Девушка на показ. Эпизод 2 (ЛП)

— Но ты собираешься рассказать ему? То, что ты смотрела? Да?

Я думала над этим довольно много и долго, но не могла решить, что делать. Я сомневалась, не сочтет ли он, что смотреть на это было мерзко, и решила, что он, вероятно, подумает именно так. Если бы ситуация была обратной, то я практически уверена, что он бы смотрел на меня, как я сосу чей-то член, если бы была возможность.

— Я не знаю.

Фрэнки засмеялся и смеялся до тех пор, пока смех не перешел в кашель. Как только перестал кашлять, он продолжил.

— Что значит, «ты не знаешь»?

— Я не знаю.

— Ты просто собираешься вести себя так, как будто ничего не знаешь? — он посмотрел на меня. — Но ты уже знаешь, и это немного меняет положение вещей, не так ли?

— Да, полагаю, что так.

— Полагаешь?

Я кивнула.

— Да.

— Он не любит девчонок, Лу. Его привлекают мужчины. Здесь все-таки есть огромная разница.

Я направила взгляд мимо него, на ряд бутылок, тщательно расставленных параллельно друг другу на полке. В любом случае, я не хотела ничего говорить Лэсу, продолжая наблюдать, как он трахает Рэнди всякий раз, когда он почувствует желание, и удовлетворять себя, думая об этом.

Однако, так сделать не получится.

— Я скажу что-нибудь, — сказала я. — Мне просто надо решить, когда, — и как, — это будет сказано.

— Правда всегда срабатывает лучше всего.

Он прав. Правда, по-видимому, всегда срабатывает лучше всего.

Мне просто надо придумать способ, как это сказать, и при этом не выглядеть, как подслушивающая маньячка.

Глава 12

После возвращения из бара я решила полежать на солнышке и расслабиться. Избегать любой встречи с Лэсом стало моей привычкой, однако я понимала, что не смогу делать это вечно, я просто наслаждалась этим в настоящее время.

Спустя считанные минуты, и задолго до того, как я была готова поговорить, Лэс присоединяется ко мне у бассейна. Одетый только в джинсы, босиком и без рубашки, он опустился в кресло рядом со мной. Осознав его присутствие, я уставилась на горизонт.

Я знала, что должна что-то сказать, но не знала что.

Или как.

— Ты сегодня была довольно тихой, — сказал он.

— Ты ремонтировал свой байк.

— Куда ты ходила?

Я ломала голову, стоит ли мне сказать ему правду или сочинить что-нибудь. Я уже решилась сказать ему полуправду в эту минуту, но потом вспомнила, что сказал мне Фрэнки.

«Правда срабатывает всегда лучше всего».

Я повернулась к нему лицом.

— Я была в баре.

Он посмотрела на меня с недоумением.

— В 10:30 утра?

Я кивнула.

— Это мой способ скрыться от всего этого.

Он усмехнулся.

— Горячий бармен?

Мои губы растянулись в улыбке.

— Типа того. Как ты узнал?

Он посмеялся.

— Если бы ты была алкоголиком, то хранила бы бутылку в своей комнате. Тебе не нужно было бы ехать в бар в десять утра, это уж точно. И ты бы находила всевозможные оправдания, чтобы пить в течение дня. Но, ты не делаешь этого. Поэтому ты едешь туда по другим причинам. Только эта одна единственная не лишена смысла.

Я отвернулась от него и снова посмотрела на горизонт. Я чувствовала себя как ребенок, которого застукали на заднем дворе с сигаретой.

— Он действительно милый.

— Как его зовут?

— Фрэнки.

— Фрэнк или Фрэнки?

— Фрэнки.

— Имя настоящее?

Я кивнула.

— Ага.

— Мне нравится.

Я усмехнулась.

— Мне тоже.

Помолчав некоторое время, я вздохнула.

— Скажи, если бы ты проходил мимо аппаратной и услышал, как несколько парней смеются, и потом, ты, скажем, открыл дверь, чтобы посмотреть, по какому поводу шумиха, и там ты увидел, если можно так сказать, на одном из мониторов меня, а я сосу член какого-то парня, — я посмотрела прямо ему в глаза. — Ты бы остался посмотреть?

— Конечно, да.

— Правда?

— Почему бы мне не остаться?

Я приводнялась и пожала плечами.

— Не знаю. Разве это не должно показаться немного странным?

— Не для меня. Я думаю, что люди, которые определились в своей сексуальной ориентации, более открыты, когда дело доходит до секса. Люди, которые не определились, — нет. Я такой, какой есть. Да, я бы посмотрел.

Я кивнула и улыбнулась ему. Я не знала точно, с какого места должна начать наш разговор, но поняла, что надо как-то сказать ему, что я видела. Мне не так уж требовался ответ, я просто хотела, чтобы он узнал, что я знаю.

Он скрестил руки на груди и усмехнулся.

— Ты видела что-то в аппаратной?

Я кивнула.

— Что это было?

Мне сразу же стало некомфортно, даже не смотря на то, что, по-видимому, он не возражал против того, что я сделала, — настолько, что не мог перестать улыбаться.

— Я хмм… — у меня сжалось горло. Я сглотнула и продолжала: — Я искала тебя вчера вечером и поднялась по лестнице. Я прошла мимо аппаратной, а там разговаривали парни и все такое. Я открыла дверь, чтобы спросить у них, не знают ли они, где ты находишься.

Он широко раскрыл глаза.

— И?

— Ты… — я остановилась и глубоко вздохнула. — Рэнди сосал твой член.

Его ухмылка исчезла, но лицо не стало мрачным.

— Что ты подумала, когда увидела это?

Ответить было проще, чем я думала.

— Сначала я была в шоке.

— А потом?

Я легкомысленно рассмеялась.

— Серьезно?

Он кивнул.

— Да, серьезно. Я хочу знать.

— Я подумала, что это было горячо.

Он снова улыбнулся.

— Правда?

— Да, правда.

— Много ты видела?

— Я смотрела практически до конца. По крайней мере, я думаю, что это был конец.

Он потрогал свою отросшую бороду.

— А потом что?

Я не была настолько смущена, как должно было быть. Возможно, потому что он был совсем не обеспокоен, это придало мне спокойствия.

— Я пошла в свою комнату и мастурбировала.

— Не гонишь?

— Истинная правда.

— Вау. Тебя не смутило то, что два парня занимаются сексом?

— Нет, а почему должно?

— Нет ничего удивительного в том, что большая часть людей считает гомосексуальность отталкивающей.

— Я не одна из них, — сказала я. — Меня учили, что все равны.

— Рад слышать, — он закинул свои ноги на бортик бассейна и потом развернулся ко мне.

— Что ты на самом деле думаешь?

— Что ты имеешь в виду?

— Это, должно быть, стало шоком для тебя.

— Да, и так и было, — согласилась я. — Большим шоком.

— И ты не против этого?

— Почему я должна быть против? Это не то, с чем я могу спорить. Это как небо голубое, а вода мокрая. Эти вещи просто такие, как есть.

— Так ты не думаешь, что это выбор, который я сделал сам? — спросил он. — Быть геем?

Я пожала плечами.

— Нет, я так не думаю.

— Это не так, — покачал он головой. — Я знал где-то с тех пор, как мне стукнуло шесть лет. Шесть или семь лет.

Я нашла это интересным.

— Шесть или семь? Не шутишь?

— Я думаю так. Предполагаю, что я на самом деле не знал, но думал, что знаю. В двенадцать лет у меня был первый сексуальный опыт.

Я сбросила ноги с кресла.

— Правда?

— Чак Блэкли. Мы играли в баскетбол. Наш тренер знал, или, по крайней мере, я думаю, что он знал. Он был гомофобом. Парень ничего не сказал, даже если чувствовал, что должен. По крайней мере, не нам в лицо.

— Что случилось с Чаком?

— Он переехал тем летом. Я думаю, что его родители считали, что я оказываю плохое влияние на него.

— А так было?

— Не совсем.

— Твои родители знали?

— О Чаке?

— Да. Но я имею в виду… Ну, знаешь, о том, что ты гей.

— Они не знали о Чаке, нет. В то время. Но к тому времени, когда я перешел в старшие классы, они узнали.

— Они знали? То есть, знали? Вы обсуждали это?