Тайна Фенимора

– Я знаю это место, – вдруг сказал он, хотя никто его ни о чем не спрашивал. – И эти костры в ямах мне тоже хорошо известны.

Молодые вожатые удивленно посмотрели на начальника лагеря, словно он был связан с Фенимором и мальчишками третьего отряда.

Валя Зернова на пороге расшнуровала и скинула мокрые кеды. Мягко ступая по половицам босыми ногами, она направилась к своей постели. Вдруг в молочном свете рождающегося утра девочка увидела, что Лидка Белова лежит с открытыми глазами и смотрит на нее внимательно и насмешливо.

На другой день никто не вспомнил о ночном происшествии. Все вели себя так, будто ничего не случилось, и мальчики третьего отряда провели ночь в постелях.

Даже Ира Привалова изо всех сил старалась держаться так, словно в отряде все было как полагается. И только зевота, которую девушка никак не могла побороть, выдавала то, что она провела тревожную, бессонную ночь.

Несколько раз в палату третьего отряда заглядывал старший вожатый Гурий. Но палата была пуста, кровати заправлены, никто не спал. Да и спать ребятам было некогда – до обеда они работали в колхозе на уборке моркови. Они дергали морковь и старались побольше грызть, чтобы разогнать сон… Никто не уснул, все держались молодцом. Грызли и держались. К обеду морковь так опротивела, что они не могли на нее смотреть.

Весь день Ве Ве был молчалив и задумчив. Никто не знал, о чем он думает и что собирается предпринять. Каждый раз, когда к нему приходил Гурий, он махал рукой: делай как знаешь, а меня сегодня не тронь.

А где же Фенимор? Может быть, он умчался на космическом корабле к далекой и таинственной планете Гера? По крайней мере в лагере его не было. И вместе с тем не было ни одного человека, который бы не думал о Фениморе. Одни восхищались им, другие сердились на него, третьим его недоставало…

Рыжик отвел в сторону свою подругу и грустно сообщил ей:

– Мне кажется, Фенимор больше не вернется. Когда мы возвращались с ночной вылазки, он не произнес ни слова.

– Зачем тебе Фенимор, Рыжик? Ведь жил же ты без Фенимора?

– Жил, – согласился Рыжик. – Но с ним жить интересней. Мир становится шире, понимаешь? Он измеряет возраст полетом мысли.

– Где же он, Фенимор? – вдруг спросила Валя.

– Не… не знаю. Мне кажется, что Фенимор улетел на свою планету Гера, где земля красная и одновременно светят два солнца. Надо будет вернуться ночью на поляну за озером и зажечь огненную стрелу, чтобы было видно из космоса. Пусть Фенимор знает, что мы не забыли его, что мы ждем.

И вдруг Валя положила руку на плечо друга и внимательно посмотрела ему в глаза, словно что-то хотела рассмотреть в его глазах.

– Послушай, Рыжик, – заговорила она, – ты на самом деле веришь в Фенимора?

– Если не верить, тогда не интересно, – ответил мальчик.

И тут над лагерем запел горн. Он не просто подавал сигнал, а как бы взволнованно рассказывал о чем-то, звал в дальнюю дорогу. Он звал, и сердца ребят откликались ему.

В этот вечер, как и каждый вечер всех трех смен лагерной жизни, дружина построилась на вечернюю линейку для спуска флага. И когда прозвучали рапорты и команды, заговорил Ве Ве.

Он потер левой рукой правое плечо и сказал:

– Сегодня ночью мальчики третьего отряда отсутствовали в лагере. Мы искали их целую ночь, но так и не нашли. Они сами вернулись на рассвете. Переплыли озеро на байдарках. – Ве Ве перевел дух, его густые брови поднялись, и от этого глаза стали больше, круглее. – Но мы знаем, где они были и чем занимались, – продолжал начальник лагеря. – Они занимались хорошим делом, прямо-таки благородным.

По строю пронесся гул удивления. Гурий и Ира Привалова переглянулись. Женя Рыжик загадочно улыбался. Валя Зернова даже не шевельнулась, словно слова Ве Ве не удивили ее.

Владимир Викторович дождался, когда ребята утихли, и продолжал:

– Мальчики третьего отряда отыскали старую посадочную площадку, где в годы войны тайно приземлялись самолеты. Они прилетали к партизанам с Большой земли. Ребята удивительно точно отыскали ямки, в которых мы зажигали костры, чтобы помочь летчику ночью посадить машину. Ребята зажгли, оживили старые партизанские костры, и огненная стрела озарила ночь. Когда мы пришли на поляну, зола еще была теплой.

Ве Ве замолчал. Весь лагерь притих, затаил дыхание, слушая эту удивительную историю.

А начальник лагеря продолжал:

– Это все очень хорошо. Но меня интересует, кто поднял отряд и повел его ночью по тайным тропам, о существовании которых знали только немногие бойцы. Я думаю, это сделал Фенимор. Кто же ты, таинственный Фенимор? Отзовись! Я хочу пожать тебе руку.

Наступили тягостные минуты ожидания: все ждали, что Фенимор сейчас появится. По крайней мере подаст сигнал.

И вдруг из строя вышла Лидка Белова и сказала:

– Фенимор здесь. Я знаю… я могу…

Гурий не дал ей договорить:

– Белова, встань на место. Владимир Викторович спрашивает Фенимора, а не тебя.

– Пожалуйста, – обиженно сказала Лидка и вернулась на свое место.

Ребята неодобрительно загудели.

Ве Ве кивнул Гурию.

Тогда Гурий поправил на голове свою маленькую белую кепочку и сказал:

– Смелый, благородный Фенимор! – Он оглядел ребят, стоящих в строю, словно собирался угадать, кто есть Фенимор. – Смелый, таинственный Фенимор, три шага вперед.

И тут произошло то, чего никто не ожидал. Все мальчики третьего отряда сделали три шага вперед. Дружно, как по команде. Потому что каждый готов был прикрыть собой Фенимора.

Ира Привалова прямо-таки вскрикнула от удивления.

– Они врут! – крикнула Лидка.

– Молчи! – строго оборвал ее Гурий.

И потом все долго молчали. Ребята и взрослые. Они понимали, что здесь, на лагерной линейке под мачтой, на которой вьется алый флаг лагеря, похожий на флаг корабля, сейчас происходит что-то важное и благородное, что нельзя разрушить.

Ве Ве тихо, словно разговаривая с другом, произнес:

– Фенимор, считай, что я пожал тебе руку… Линейка окончена. Спокойной ночи. По палатам шагом марш!

Когда третий отряд проходил мимо Ве Ве, тот поманил пальцем Лидку Белову.

Девочка нехотя подошла к начальнику.

– Что ж ты, Белова! – глухо сказал Ве Ве.

– Вы же сами искали Фенимора. Вы же просили…

– Я не тебя просил, – сердито сказал Ве Ве, и брови его поползли на лоб. – Я просил Фенимора. Ты же не Фенимор.

Лидка пожала плечами.

– Я не Фенимор. Но я знаю. Сказать?

И тогда Ве Ве – сильный, взрослый Ве Ве – почти испуганно крикнул:

– Молчи!

Он закричал так, как кричат в последнее мгновение, чтобы успеть спасти человека, который находится на краю гибели.

– Иди отсюда, Белова, – сказал Гурий.

– Куда идти?

– Спать, – уже спокойно ответил Ве Ве и, обращаясь к Гурию, добавил: – Проводи ее, Гурий. И объясни ребятам, что Белова ничего не сказала и… не собиралась говорить. Она понятия не имеет о тайне Фенимора.

Когда они ушли, Владимир Викторович тяжелым шагом подошел к мачте и медленно стал спускать флаг, который забыли спустить на линейке. Ему казалось, что это не лоскут кумача, а какое-то огненное живое существо спускается с героических высот на землю.

…Фенимор исчез. Но огненная стрела, составленная из горящих костров, еще раз вспыхнула на холодной ночной земле. На этот раз весь лагерь собрался на затерянной в чаще поляне, и привел его не Фенимор, а Ве Ве, начальник лагеря, бывший когда-то юным разведчиком партизанского отряда.

Ве Ве сказал:

– И ничего страшного, что костры партизанского аэродрома вы приняли за сигналы инопланетян. Ведь те и другие огни зажигали люди мужественные и благородные, любящие свою землю, свое небо, свою Вселенную.

И хотя этой ночью никто не видел белой маски с черными полосами и рядом не звучал знакомый глуховатый голос таинственного друга, ребята чувствовали, что Фенимор где-то близко.