Страница 4 из 14
– Царь тебе не рассказывал?
– Да он с того дня постоянно занят, – с усмешкой отметил Басманов. – Трудится, не покладая… рук. Даже удивительно. Баба неказистая. Дохлая. Дикая. Глаза пылают. Да что уж там – ведьма ведьмой. А все ж вона как зацепило!
– Тоже ведьму нашел! Она в церковь ходит больше некоторых!
– А…
– Услышу, что при дворе болтают, будто она ведьма, приворожившая царя, – лично ему донесу. Так что, мил друг, теперь ходи и рассказывай всем о том, как истово она молится и как поражает тебя своей богобоязненностью и благочестием.
– Я?! Да… но…
– Именно ты! Может, не с тебя пошло, но ты царю верный слуга. Так уж постарайся. А кто дурь будет нести – смело мне докладывай. Особливо если что замышлять станут. Дмитрий и так особой добротой не отличается, а если эту полячку потравят или иначе как заморят – совсем озвереет. Мне и так непросто сдерживать его ярость.
– Ярость?
– У него в душе боль великая за все беды, что обрушились на дом его. На брата, отца, деда с бабкой и далее. Пока мне удается ее в узде держать. Да и он сам старается, опасаясь всю Русь кровью залить. Он ведь из-за этого и венец брать не желал. Боялся нас всех поубивать. А ну как это прорвется? Там ТАКОЙ зверь наружу вырвется, что лучше и не думать о том. Холодный как лед, справедливый как смерть и безжалостный как механизма. Никого не позабудет, никого не простит, никого не пощадит.
– Понял, – после долгой паузы ответил Басманов, изрядно напрягшись.
– Что хмуришься? Догадался ли, отчего взгляд его часто холоден?
– Догадался.
– Эта полячка – его страсть. Любит он ее. Может, эти чувства хоть как-то согреют его душу. Она мне тоже не нравится. Как и отец ее. Но раз Дмитрию глянулась, то и пусть. В конце концов, не мне с ней ложе делить. А разумом она не обижена – договориться можно. Разве что дурости от венца прибавится. Но тут уж ничего не поделать.
– Но почему она? Других, что ли, нет?
– А почему Дмитрий?
– Что?!
– Вот то-то и оно. Бориса уже поставили. Хорошо вышло? Мню – Дмитрий наш шанс на искупление. А Марина – его надежда на любовь. Умрет она – погибнет и он. А следом и держава наша. Помнишь, что он говорил на Земском соборе? Что не простые были эти три года голода. Всевышний предупреждал, просил прекратить наши беззакония. И послал нам его в качестве последней надежды. Мне не все нравится, что он творит и к чему стремится. Но… – Патриарх многозначительно покачал головой.
– Я понял тебя, отче, – степенно кивнул Петр, вспоминая слова самого Дмитрия об Иване Васильевиче и его нежном отношении к женщинам. Ну, те, что он в Смоленске говорил, объясняя поведение отца по отношению к Анне Колтовской, «забритой» в монастырь за измену. Хотя должно на плаху отправить да на дурную голову укоротить. Получалось все так странно и необычно. Ему требовалось время на то, чтобы разобраться в своих мыслях. Поэтому он решил перевести разговор в другое русло. – Ты знаешь, что царь готовится к войне?
– Войне? Какой? Ты уверен?
– В таких делах никогда нельзя быть уверенным, особенно с нашим царем. Скрытный он больно. Но одно я вижу ясно – пехотную бригаду свою крепит. Может быть, числом и не сильно, но качеством…
Патриарх заинтересовался.
А Петр Басманов поведал ему о делах царевых. Не то чтобы тайных каких, но и не выпячиваемых. По утвержденным Дмитрием штатам пехотная бригада теперь имела в своем составе два полка линейной пехоты по три батальона при трех ротах. Каждый полк вышел существенно жиже прежнего, но так удобнее было управляться. Да и задел на будущее. Их поддерживали два дивизиона 3-фунтовых полковых «Единорогов» при совокупно тридцати шести орудиях да батарея полевых 12-фунтовых «Единорогов»[8] в шесть «стволов». Сила! Сверх того, в качестве иных средств усиления шел батальон тяжелой пехоты, дивизион кровавых гусар и эскадрон драгун[9].
– Кровавые гусары? – удивился Иов.
– Да те же крылатые, только перья в красный цвет выкрашены, ну и одежда вся красная. Чтобы от поляков и литовцев отличать. А то в бою смешаются – не поймешь.
– А… – произнес патриарх, принимая факт объяснения.
Совокупно выходило свыше четырех с половиной тысяч строевых. Да полторы тысячи – в обозе и на хозяйстве. К полевым кухням добавились полевые кузницы и прочие ремонтно-восстановительные точки. Появилась госпитальная рота. Значительно улучшились фургоны. И прочее, прочее, прочее.
Не так чтобы сильно многочисленнее прежнего вышло, но качественно удалось усилить кардинально. Ведь Дмитрий с самого уничтожения Шуйских уделял большое внимание освоению внушительных трофеев и перевооружению бригады своей личной армии.
Например, в войска с осени 1605 года стало поступать новое оружие – ружья. Стволы для них пошли с трофейного оружия, благо, что они там выделывались из максимально мягкого железа. Чтобы не разорвало. Вот Дмитрий с мастеровыми и довел их до ума[10]. В результате точность и дальность боя, а также живучесть резко возросли.
К стволам шли колесцовые замки, производство которых по затее Дмитрия наладил еще Борис в 1604 году по методу распределенной мануфактуры и узкой специализации мастеровых[11]. Да с приемом по лекалам и замерам. Совокупно это не только делало их стоимость в семь раз ниже обычного, но и давало полную взаимозаменяемость деталей. Как следствие, удобство полевого ремонта.
Образ ружья завершало ложе с прикладом, укрепленным медной «пяткой», от знаменитой Brown Bess[12], съемный игольчатый штык и плечевой ремень на антабках.
По меркам 1606 года – сказка, а не оружие! Но ведь и это еще не все. Дмитрий, ожидая весьма горячую пору, ввел для него бумажные патроны и компрессионные пули, в духе поделки Нейслера из мягкого свинца…
Впрочем, не ружьем единым.
Андрей Чохов[13], узнав от Дмитрия про литье с управляемой кристаллизацией, закусил удила. Тем более, что пушечной бронзы было много после разрушения Царь-пушки, а царю хотелось получить новые, еще более легкие «Единороги» и ручные мортиры. Притом стандартного образца. К этому начинанию прекрасно подошли и передовые лафеты системы Грибоваля, до которых было еще века полтора, ежели тихой сапой. Не меньше пользы несли и пехотные кирасы с приклепанным упором-уловителем для приклада. Да и вообще – всего не перечесть. Дмитрий развил прямо-таки чудовищно интенсивную деятельность вокруг своего маленького войска! Благо что захваченная казна Сигизмунда позволяла так резвиться.
– Все это очень интересно, – остановил Басманова уставший от его болтовни патриарх, – но почему ты решил, что он готовится к войне?
Иов за какие-то полчаса оказался так перегружен этими техническими деталями, что у него голова пошла кругом. Как только Петр это все запомнил? Почему Дмитрий отказался от пикинеров? Да откуда же он знает? Он не понимает и то, зачем государь их ввел. И так далее. Это были не его вопросы. Совсем. Единственное, что патриарх вынес из разговора, – царь за очень небольшое время сделал очень многое для коренной модернизации армии и ее качественного перевооружения. Пусть и небольшой ее части. Зато уже весьма славной.
– Как почему? Так ведь на кой бес ему так спешить? У него словно пожар в одном месте. Мне иной раз кажется, что завтра прискачет гонец с вестью о начале войны…
– Хочешь мира – готовься к войне, – произнес Иов, назидательно подняв палец. – Уверен, что царь и более масштабные преобразования начал бы, будь у него денег больше. М-да. А сам-то что думаешь? Замечал, может, что странное?
– Он везде ходит со своими преторианцами. Завел странную привычку выезжать-въезжать через разные ворота кремля. И никто до конца не знает, через какие он пойдет. Выселил бояр и прочих из кремля. Бояре ропщут. Но после судьбы Шуйских – негромко. Да и перестройка жилых покоев его тоже довольно необычна. Мне кажется, что он готовится долго и серьезно воевать за свою жизнь. Сначала на стенах кремля. Потом отступив в палаты. Словно какая-то темная сила собирается его уничтожить, а он жаждет отдать жизнь как можно дороже.
8
12-фунтовые «Единороги» Дмитрий ввел для стрельбы ранними картечными гранатами, позволяющими радикально поднять огневую мощь своей армии в полевых сражениях. Ну и обычными фитильными гранатами, для обстрела укреплений.
9
Драгун Дмитрий вырядил в духе классических гусар, только вместо рейтуз выдал галифе в цвет мундира, а вместо кивера – кубанку. Вооружены карабином, двумя тяжелыми пистолетами, кончаром и шпагой. Плюс лошади линейных пород, как и у кровавых гусар. Но задачи не натиск на поле боя, а разведка, патрули, охрана на марше и преследование противника. Бой в пешем порядке для нее не предусматривался по уставу. Вышли не совсем драгуны, но Дмитрию это было и не принципиально, ведь вкладывать в название можно разное содержание.
10
Обрезали по длине, калибровали плоским сверлом, обрабатывали снаружи для приведения к общему виду и габаритам. Полировали канал ствола. Цементировали канал ствола (забивали пылью березового угля и несколько часов прокаливали). Припаивали мушку, целик и фиксатор штыка.
11
Фактически – вариант распределенного конвейерного производства, резко повышающего удельную эффективность труда, автоматически снижая планку квалификации мастеров.
12
Brown Bess – знаменитое английское ружье. Оно находилось на вооружении больше столетия (1722–1838), а в колониях – еще дольше. Отличалось в целом удачностью конструкции и компоновки.
13
Андрей Чохов (1545–1629) – выдающийся русский мастер пушечных и колокольных дел, литейщик. Создал Царь-пушку, отлил большинство тяжелых орудий в Русском царстве конца XVI – начала XVII веков. Сдружился с Дмитрием еще в 1604 году, когда Дмитрий заказал у него 3-фунтовые «Единороги», изготовленные по методологии системы Грибоваля. Дмитрий смог заинтересовать Андрея свежими сведениями по металлургии, они стали часто общаться, а потом и вообще сдружиться, может, и не сдружились, но приятелями стали точно.