Страница 16 из 36
- Опять нравоучения будешь мне читать?
- Нет, я решил разобраться в твоих способностях. Может у тебя есть что-то реально, о чем не догадывается наша наука?
- И что я должна сделать? Рассказать о том, что я делаю? Я не могу. Просто оно получается само собой. У меня это от рождения. Ты же не можешь объяснить, почему ты ходишь или говоришь. Вот и я не могу сказать, как я могу лечить.
- Давай проведем эксперимент. Ты попробуешь меня вылечить?
Изольда облегченно вздохнула:
- Ну конечно, я же тебе это сразу предлагала!
- Но при одном условии, - как можно тверже постарался сказать мужчина.- Если не произойдет никаких положительных изменений, ты прекратишь заниматься этим шарлатанством!
Изольда насупилась:
- Я шарлатанством не занимаюсь. Я реально помогаю людям. Почему это тебя так задевает? Ты считаешь, что я перебиваю твою клиентуру? Может ты сам хотел заняться врачеванием?
- Не говори глупостей. Я частной практикой в деревенском доме никогда не планировал заниматься. Жить меня здесь вынуждают некоторые обстоятельства. Лечащий врач, да и я сам считаем, что заживлению моей раны может помочь лишь умеренное движение, хорошая пища и свежий воздух. А не унылое прозябание в больничной палате. К сожалению, все идет не так быстро как хотелось.
- Тогда чем я тебе мешаю?
- Оль, скажу честно: ты мне очень нравишься. Но как военный хирург я не могу принять твоей работы. Слишком часто в горячих точках я сталкивался с последствиями лечения местными шаманами, колдунами и им подобными сомнительными личностями. Когда приходилось отнимать ногу здоровому молодому мужчине, кормильцу семьи лишь потому, что после ранения он шел не в наш госпиталь, а к своему колдуну. Ты меня понимаешь?
- Наверное, твои доводы весомы. Но ты не хочешь видеть, что я реально могу помогать людям, которым до ближайшей поликлиники нужно добираться полдня?
- Поэтому я решил рискнуть и предлагаю себя в качестве пациента. Если ты реально можешь многое, почему бы не согласиться на мои условия?
Как отказать мужчине, который очень нравиться? Тем более в успехе своего лечения она действительно не сомневалась.
- Отлично. Я принимаю условия. Тянуть не будем. Начнем прямо сейчас. Снимай брюки!
- Зачем? – удивился мужчина.- Ты же всех принимаешь одетыми, насколько я знаю?
- Для большей эффективности. На карту поставлены мои способности и дальнейшая работа.
Хотя, если говорить честно, Изольде без разницы было лечить человека одетым или раздетым. Только в ее голове промелькнула шальная мысль, что она хочет увидеть Лазарина без одежды. Девушка даже не отдавала себе отчета, почему в ее голове появилось такое желание. Этот мужчина волновал ее сердце, его образ не давал спать по ночам. А он, видите ли, занят был…. Это была маленькая, но очень сладкая месть.
Мужчина разделся. Под брюками были обычные боксерские трусы, которые плотно облегали узкие бедра мужчины. И еще кое-что, от чего у Изольды перехватило дыхание. Она впервые в жизни видела так близко почти обнаженного мужчину. Максимум, что ей приходилось наблюдать во дворце, был отец в домашнем халате и шлепанцах. Это не шло ни в какое сравнение с мускулистым телом, покрытым золотистым загаром. Девушка постаралась взять себя в руки и чуть охрипшим голосом сказала:
-Что ж, начнем лечение.
После этих слов она сложила пальцы рук крестом и, приговаривая:
Едет дед в зипуне на серо-белом коне. Слез дед с коня, и со Льва рана сошла….
Результат был нулевым. Старинный заговор не помогал. То ли была добавлена какая-то магия, то ли современные технологии. Губы девушки задрожали, на глаза от обиды навернулись слезы.
- Не расстраивайся, милая. Я даже не удивлен. Просто оказался прав. Честно скажу, что к своему огорчению,- грустно произнес мужчина.
- Я не пойму, почему ничего не поучается! Так не должно быть! – возмущенно воскликнула девушка.- Возможно причина в твоем полном внутреннем отрицании происходящего. Ты не можешь себе позволить, чтобы это произошло!
Лев ободряюще похлопал Изольду по плечу:
-Придется тебе сворачивать свою практику!
- Нет, я просто так не сдамся. Думаю, что у меня есть право еще на одну попытку.
После этих слов она снова поднесла руки к ране. Только лечить стала не силой заговора, а своей собственной энергетикой. Именно так, наверное, поступают экстрасенсы. Только энергетика магички закрытого мира была в разы мощнее. Она не прикасалась к ране. Но Лев почувствовал сильное жжение где-то в глубине ноги. Он даже дернулся, стремясь инстинктивно уйти от боли.
-Сидеть!- очень властным голосом прикрикнула на него княжна. И он беспрекословно подчинился. А девушка в это время сливалась с его энергетикой, с его мыслями. Перед ее глазами предстала картина далекой пустыни. Палатка полевого госпиталя. Она видела все как бы глазами Льва. Вот он идет на свое рабочее место. Сотни раненых беженцев ждут его помощи. И в это же самое время спотыкается о какую-то проволоку посреди дороги. «Растяжка!»- эта мысль как бы обжигает. Провал. А затем потолок этой же палатки. Только он там уже в качестве пациенты. И боль, страшная боль разрывает ногу… Она должна убрать эту боль, иначе они оба так и останутся там, на этом хирургическом столе. Но, господи, какие же это муки! Кажется, легче умереть, чем терпеть это все.
Руки Изольды дрожали, лицо покрылось потом. По комнате разнесся запах горелого мяса. Через тридцать секунд обессиленная Изольда рухнула на пол.
- Моих сил хватило только, чтобы залатать твою поврежденную кость. Остальное придется в следующий раз.
После этих слов она окончательно отключилась. Мужчина понимал, что нужно бесчувственное тело переложить хотя бы на кровать. Но как это сделать? Решив, что ради девушки может и потерпеть, отбросил трость и поднял легкое тело на руки. Она пахла ромашками. Это был непередаваемый запах. Все женщины приятно пахнут. Кто-то ванилью, кто-то восточными пряностями, кто-то розами. Его бабушка, которая никогда не использовала духов, пахла пирогами. Это же тело источало запах лета и ромашек. Он глубоко вдохнул и вдруг понял, что резкая боль ушла. Рана ныла, но он спокойно смог наступать на ногу. Это было самое замечательное чувство за последние три месяца, если не считать тела, которое доверчиво прижалось к его груди.