блеснули.– Вау! Вот это да! Это же так дорого и красиво! Спасибо, Сережа. Но мне неловко, правда. Зачем ты тратился? Мне достаточно того, что ты рядом.

Я довольно усмехнулся, а она поцеловала меня в щеку. Потом начала перебирать на коленях побрякушки, все время издавая радостные вздохи. Приятно.

Мы поехали. Мне надо было сосредоточиться на дороге, а я все время отвлекался. Я смотрел на Олесю то через зеркало, то просто так; я держал ее за руку и целовал, когда мы стояли в пробке или на светофоре. Она иногда смеялась и конфузилась, и говорили мы мало. Я забыл расспросить ее о родителях, я забыл о ее начальнике.

На дачу мы добрались не скоро, но я не расстраивался. Еще впереди целый день. Погода меня радовала. День был жарким, и мы могли бы искупаться в реке. Я занес в дом наши сумки, а Олеся прошлась по всем комнатам и вздохнула.

– О чем ты думаешь?– ужасно не хотелось, чтобы она вспоминала тот день.

– Здесь ничего не изменилось,– улыбнулась она.

– Я изменился,– серьезно сказал я.– Я хочу начать все сначала. Без наших дурацких компаний. Только ты и я. Что скажешь?

Она подошла ближе и кивнула головой.

– Я согласна,– она сказала это так просто, что я замер.

Я бросил разбирать вещи и обнял ее. Я не мог больше сдерживаться. Я так мечтал о ней. Столько дней и ночей. Она здесь, она моя. Наша одежда стремительно полетела на пол, а мы сами оказались в другой комнате, на моей кровати. Ее кожа восхитительно нежная, а от губ невозможно оторваться, ее руки ласковые, а волосы мягкие. Температура ее тела постоянно меняется – когда она на мне, то ее кожа прохладная, а когда подо мной, то горячая. Но самое главное – ее глаза. Она доверяет мне, потому что ее взгляд теплый и любящий.

Мы пропустили обед и очнулись только к пяти часам. Не знаю, как Олеся, но я сегодня не завтракал, и в моем желудке было пусто. Я жутко хотел есть, и должен накормить Олесю.

– Лежи, отдыхай,– шепнул я ей в ухо.– Я в душ.

– Я после тебя,– улыбнулась она.

Из душа я прямиком пошел на кухню. Я вытряхнул из сумки пакет с продуктами. Чтобы приготовить все быстро, надо все мелко нарезать. Я решил сделать пасту. Моя мама вкусно ее готовила. Спагетти, овощи, мясо, зелень. Олеся вышла из душа и села за стол, с улыбкой наблюдая за моими действиями.

– Давай помогу.

– Не-ет, зая, сегодня ты отдыхаешь. Тебе разрешается только наблюдать. Ты любишь пасту?

– Люблю.

– А что еще ты любишь?

– Я буду любить все, что ты приготовишь. Главное не пересоли и не пережарь.

– Договорились. Ловлю на слове. Чтобы лук больше не вытаскивала,– подколол я ее.

– А ты замечал?– сконфузилась она.

– Замечал.

– Да,– засмеялась она,– с луком всегда были проблемы, с самого детства. Мне мама старалась не класть его. А когда я была маленькой, то вылавливала его из супа, иначе я не ела.

– Кстати,– вспомнил я.– Ты сказала родителям, что поехала со мной?

– Нет,– она смущенно посмотрела на меня.

– Почему? Что ты им сказала?

– Я сказала, что буду с Алиной.

– А Алине что сказала?

– Алине сказала правду.

Я перестал резать перец и отложил нож.

– А почему родителям не сказала?

Она замялась и отвела глаза. Я почувствовал ее тревогу и страх в немом молчании.

– Олеся, скажи мне,– попросил я.

– Понимаешь, они знали, что я рассталась с тобой. И очень переживали за меня,– она осеклась и замолчала.– Ну, в общем, они рассержены на тебя.

– Понятно. А что ты им рассказала?

– Ну, не все, конечно. Это было бы слишком. Я просто сказала, что у нас все кончено, и ты меня не любишь.

Я старался представить ее родителей. Я никогда их не видел, но их чувства понять мог. Какой-то недоумок попользовался их дочерью и оставил ее. Так мог рассуждать отец. А мама могла подумать – как можно не полюбить мою девочку? Это просто осел какой-то! Как-то я не думал об этом раньше.

– Твои родители очень строгие?

– Нет, не очень. Но они переживают за меня.

– Я хочу познакомиться с ними,– твердо произнес я.

– Только не сейчас,– испугалась Олеся.– Лучше попозже.

Я усмехнулся. Да, слишком сильно разозлился на меня ее папа.

– Как скажешь. Но я считаю, чем раньше, тем лучше.

– А зачем тебе это?– осторожно спросила она.

– Затем, зайка, что теперь ты моя девушка, мы будем вместе. И я не хочу ничего скрывать от родителей.

– Почему?– еще тише спросила она.

Я удивленно посмотрел ей в глаза. Разве я не ответил? И тут я понял. Она ждала самого главного – люблю ли я ее? Я до сих пор ничего не сказал о своих чувствах. Та же ошибка, я делаю все не в том порядке.

Я подошел к ней и поднял со стула. Глядя ей в глаза, я постарался сказать как можно искренней и убедительней:

– Потому что я люблю тебя.

Она прижалась ко мне и замерла. Я чувствовал ее волнение и радость, а еще смущение.

– А ты еще любишь меня?

– Не переставала,– чуть слышно ответила она.

– Ты смущаешься, да?

Она промолчала, и только крепко уткнулась в мою грудь. Я поцеловал ее макушку и сказал: